Атилла - Волхв

Так что комбинат все равно со временем к нему перейдет. А как иначе? Страннику этому светиться с Груздевскими бумагами нельзя. А со временем найдутся копии, которые можно будет переделать, и все станет так, как нужно, и комбинат по справедливости станет принадлежать его истинному владельцу. Только вот сейчас все непонятно, зависло в невесомости, и неизвестно, что делать?

— Антон Петрович, — неожиданно послышался по селектору голос секретарши. — Тут к вам человек на прием просится.

— Что за человек? — поморщился Быков. — Чего ему надо? Я занят. Принимаю только по важным и срочным делам.

— Он говорит, что вы его примете, потому что у него для вас важное известие от какого-то странника, — секретарша вздохнула. — Я говорила ему, что вы с таким незнакомы, но он не слушает.

— Пусть зайдет! — буркнул Антон Петрович. — Сам с ним переговорю.

— Здравствуйте милейший, Антон Петрович — дверь кабинета открылась, и внутрь вошел невысокий человек в сером, неприметном костюме. — Вот именно так я вас себе и представлял — солидный, уважаемый человек, бизнесмен. А у меня для вас очень выгодное деловое предложение имеется.

— Какие дела у вас со странником? — спросил недовольно Быков, уже предчувствуя неприятное продолжение. Наверняка будет предлагать бумаги Груздева. Неужели странник их скинул, но как? Почему он об этом не знает? — Что вам нужно? Кто вы? Представьтесь…

— Вам, правда, нужно мое имя? — человек улыбнулся. — Ну, если вам так хочется его узнать, то спешу вам сообщить, что зовут меня терминатором, так и друзья называют и враги…

Быков вздрогнул. Это имя ему было знакомо. Так звали известного рейдера. Говорили, что у него схвачено все правительство до самого верха, и не только оно. И если терминатор брался за кого-то, то шансов на выживание у него не оставалось, буквально через пару месяцев предприятие меняло хозяина, причем, всегда по закону — или из-за смерти владельца, с которым обычно происходил несчастный случай, или из-за продажи какой-нибудь подставной фирме, причем за мизерные деньги.

— Вы как-то можете это доказать? — спросил Антон Петрович внезапно осипшим голосом. — Что вы тот самый терминатор?

— Конечно, могу, — терминатор открыл портфель и подал ему пачку документов. — Думаю, этого вам будет вполне достаточно.

Одного взгляда Быкову хватило, чтобы понять, что у терминатора на руках находились те документы, которые он так старался достать. Бумаги Груздева о его правах на комбинат, точнее на пятьдесят один процент. У Антона Петровича было чуть больше тридцати, остальные акции были у мелких владельцев, число их было большим, но понятно, что к управлению комбината их и близко не подпускали. У него внутри все обмерло, самый страшный вариант, о котором он даже не хотел думать, сбывался прямо на глазах. Он не хотел в это верить, не хотел и все!!!

— Вы уверены, что это подлинники, а не фальшивка? — спросил Быков. — А то бывает разное в большом бизнесе, и обманы и подмены…

— Конечно, — кивнул серьезно терминатор. — Эксперты внимательно все изучили и выдали свое заключение, вот оно.

Посетитель подал еще одну бумагу, одного взгляда на которую Антону Петровичу хватило чтобы понять, что он попал в очень неприятную ситуацию. Странника бы он кинул и убил, не задумываясь, но с терминатором следовало быть очень осторожными. Если этот знахарь из глуши передал бумаги на комбинат ему, то он уже ничего не сможет сделать. Впрочем, вряд ли тот что-либо передавал… Наверняка, странник уже лежит в сырой земле, а терминатор получил все за бесплатно, и теперь он кинет и его, Антошу Быкова, и всех акционеров. Это уже не беда, это катастрофа!!!

— Поздравляю с приобретением, — криво улыбнулся Быков. — И что вам нужно от меня?

— Поскольку вы причастны к кое-каким темным делам, в результате которых у нас оказались эти бумаги, мы решили предложить вам продать ваш пакет акций нашей фирме за четверть рыночной стоимости, — проговорил терминатор. — Поверьте, это очень хорошее предложение.

— Вы что охренели?! — спросил осипшим голосом Антон Петрович. Сейчас он как никогда вдруг понял, что испытывали те люди, которых он когда-то кидал. — Я продам свои акции только по биржевой стоимости, и то, если я решу их продать, пока у меня такого желания не имеется.

— Вы уже решили нам продать эти акции, просто еще не поняли, — мягко улыбнулся терминатор. — Нас просил странник, чтобы мы вас наказали, и, посовещавшись, мы с компаньонами решили, что для вас будет самым справедливым потерять то, ради чего все затеяли, то есть сам комбинат.

— Не на того напали! — выкрикнул Быков. — Здесь вам не Москва, здесь мы живем по закону, есть прокуратура, справедливый суд, тут вам ничего не светит…

— Неужели? — рассмеялся терминатор. — Как это мило, как приятно такое слышать… Не стоит звать черта, не успеете оглянуться, и он тут! Поверьте, не стоит правоохранительные органы упоминать, когда идут переговоры…

— Уходите немедленно, или я вызову охрану! — сказал Антон Петрович, наливаясь кровью. — А после этого многое может случиться, вдруг вы захотите оказать сопротивление или еще что-то…

— Пугаете? — покачал головой терминатор. — Ой, как нехорошо. Но если желаете, чтобы я ушел, я уйду, только предупреждаю сразу, вы делаете большую ошибку.

— Как-нибудь без вас разберусь, что и как я делаю! — фыркнул Быков, успокаиваясь. В конце концов, у него тоже есть знакомые, и здесь, действительно не Москва. Москвичей в провинции не любят, в обиду его не дадут, зря что ли он платит и прокуратуре, и полиции? — И в городе тоже не советую вам оставаться, мало ли что бывает. А что касается этих бумаг, то они являются подделкой, у нас такое никто не примет.

Терминатор уложил бумаги в портфель и зашагал к двери.

— Думаю, скоро увидимся, — улыбнулся он, закрывая дверь. — Я оставил на столе свою визитку, звоните в любое время. Кстати, вы только что сделали большую ошибку, и скоро у вас появятся большие проблемы, очень скоро.

— Как же, позвоню я тебе, — буркнул Антон Петрович, глядя на белый плотный прямоугольник, на котором было написано только: «Терминатор», и номер телефона. — Сейчас я сяду на самолет и улечу куда-нибудь в теплые края, и ищите меня. А без моей персоны ничего вам у меня не отобрать. Я вам не мальчик какой-нибудь, у меня давно все схвачено.

Он достал из кармана телефон, но неожиданно дверь кабинета распахнулась, и в нем сразу вдруг стало очень тесно от множества людей. Люди в штатском отобрали у него телефон, показали какую-то бумагу, на которой было написано — «Ордер». Быкову внезапно стало плохо, в глазах помутнело, сквозь вату в ушах он услышал.

— Господин Быков, вы обвиняетесь в убийстве господина Серегина Андрея Ивановича, а также Иванова Петра Федоровича, кроме того в мошенничестве с ценными бумагами, всего в обвинении насчитывается двадцать пунктов, полностью его вам зачитает следователь…