Наталья Игнатова - Смена климата

Мог себе позволить, кто спорит? Но не все, что можно делать — нужно делать.

— Вернись, — велел Хасан, — я здесь, и я тебя слушаю.

— И это охрененно! — Заноза вытащил сигарету, прикурил и встал из кресла. — Хоть я и знаю, что ты меня слушаешь только потому, что считаешь гранатой без чеки.

Ну, вот. Мальчик вышел на сцену. Хасан всегда это так воспринимал. Его бритту доставало самомнения на то, чтобы выпендриваться вообще без публики, просто наедине с собой — Заноза состоял из самомнения целиком, до кончиков накрашенных ногтей. Но зрители его, конечно, вдохновляли.

Эта гостиная — ее окна, затененные соснами, выходили на север, солнце сюда почти не заглядывало, и даже после рассвета можно было не опускать стальные ставни — становилась постепенно самой обжитой. Приспосабливалась под них, как это бывает в домах, а не на дневках. Да и вся Февральская Луна, с самого начала, с первого проведенного здесь дня, стала домом. Несмотря на огромные размеры, странное расположение комнат и залов, и явный переизбыток техники, из которой Хасану были знакомы — и то весьма отдаленно — лишь телевизоры и пылесосы.

Ну, а в гостиной как-то само собой получилось, что перед креслом, в котором Хасан по вечерам читал газеты и почту и диваном, где он по утрам пытался читать книги под неумолкающий телевизор, образовалось обширное пустое пространство, с которого вещал Заноза, когда ему приходила в голову какая-нибудь бесценная мысль или распирало необходимостью поделиться архиважной и зачастую совершенно бесполезной информацией. Слушать его в обоих случаях было довольно интересно, а еще интереснее — смотреть. Так что Хасан не возражал против этих представлений. Тем более, что — возвращаясь к пункту о самомнении — внимания Заноза не требовал.

— У чувака все зашибись, пока все идет по плану. Планы он строит годные, они работают, он к этому привык. Но когда какой-нибудь турок влетает и все нахрен рушит, парень выходит из себя. И не знает, что делать. Ему время нужно, чтобы придумать еще какой-нибудь годный план, а он этого не понимает и слетает с ручки. Взял, поубивал новых прелатов и всех мертвяков, которые с ними связаны. А если б хорошо подумал, понял бы, что его используют, и не стал бы никого убивать. Он же демон, он трындец умным должен быть, — Заноза помахал сигаретой около виска, — в том смысле, что людей знать должен не хуже, чем я.

Не улыбнуться стоило труда. То есть, не стоило, как обычно. Утруждаться не стоило. Белобрысый засранец действительно отлично разбирался в людях, и не обманывался напускной серьезностью. Вот и сейчас он досадливо зашипел, показал клыки и сообщил:

— Ничего смешного!

— Конечно, — сказал Хасан. — Продолжай.

— Чтобы убивать, ему нужно воплощаться, так? Если б демоны в бесплотном виде могли что-то делать, кроме как иметь всех в мозг, нам бы тут было охренеть, как весело. Еще веселее, чем сейчас.

— Не всякий демон может воплотиться. Для этого нужна душа, не уступающая человеческой, а землю населяют, в основном, демонические блохи, вши и тараканы. В лучшем случае, крысы.

— Для кого в лучшем? — уточнил Заноза с подозрением.

— Для демонов.

— Ага. Значит, когда они пачками набиваются в кого-нибудь, как в Евангелии, это не воплощение?

— Это одержимость.

— И настоящий воплощенный демон по сравнению с одержимыми — Терминатор?.. — Не получив ответа, Заноза уставился в упор, а через секунду улыбнулся и покачал головой, — ты не смотрел «Терминатора»? Хаса-ан, ты не можешь вечно скрываться от современной культуры. Рано или поздно она тебя настигнет.

— Уже настигла, — просмотра нескольких фильмов о вампирах оказалось достаточно, чтобы решить впредь держаться подальше от взбрыков кинематографа. — И если культура не перестанет доставать, я ее выпорю.

— Давай! А я всем об этом расскажу. Ладно, ладно, — Заноза поднял руки, изображая капитуляцию, — никакой культуры сегодня ночью. Так значит, Онезима обрабатывала не вошь и даже не крыса, а полноценный демон, который умеет воплощаться. И воплотившись, он становится суперменом, потому что может использовать демонические навороты в человеческом теле.

Тело при этом разрушалось в считанные часы. Но Алаатир был переполнен людьми, так или иначе искавшими гибели. Демон вряд ли испытывал недостаток в материале для воплощения.

— Поэтому мы не можем просто достать Палому из сейфа, помахать им и ждать демона. Он припрется во всеоружии, раздаст нам звиздюлей, заберет меч… а он сможет? Меч забрать.

— Воплощенный — сможет. И насчет раздачи ты тоже прав. Мы с ним не справимся даже вдвоем.

— Нет, ты правда охрененный, — произнес Заноза с чувством. — А Ясаки, что, может его найти? Обеспечить нам внезапность? Ну, да, — ждать ответа он не стал, он, если уж на то пошло, знал Минамото лучше, чем Хасан, — конечно, может. Он сродни демонам, такой же... целеустремленный. Он ведь потому и не умирает. Искать надо с первого места убийства, а не с последнего. Там демона сильнее всего разобрало. Он думал, что уже нашел Палому, а оказалось — ни хрена. Дальше он уже был готов к ни хрена, и убивал просто по привычке, а вот в первый раз взбесился. Ты когда-нибудь охотился на демонов?

Внезапный вопрос. Вполне обоснованный, но от ответа ведь ничего уже не зависит.

Хасан покачал головой.

— Зашибись! — обрадовался Заноза. — Я тоже.

И он действительно был доволен. Беда с детьми, даже с умными. Инсектофобия — это плохо, но капля демонофобии мальчику, определенно, не помешала бы. Одна беда: в демонов Заноза не верил так же, как в вампиров.

Ясаки прибыл в Алаатир без помпы, никаких тебе личных самолетов, персонального воздушного коридора, автомобиля на взлетной полосе, посланного самим тийрмастером. Правда, и багажа никакого. Полупустая сумка, да плоский кейс с разобранным луком — это вам не три десятка спецназовцев с мобильной лабораторией и заслуживающим пристального внимания арсеналом. Ясаки путешествовал налегке, и мог себе позволить общедоступные авиалинии.

Заноза встретил его в аэропорту… и не слишком удивился, когда понял, что хотел увидеть этого злого духа. Он не просто отразил эмоции Ясаки, который, сохраняя внешне полную невозмутимость, обрадовался встрече, он и правда соскучился. Вроде бы и времени на это не было — до того ли, когда еженощно то чаруешь, то стреляешь — а все равно как-то умудрился.

Алаа готов был дать аудиенцию этой же ночью, Ясаки, в свою очередь, не нуждаясь в кормежке и поиске убежища, готов был этой же ночь нанести ему визит, так что Заноза прямо из аэропорта повез гостя в резиденцию тийрмастера. Покончить с этим и забыть.

Нет, правда, смотреть, как Алаа общается с Хасаном было порой даже весело, но знакомить его с Ясаки совсем не хотелось. Хасан никого просто так не обижает, а Ясаки… это Ясаки. Он слова худого тийрмастеру не скажет, потому что японец и потому что вежливый — вежливый потому, что японец — но Алаа и без слов все всегда ясно.