Терри Лэмсли - Гуляя с собакой

Луч света из-за двери тянулся на снегу в его направлении. Он с осторожностью пошел вдоль уменьшающейся полоски, словно шел по лезвию бритвы. Звук продолжился, то увеличиваясь до режущего металлического скрипа, то уменьшаясь до ровного сердитого рычания.

Когда звук достиг максимума, Стив распахнул дверь и посмотрел внутрь.

И тут же отпрянул в ужасе.

Стук был внутри, обнаженный, если не считать пары зеленых резиновых сапог и толстого резинового фартука, которые как будто обматывали его тело. В нем он еще больше казался похож на насекомое. Он стоял спиной к Стиву. В руках он держал электрическую пилу и разрезал ею тушу, лежащую на длинной деревянной скамье перед ним. Верхняя часть тела была разделена на бесформенные куски мяса. Головы не было, но что-то тяжелое и размером с голову висело в полиэтиленовом пакете, висящем на гвозде на края скамьи. Нижняя часть трупа, частично закрытая листом толстого пластика, была нетронута и явно принадлежала человеку. Две ноги, лежащие друг на друге под углом в сорок пять градусов, торчали из под листа пластика на конце скамьи.

И Стиву показалось, что он видел ладонь на полу рядом с сапогами Стука. Она двигалась, скользя по направлению к сливному отверстию у скамьи, подгоняемая струей воды из извивающегося под сильным напором шланга.

Шок от увиденного вместо отрезвления Стива наполнил его разум изнуряющей смесью неверия, отвращения и слепой злости. Ему хотелось действовать, ударить Стука, прихлопнуть его, но он ничего похожего не сделал. Он прирос к земле, ловя воздух ртом и завывая тихо, но эмоционально вместе с ветром, застыв от чувства омерзения и отвращения. Он оставался на месте в течение нескольких минут, достаточно, чтобы снег образовал на его плечах и голове легкую корочку, а его ноги в мокрых тряпичных кроссовках начали замерзать.

И тут новый звук раздался из пристройки. Более низкое и резкое звучание большой пилы. Его руководитель основательно подошел к делу, нарезая последние куски. Очевидно, вскоре блюдо будет готово, и существо будет есть.

Одной этой мысли было достаточно, чтобы снять оцепенение, в котором Стив находился. Он уверенно шагнул в приватную скотобойню Стука. Стук не услышал, как он вошел, он бы не услышал, даже если бы Стив крикнул его имя, настолько громко звенела пила.

Стив осмотрелся вокруг в поисках оружия или чего-нибудь тяжелого, чем можно было бы защититься. В этот момент его обезьяна проснулась и без всякого эффекта пыталась причинить ему боль. Казалось, что она расползается у него в голове, царапаясь тупыми когтями позади его глаз и пытаясь вгрызаться ему в мозжечок беззубыми деснами. Оно было в отчаянии, но ничего не могло поделать. Стив не обратил на это внимания.

Он был уже в метре от спины Стука, когда увидел нечто, висящее на стене, что заставило его замереть на месте. На одном из крюков, где обычно висели непромокаемые плащи, что они брали с собой в дождливые вечера, висела одежда Стука, а рядом юбка и блузка Аманды, которые были на ней в предыдущую ночь, когда Стив сломал себе запястье в снегу. Одежда девушки была покрыта пятнами крови, а ниже по стене шли кровавые полосы.

До этого, будучи под влиянием алкоголя и эмоций, Стив не задумывался о том, кого мог расчленять Стук.

Но его основной причиной для проникновения в дом босса было именно желание найти Аманду и каким-то образом спасти ее, как много раз случалось в его снах. Теперь, как казалось, он нашел ее, но слишком поздно.

Он еще раз взглянул на труп. Он был похожего размера, точнее то, что от него осталось. Строение тела было похоже на фигуру Аманды. Ладонь, которая сейчас крутилась под сильным напором алой воды у сливного отверстия, была тонкой и нежной, как рука Аманды. Ему даже показалось, что он видит пятна от никотина на пальцах.

Тут Стук видимо понял, что он уже не один в комнате. Он выключил пилу и неуклюже повернулся. Он был низко согнут и, как обычно, наклонялся вперед так, что его подбородок был почти на одной линии с его грудью. Он выглядел до карикатурности зловещим и отталкивающим с этими его тощими серыми, покрытыми пухом руками, болтающимися как у обезьяны, и его морщинистыми коленями, торчащими между сапогами и резиновым фартуком. Он все еще держал пилу в правой руке, небольшой дугой качая кончик лезвия в напряженной, угрожающей манере. Его глаза сверлили Стива, хотя и были невидимы за темными стеклами очков.

Стук что-то произнес на неизвестном Стиву языке. Это звучало как вопрос. Тон голоса был требовательный, недовольный и озадаченный. Словно отвечая ему, его обезьяна снова зашевелилась; легкие волны дискомфорта слабо запульсировали у него в голове.

Стук подошел чуть ближе и снова что-то сказал. Теперь он говорил со злобой.

Но обезьяна Стива, казалось, сдалась. Она исчезла. Стив подумал, что она возможно заснула.

Стук повысил свой хилый голос и изрек еще несколько непонятных слов.

— Кричать бесполезно, — сказал Стив. — Твой маленький дружок вырубился. Теперь отсыпается.

— Вы пьяны, — заметил Стук.

— Ага, — согласился Стив. — И я собираюсь оставаться пьяным.

Губы Стука скривились, но он молчал.

— В таком положении мы более или менее равны, — сказал Стив, с каждой секундой чувствуя себя все увереннее. Он было начал трезветь, но сейчас почувствовал прилив эйфории, как после рюмки водки, от уверенности, что сумел обезоружить Стука и его слугу. — Я больше на тебя не работаю, Стук. Я знаю, что ты такое, и я собираюсь кое-что сделать. Я тебя уничтожу. Бог знает, откуда ты взялся, но я отправлю тебя в место еще похуже.

Стук издал жужжащий звук языком, как насекомое, бьющееся об стекло. Он не был напуган, скорее раздражен и нетерпелив. Услышав его, Стив испытал момент сомнения и отчаяния, подумав, что он, возможно, недооценил своего босса и слишком рано посчитал себя победителем.

Стук немного выпрямился и, казалось, с сарказмом отвернулся.

Думая, что тот уходит, Стив собирался схватить его за горло, когда Стук атаковал его. Он замахнулся правой рукой, одновременно включив пилу, и направил ее в грудь Стиву. Коротышка двигался с удивительной резкостью. Пила попала во что-то и начала со скрежетом резать.

Стив думал, что ранен, но не чувствовал боли. Он отшатнулся назад и в этот момент Стук снова пошел в наступление. Тут Стив понял, почему он не чувствовал боли. Он машинально выставил левую руку для защиты, и пила попала в гипс рядом с локтем, вырезав кусок. Он высоко задрал пострадавшую руку, обороняясь, готовый обрушить ее вниз. Рука была очень тяжелой.

Возможно, Стук осознал опасность, так как огрызнулся и резко отступил в сторону. При этом он потерял равновесие и стоял на одной ноге, когда гипсовая дубинка Стива ударила его по голове рядом с правым ухом. Кнопка безопасности пилы выключила инструмент.