Анастасия Мамошина - Темные истории

… Из-за чего минуты три спустя врезалась в спину остановившегося парня.

— Пришли, — сказал он, сворачивая к одиноко растущему тополю, под коим обнаружился запас дров, а так же в небольшом дупле трут и сухой мох в холщевом мешочке…

Возле корней была вырыта и обложена камнями ямка для костра…

Пока Дар возился с его разведением, Ольшана осматривала окрестности…

В бархатно-синих сумерках травеньской ночи была разлита какая-то удивительная нега, совсем еще молоденький месяц склонял серебристые рожки к земле, словно прислушиваясь; звезды дружелюбно улыбались, иногда закрываемые тенью какой-либо недреманной птицы, ветер пел свою колыбельную, изредка вздыхая и заставляя траву пригибаться к земле, и в это темно-зеленом и душистом море бродили тени лошадей…

… Вдалеке, напротив девушки неожиданно затрепетал желто-оранжевый огонек, потом еще один, и еще…

Костер Дара и Ольшаны загорелся последним…

Парень плюхнулся в траву и утер со лба пот, русокосая стояла напротив него, и освещающее ее пламя делало волосы девушки золотыми, а лицо не таким бледным…

Юношу не покидало ощущение, что подруга чего-то боится, но скрывает страх… Не кстати вспомнилась ночь в саду…

— Садись, — парень похлопал рядом с собой. — Кушать хочешь?

— Ага, — тем не менее Ольшана села напротив, ответив на возмущенный взгляд юноши легкой улыбкой.

Дар настаивать не стал: все равно к утру прохладно станет… Усмехнувшись своим мыслям, он полез в торбу, где ждали своего звездного часа хлеб, уже нарезанный шмат сала, фляга с травяным отваром, заботливо уложенные в сумку матерью… Так же была и картошка, но ее еще надо было испечь…

— У нас есть выбор, — изучив содержимое торбы, постановил Дар. — Подождать и испечь картошку или пожевать хлеба с салом…

— Будем запекать картошку, — улыбнулась девушка и зябко повела плечами, ветерок уже был прохладным…

Закралась кощунственная мысль пересесть поближе к Дару, но Ольшана ее отогнала и, обхватив колени руками, стала смотреть на огонь…

Юркие язычки пламени сплетались и расходились, укорачивались и вытягивались, обвивали сначала тонкие веточки, слизывая проступающую душистую смолу, потом набирались смелости и плавно обволакивали ветки потолще, а напитавшись силой набрасывались на поленья… В высь взлетали искорки и кружились в беззаботном танце…

— Ты дрожишь…

— М? — русокосая, отвлекшись от созерцания, подняла взгляд на юношу и тут же почувствовала, как щеки заливает румянец… Во взгляде Дара и его голосе было столько тепла и заботы, что Ольшана смутилась.

— Тебе ветер в спину дует, — пояснил парень. — И ты мерзнешь. Может, все-таки пересядешь ко мне?..

«Почему нет?»

Девушка поднялась, обошла костер и пристроилась рядышком…

Дар едва слышно вздохнул, и приобняв девушку за плечи, притянул ее к себе, сразу же почувствовав, как напряглись ее плечи и спина…

— В чем дело?

Русокосая попыталась отстраниться, но неудобное положение мешало вести более активное сопротивление…

— Отпусти, пожалуйста, — тихо произнесла Ольшана, чувствуя, как горло царапает колючий комок слез, и изо всех сил пытаясь сдержать эти самые слезы…

Дар опустил руку и, встав на колени, повернулся к девушке:

— В чем дело? — заботливо повторил он. — Это из-за тех воспоминаний?

Ольшана вздрогнула, в золотистом сиянии костра в ее глазах заблестели слезы, и парень немного растерялся…

— Д-да, — выдавила атонова внучка и опустила глаза.

Неожиданно ей стало жутко стыдно и противно от самой себя…

В том, что Дар понравился ей больше, чем просто человек и друг, она себе не лгала. Он действительно ей нравился. Но вот то, что это может быть взаимно… В это девушка не верила, старательно отгоняя от себя подобные мысли…

— Может, ты все-таки расскажешь? — Дар медленно приблизился к русокосой, и, взяв в ладони ее лицо, осторожно вытер побежавшие по щекам слезы.

Закусив губу, чтобы не разрыдаться, Ольшана помотала головой и попыталась опустить голову, но юноша удержал ее и, и приблизив свое лицо к ее, заглянул ей в глаза:

— Ну, чего ты боишься?..

«Того, что ты вообще со мной общаться перестанешь!» — хотела крикнуть Ольшана, но не крикнула.

— Обещаю, что я никому не скажу…

Девушка в ответ всхлипнула.

— Ольша-а-а-ана, — Дар успокаивающе гладил девушку по голове. — Если ты расскажешь, тебе станет легче…

И тут девушка не выдержала, сама от себя не ожидая подобной откровенности, она рассказала Дару все: и как она впервые встретила Блуда, и как он начал ходить за ней по пятам, и как затащил вечером за сарай…

Слова лились и лились, мешаясь со слезами…

Иногда девушка прерывалась, давясь рыданиями и задыхаясь, но потом снова продолжала…

Все это время Дар стоял на коленях в неудобной позе, не шевелясь, лишь поглаживая по спине и плечам уткнувшуюся ему в грудь девушку…

… И все сильнее хотел встретиться с этим Блудом лично, и лично затеять грубую и вульгарную драку, чтобы подправить личико этому выродку…

Ольшана замолчала, потихоньку приходя в себя и успокаиваясь, руки парня все так же гладили ее по спине и плечам, но девушка чувствовала, что что-то изменилось…

Русокосая осторожно подняла голову и заглянула в лицо Дара, он был сосредоточен и смотрел куда-то поверх ольшаниной макушки…

— Дар, — тихо окликнула атонова внучка, и в голосе ее скользнула тревога.

— Все хорошо, — юноша посмотрел в заплаканное лицо подруги и улыбнулся. — Ты мне нравишься, Ольшана, и я не собираюсь, как Блуд, покушаться на твою честь… ты сама мне ее со временем отдашь…

Последнее заявление девушку шокировало, а Дар, с удовольствием отметив, что голубые глаза русокосой возмущенно сверкнули, нахально подцепив пальцами ее подбородок, поцеловал…

Ольшана, глядя на его улыбку, тоже улыбнулась, несколько растерянно, и добавила:

— Костер почти прогорел… Самое время для картошки…

Дар, выпустив девушку из объятий, поднялся и потянулся, украдкой потерев поясницу.

Ольшана тоже потянулась и огляделась…

Вокруг все дышало спокойствием, русокосая повернулась к юноше и замерла: позади ковыряющегося в костре Дара стоял низенький белобородый дедок в долгополой белой рубахе, по подолу которой шла причудливая вышивка…

— Ой, — только и смогла выговорить внучка Атона…

Дедок бодренько посеменил к ребятам, дружелюбно сверкая щербатой улыбкой.

— Лошадок сторожите? — поинтересовался он, бесшумно подойдя к Дару и застав того врасплох.

Парень аж подскочил, уронив две последние картошины и едва не сев в угли.

— Ох ты, Явь Полуденная, — только и выдохнул юноша, — да, дедуля, сторожим…

— А чего ты, беспутный, девицу до слез довел?..