Вики Филдс - Ад на земле. Книга I

«Я помню, что ты сделала, Аура».

Я гуляла по Университетской улице очень долго. Может быть, несколько часов. Машины, люди — все исчезло. Полная луна, небо, звезды, деревья, окружающие университет, — весь мир…

Я была одна. Кутаясь в свою дряхлую куртку, я ходила кругами, каждый раз останавливаясь у телефонной будки, и сжимая в руке мелочь, для того, чтобы позвонить брату и сказать, что я хочу, чтобы он забрал меня. Дважды просить не придется. Но действительно ли это то, чего я хочу? Что именно меня останавливает?

В моей палате все будет хуже. Я никогда не приду в себя и не стану нормальной, если буду продолжать сбегать. Кэмерон разочаруется во мне. Я не могу так поступить с ним, я должна показать ему, что я нормальная, что я могу выжить.

Я опустилась на скамейку рядом с телефонной будкой, и уткнулась взглядом в асфальт, виднеющийся в темноте. Фонари здесь не работали, освещением были лишь квадратики света в жилом доме, расположенном на противоположной стороне дороги.

Я трусиха.

Я бы ушла в прошлый раз, в самый первый день, когда заселилась в общежитие. Когда шла по коридору, я думала, что я сделаю это — уйду. Но появление Кристины заставило меня остаться. Встреча с ней позволила думать, что я могу здесь выжить.

Но… даже если я хочу оставить прошлое в прошлом, это не значит, что прошлое оставит меня.

Глаза начало жечь, и в итоге я заплакала, покосившись на телефонную будку.

Я хочу просто сдаться, и перестать что-то доказывать и себе и своему брату. Я хочу вернуться в безопасность, в место, где мне не нужно принимать сложные решения, сталкиваться с выбором, и пытаться разобраться со всем в одиночку.

Я подобрала ноги на скамейку, и легла, положив локоть под голову. Не было шанса что кто-то в такой поздний час увидит меня здесь, поэтому я чувствовала себя хорошо. У меня было время подумать. Понять, как правильно поступить: сбежать назад, спрятаться за спиной своего брата, или смело смотреть вперед, как я обещала ему и самой себе. Обещала, что смогу выдержать все, если буду жить нормальной жизнью.

Слезы снова навернулись, и я вытерла их свободной рукой.

У меня вновь возникло то болезненное ощущение, что я в замкнутом пространстве; вокруг меня скапливается темнота, и тот единственный лучик света, что во мне, не может выдержать силу тьмы и сам становится тьмой. Это и есть моя болезнь, с которой я боролась два года.

— Почему ты плачешь? — знакомый бархатистый голос вторгся в мои мысли, и я вздрогнула и резко села. На корточках передо мной сидел тот парень, на которого я давно обратила внимание. На его лице была написана озабоченность, и в этот раз он не выглядел грубо, или агрессивно. Я прочистила горло, и вытерла слезу со щеки.

— Гхм… я не плачу. Я просто… сижу здесь.

Незнакомец сел рядом со мной на скамейку, откинувшись назад, и скрещивая руки на груди. Я немного отодвинулась от него, продолжая наблюдать. Этот парень был взрослый, красивый и перед ним я почувствовала себя в опасности. Как маленький ребенок ощущает себя перед незнакомым человеком, который предлагает ему конфету и просит пойти за ним.

В нем чутко сочеталась опасность, роковая привлекательность, и бдительная настороженность ко всему, и ни к чему. На самом деле, «роковая привлекательность и опасность» шло под одним пунктом. Это было как единое целое — его привлекательность была в опасности, и опасность в привлекательности. Он был жилистым и высоким, и я видела, как вены выступают на его белых в сумраке руках.

Сейчас он не улыбался, но даже несмотря на это, его нынешний образ совершенно не вязался с тем хмурым парнем, к которому я случайно села в машину. Наверное, потому, что он не разговаривал.

Теперь, когда он сел на скамью рядом со мной, мне захотелось уйти, но я решила, что это будет грубо и нелепо. Может, он хочет сказать мне что-то? Я украдкой глянула на него, и увидела, что он уже смотрит на меня.

Необходимость спросить, что ему от меня нужно, сводила с ума, и я почти что открыла рот, но он задал вопрос первым:

— Разве ты не говорила, что живешь в общежитии? — Его голос звучал тихо и осторожно, словно он думал, что может напугать если будет говорить громче. Я кивнула, и только с третьей попытки невнятно пробормотала утвердительный ответ.

— Тогда почему ты так далеко от места где должна быть? — все тем же голосом спросил незнакомец. Вопрос показался мне каким-то скрытым намеком, содержащим угрозу, но все дело во мне и в моем страхе перед незнакомыми людьми. Я с трудом сглотнула и произнесла:

— Было кое-что… что я хотела решить, и… я подумала, что я могу сделать это если прогуляюсь.

— И решила это?

— Нет. — Я смущенно вытерла ладони о джинсы. Парень кивнул, словно понимал меня. Я нервно облизала губы, и спросила: — Почему ты подошел ко мне?

— Мне показалось, что ты слишком несчастна. Не могу пройти мимо несчастной девушки, которая решила переночевать на скамейке в сквере, — незнакомец подарил мне свою открытую улыбку, но я не поняла, это была шутка, или он серьезно. Не похоже, что он добрый самаритянин, хотя, наверное, мое первое впечатление о нем было неверным, и все, что говорила Кристина об этом парне, тоже предвзятое мнение.

— Как тебя зовут? — спросила я, не подумав. Я не из тех, кто знакомится на улице, да и вообще не из тех, кто знакомится. Но он показался мне милым.

— Экейн.

— И все? — изумилась я, с любопытством глядя в его темные глаза, мерцающие смешинками. В его взгляде я так же видела озабоченность и неуверенность.

— А что еще нужно? — он тоже удивился.

— Экейн — имя, или фамилия? — продолжала я настаивать, несмотря на то, что это совершенно не свойственно мне. Он улыбнулся, словно я была смешной.

Никто никогда не смеялся надо мной.

— Фамилия, — сказал он, и добавил: — Я Рэн Экейн.

Я попыталась улыбнуться, чтобы это выглядело естественно, а не так, словно меня принудили под страхом пытки. Безуспешно.

— Спасибо, Рэн, за то, что не прошел мимо. — Я неловко поднялась на ноги. Все тело затекло.

Рэн проследил за мной взглядом, затем тоже поднялся, возвышаясь надо мной на целую голову.

— Я провожу тебя, Аура.

Я удивилась:

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Повисло неловкое молчание, потом Рэн улыбнулся:

— Я видел раньше тебя. В разных местах.

Это показалось мне неубедительным, но я не стала настаивать. Что я вообще знаю об этом парне, чтобы ставить под сомнение его слова? Эттон-Крик маленький город, должно быть тут все друг друга знают.

Я медленно пошла по тротуару в сторону университета, испытав внутреннюю дрожь предвкушения. В моей прошлой жизни, меня часто провожали домой, но я никогда так не волновалась. Все потому, что этот долгий период, — те два года, которые я провела в изоляции, изменили меня, и я больше не могу быть такой как раньше. И теперь меня могут взволновать вещи, которые раньше я бы проигнорировала.