Александр Рожков - Дьявольщина

– Уж не знаю, медведь то, или волки озорничают, да только корову у Матвеевны не съели, а выпотрошили. Потроха по всему сараю висели, словно специально кто их повесил, и… – хозяйка вновь зашептала: – сердца у коровы не было. Все остальное цело, а сердце пропало, – произнесла сухо. – Медведи так не поступают, волки тем более.

Аверин проглотил очередной кусок мяса.

– Вы кому-нибудь об этом говорили?

Старушка отмахнулась рукой. – Да кому тут скажешь? Участковый только в городе есть, а у нас появляется раз в месяц. Да и кто слушать будет? Все спишут на зверье лесное.

– Холодной воды не найдется?

– Да-да… Вот, колодезная… Вы не бойтесь, она почище городской будет, да и полезнее. В ней химии нет, и освежает хорошо.

Илья Степанович налил из кувшина воды, отпил.

– Значит, участковый нечасто здесь появляется. И когда он должен приехать?

Венера Георгиевна задумчиво подняла глаза, начала что-то считать на пальцах.

– Дней через десять… Может раньше, или позже, – пожала плечами. – По-разному бывает.

– Может позвонить ему стоит? Пусть приедет, разберется, что это творится на вверенном ему участке?

– Так телефона-то у нас нет, – разочарованно всплеснула старушка руками. – Был один возле почты, но как ее закрыли, так и он работать перестал, а мобильные телефоны не ловят тут. Приезжие говорят, что сигнал плохой.

Аверин согласно кивнул. Он еще днем попытался позвонить, но трубка молчала, лишь ближе к городу появился слабый сигнал.

– Вы от мира совсем отрезаны, – с сочувствием произнес он. Отставил пустую тарелку. – Спасибо, Венера Георгиевна, все было очень вкусно.

– Да что вы. Чем смогла порадовать, – смущенно ответила старушка. – Вы, наверное, спать пойдете?

Илья поднялся, отряхнул крошки с брюк.

– Нет. Хочу воздухом деревенским подышать, прогуляться перед сном.

На него обеспокоенно взглянули.

– Только к лесу не ходите. Все же хищники у нас водятся, а мне потом перед Ярославом Михайловичем отсчитываться.

Аверин успокаивающе погладил старушку по плечу.

– Не волнуйтесь, приближаться не буду. Я тут… рядом.

Уже у себя в комнате он переоделся в черные брюки, широкую темную рубаху, под которой прятался пистолет. Несмотря на позднее время, на улице было светло – в деревне еще работало два фонаря, но не устойчиво, с перебоями, будто у обоих случился нервный тик. Мужчина, неспеша, прошел вдоль улицы, искоса погладывая на дома. Невысокие заборы позволяли разглядеть, что во многих еще горит свет, в тишине слышались голоса людей, изредка животных. На одном из дворов лаем зашлась собака. Входная дверь распахнулась, выхватывая светлый прямоугольник коридора.

– Кто тут? – раздался знакомый голос. – Иваныч, ты?

Даша прищурилась, всматриваясь в темноту. Фонари работали плохо, а фигура держалась глубоко тени. Собака заливалась лаем.

– Журка, помолчи! – прикрикнула девушка, повернулась к проему. – Нет, выходить не надо – Журка дурака валяет… Папа, я говорю, что не надо – все в порядке. Мам, ну скажи ты ему, что ружье брать не обязательно.

– Дарья? – деланно удивленно произнес Аверин, выходя из тени. – Я тебя не сразу узнал.

– Илья, это ты?.. Папа, это новый постоялец бабы Венеры, – девушка замялась немного. – Я пойду, Журку успокою, а то еще задушит себя цепью.

Дверь закрылась, отрезая тепло уютного дома. Девушка легко сбежала по ступенькам. Подошла к будке с собакой, та приветливо замахала хвостом.

– Спокойно, псина – это свои. На него нельзя лаять, он хороший. Все, иди спать.

Даша поцеловала собаку в морду, легко шлепнула по заду, пока та залезала в будку. Потом подошла к забору, облокотилась на него.

– Привет, Илья. Что это ты ночью ходишь, собак чужих пугаешь? – в сумерках блеснули ровные зубки.

– Прогуляться решил. Хочу посмотреть, что тут у вас и как.

– Я могу показать, – вызвалась Дарья, но тут же сникла. – Поздно уже, может завтра?

Илья улыбнулся, наблюдая с какой надеждой на него смотрит эта девушка.

– Хорошо, давай завтра. Иди, а то родители искать будут.

Даша отошла на несколько шагов от забора, помахала ему рукой и пошла к дому. Вновь мелькнул светлый прямоугольник и…

– Папа, я Журку… – исчезнул, обрезав слова.

Аверин отошел в тень, осмотрелся, стараясь понять, не вышел ли на собачий лай еще кто-нибудь. Остальные дома молчали, тупо взирая на него окнами. Постояв несколько минут, мужчина двинулся в сторону поля, стараясь держаться тени.

Не по-городскому яркая луна, небо усыпанное звездами, прохладный ветер, от которого трава шла волнами. Илья Степанович шел, будто ледокол среди тонких льдинок, раздвигая траву и цветы широкими шагами. Он обошел озеро стороной, оглянулся на темнеющую вдалеке деревню и направился к черной массе леса. Аверин остановился возле сосны. Он смотрел вглубь леса, стараясь привыкнуть к темноте. Прислушивался к ней, стараясь расслышать то, что днем нельзя услышать. Когда глаза привыкли, он достал пистолет, быстро проверил наличие патронов, потуже затянул глушитель и шагнул под сень деревьев.

«…Исходя из вышеописанного, проверка территории результатов не дала. Присутствие особей обнаружено не было… Возможно, они появятся завтра. Аверин.»

Илья нажал кнопку»«Отправить»» подождал пока уйдет письмо, закрыл ноутбук, отложил в сторону и запрокинул голову, вглядываясь в темный потолок. После ночной вылазки в лес он чувствовал себя опустошенным и разочарованным. Особи пока не появились, а он успел наследить, хотя старался передвигаться осторожно ни за что, не цепляясь, не дотрагиваясь до деревьев, не ломая ветки и кусты. Поставив пистолет на предохранитель, мужчина спрятал его в диван, открыл шторы, разделся до трусов и лег спать.

Солнечный луч скользнул по полу, двинулся к дивану, забрался по его ножке и как диверсант, прыгнул в лицо спящему. Илья тут же открыл глаза, прищурился от яркого света. Массивные металлические часы на запястье показывали без пяти минут одиннадцать. Аверин встал, сделал несколько махов руками, прогоняя остатки сна, и подошел к компьютеру. Снизу раздались голоса, палец замер над кнопкой: голос хозяйки он узнал, а вот второй – мужской, с хрипотцой, он не слышал. Включив почтовую программу на проверку, Илья вытащил из дивана пистолет, быстро оделся. Думал уже взять оружие с собой, но убрал обратно, решив, что сейчас ему точно ничего не угрожает.

Осторожно, стараясь, чтобы лестница не скрипела, спустился. Голоса раздавались из комнаты Венере Георгиевны. Заглянув в предбанник, он заметил, что там стоит большой рюкзак и грязные походные ботинки крупного мужчины.

– Илья Степанович, это Вы? – послышалось из комнаты.

Аверин поморщился, сетуя, что у старушки такой острый слух.> br> – Да, – откликнулся. – Только что проснулся. Думал пойти умыться.