Татьяна Корсакова - Волчья кровь

Зная, какие нравы царят в окружении Косого и предвидя сложности, с которыми может столкнуться на полигоне молоденькая симпатичная девчонка, Петя решил подстраховаться, на поклон к Косому пришел не только с рекомендациями от «правильных» ребят, но и с просьбой взять Ясю под крыло. Просьба была подкреплена энной суммой денег и заверениями, что за доброту такую опытный вояка станет служить мусорному королю верой и правдой.

Яся, до этого два года проработавшая в благопристойной и в равной мере скучной редакции культурных новостей и давно мечтавшая о серьезном журналистском расследовании, к первому своему настоящему заданию подошла ответственно, даже ногти не просто обрезала, а для пущей достоверности обгрызла, распрощалась с маникюром, педикюром и макияжем без малейшего сожаления. Изящные дамские вещички сменила на прикупленное в секонд-хенде барахло. Ради дела отказалась от дезодоранта, шампуня и зубной пасты и целых две ночи провела на Казанском вокзале, входя в образ.

На полигоне Яся пробыла всего каких-то три дня до того, как там появился Закревский со своей свитой, и жизнь ее в одночасье стала еще увлекательнее и перспективнее. Ради этих перспектив Яся согласилась на многое, даже на некоторую сделку с совестью. В то время ей, молодой и амбициозной, все казалось оправданным.

Наверное, именно из-за этих вот призрачных перспектив Петя и согласился ей помочь, заручившись поддержкой самого Зорича, многолетнего бессменного главного редактора еженедельника. Тогда, каких-то несколько недель назад, происходящее представлялось юной журналистке всего лишь увлекательной игрой. Знала бы Яся, чем это закончится…

– Все, отправил! Утром твоих новых родственников ждет большой сюрприз. – Петя отключил ноутбук, глянул на Ясю, спросил не то с укором, не то с беспокойством: – Ну, чего сидим? Давай делать ноги, пока тебя не хватились.

Яся сидела на пассажирском кресле Петиной «Ауди», всматривалась в густой предрассветный туман и думала о том, что перстень с грифоном так и остался у нее. А и пусть! Должна же она что-то получить на память помимо страха, унижения и исполосованной до крови кожи. Вот завтра, нет, уже сегодня в газете появится статья, и Закревским придется несладко. Что-то нужно будет им делать со своей неуемной спесью и безупречной репутацией, как-то объяснять уважаемой публике, почему благородный род осквернила грязная плебейская кровь…

– Петя, – девушка перевела взгляд с дороги на товарища, – а ты не боишься? Они ж, наверное, в первую очередь на тебя попытаются выйти.

– Нет, – Петя пожал плечами. – Я статейку-то не в наш еженедельник пристроил, – злорадно ухмыльнулся он, – слил инфу конкурентам. За очень приличные деньги, между прочим. Считаю, за такие бабки грех информацией не поделиться. Кстати, ты, Яся, на долю не рассчитывай, у тебя вон колечко одно пару сотен тысяч зеленых стоит. Загонишь его и обеспечишь себе безбедную старость.

Да плевать на долю! Ясе бы поскорее очутиться как можно дальше от этих проклятых мест.

– А Зоричу что скажешь? – поинтересовалась она.

– Ему я другой материал подброшу. Уж больно любопытная картинка вырисовывается вокруг этих Закревских и их родового гнезда. Я от местных такого наслушался: и про волчьи ночи, и про призрачную волчицу, и даже про персональное родовое проклятье кое-что разнюхал. А тут еще вчера волки двоих пастухов в горах задрали и вот парня этого, получается, прямо на территории замка…

– А что с проклятьем? – Яся сделала глубокий вдох, унимая некстати затрепыхавшееся сердце.

– Да так, может, и глупость, но проверить в архивах стоит. Тут недалеко от замка лет триста-четыреста назад располагалась цыганская стоянка. Говорят, у цыганского барона дочка была красавица-раскрасавица, такая, что глаз не отвести. Ну, они ж, цыганки, ясное дело, все красивые да хитрые. Вот и эта хитрой оказалась, охмурила не абы кого, а молодого графа Закревского.

– Вацлава?

– Ага, его самого, – Петя кивнул. – Вроде как случилась между цыганкой и аристократом неземная любовь. Рассказывают, цыганка эта даже какое-то время в Рудом замке жила полновластной хозяйкой.

– А потом что? – Яся вдруг вспомнила призрак женщины, и на нее точно дохнуло могильным холодом.

– А потом прошла любовь, завяли помидоры. Захотелось Вацлаву жениться на девушке из хорошей семьи, а тут какая-то безродная цыганка под ногами путается. Он с ней по-хорошему попробовал разобраться, денег дал, из замка выставил, а она упорствует. Тут еще папа ее, цыганский барон, подключился, начал графу всякими карами страшными грозить за то, что тот дочу его обесчестил.

– И что?

– Дальше непонятно. – Петя выбил из пачки сигарету, закурил. – Обычно ж всегда все конкретно с легендами, а тут сплошной туман. Одно известно доподлинно: за ночь цыгане куда-то исчезли. И цыганка та тоже, ясное дело. А стены замка вдруг словно кровью пропитались, и в колодце вода красной стала.

– А волки?

– Вот с ними самое интересное. Как только цыгане пропали, появилась эта призрачная стая.

– Стая?

– Ну, стая не стая, а одна волчица точно появилась и сразу же всех местных волков взбаламутила, ополчила против Закревского и его подданных.

– И что это, по-твоему?

Туман за окнами машины не спешил рассеиваться, наоборот, с каждой минутой становился все гуще.

– Так проклятье! Что же еще?! – усмехнулся Петя. – То ли папа, цыганский барон, то ли обманутая красавица что-то там нашаманили, и с того самого момента личная жизнь ни у Вацлава, ни у его потомков уже не складывалась, все их жены умирали. Я навел кое-какие справки. Знаешь, а ведь не врет легенда! Ни одна женщина рода не дожила до глубокой старости. Возьми хоть твоего муженька… – Петя осекся, испуганно посмотрел на Ясю и добавил поспешно: – Твой случай не считается, у вас же все не по-настоящему.

Ну, это как сказать… Яся вытерла о джинсы вспотевшие ладони. Венчание и брачная ночь были очень даже настоящими, и перстень с грифоном не похож на подделку…

– Петя, они же меня не просто так выбрали. – От страшной догадки стало тяжело дышать. – Петя, я им была для чего-то конкретного нужна. Это же, наверное, как-то связано с проклятьем…

– Глупости! Даже если предположить, что с женами Закревским не везет, то какой им смысл подставлять тебя?! Ты же не годишься даже в качестве промежуточного звена. Допустим, что ты тоже попадаешь под это проклятье…

– Типун тебе на язык!

– Я же говорю, допустим. Какой в этом смысл? Умирает не каждая вторая или каждая десятая, а все без исключения.

– Все без исключения…

– Яся, слушай сюда, – сказал Петя с нажимом. – Во-первых, это лишь сказки, а во-вторых, на тебе проклятье все равно не закончится.