Иван Тропов - Рассказы разных лет (сборник)

Левее виднелась скамья, на которой лежал невысокий, но широкий в кости парень. Оскалившись от натуги, он жал от груди штангу. Его страховали двое высоких близнецов, в одинаковых полосатых майках, шортах по колено и со стрижками под Барта Симпсона. Встав по бокам от скамьи, они придерживали гриф за концы. Судя по блинам, на штанге было килограмм под сто сорок.

Музыка грохотала так, что в ушах было больно. Но по губам качка, красного как зарумянившийся колобок, можно было читать: «Давай-давай-давай… Уф… Еще разок…»

Штанга опустилась, очень медленно пошла вверх. На этот раз близнецы не только страховали, но и помогали вытягивать штангу.

«И еще один…»

Штанга опустилась, колобок оскалился, из последних сил делая финальный повтор — и в это время Ян шагнул внутрь и вырвал из розетки провод магнитолы.

Звук вырубился, но ощущение было такое, словно не тишина опустилась, а по барабанным перепонкам ударил хлопок петарды.

Все в зале обернулись. Даже два брата-близнеца. Штанга, которую они помогали вытягивать, медленно пошла вниз, пока не легла на грудь колобка.

— Господа, — сказал Ян. — Вам не приходило в голову, что ваша музыка, если это можно назвать музыкой, может мешать окружающим?

— Включи обратно и вали отсюда, козел! — сказал кто-то из глубины узкого зала.

— Включи и не трогай, придурок! А то грифом продефлорирую!

— Сейчас кто-то огребет, и я даже знаю, кто…

Колобок под штангой кидал яростные взгляды на близнецов, скалился — но не мог выдавить ни звука из груди, сдавленной штангой.

— Значит, не приходило, — грустно сказал Ян.

Он лениво протянул руку, поднял ручку магнитолы, — так, чтобы за нее можно было взяться, медленно перевел руку на середину ручки — и резко крутанулся. Полы кожаного плаща взметнулись, как крылья. Магнитола очертила полукруг и грохнулась о стену.

В руке у Яна осталась только длинная ручка. Середина магнитолы раскололась на несколько частей и упала на скамейку, рядом грохнулась отлетевшая колонка. Вторая колонка превратилась в три отдельных динамика и пластиковые обломки.

— Убью, сука! — сообщил ближайший близнец и бросился на Яна.

Ян схватил деревянную скамеечку за край и врезал ей, как битой. Доска шлепнула близнеца по накаченному прессу с глухим звуком — словно захлопнули толстый том энциклопедии. Парень согнулся пополам. Из-за его спины вылетел второй близнец, рубанул справа, целясь Яну в голову. Ян пригнулся, ручища взметнула ворох одежды на вешалке. А снизу, в подбородок близнецу, прилетел кулак Яна.

Он клацнул забуми, отлетел на шаг назад, покачнулся… Но из глубины зала на Яна уже неслась толпа — и не из самых чахлых парней.

Ян вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно — не прямо, а куда-то вбок, где был козырек подъезда. Присел на корточки, схватился за стальной козырек подъезда и, опустившись на руках вниз, спрыгнул во двор.

За ним через окно на козырек выпрыгнули близнецы.

— За дверью еще кто-то!

Человека три рванулись от окна к нам.

Миг я подождал, а потом, когда первый из них оказался перед порогом, с силой захлопнул дверь — но до косяка она так и не дошла. За дверью хрустнуло, кто-то взвыл.

Я схватил Ирму за руку и побежал назад через зал, к выходу на лестницу. Тянуть ее не пришлось.

Дверь за нами распахнулась и стукнулась о стену — ее не просто открыли, по ней явно врезали ногой. Кто-то решил, что мы еще за дверью.

— Эй, снаружи! Заприте дверь, чтобы они не выбежали!

Мы с Ирмой уже промчались через темный предбанник, через коридор. Оступаясь в темноте и чуть не падая, сбежали по лестнице. За нами топало в несколько пар ног.

Снова через поперечный коридор, вот и холл…

В дальнем конце холла, из противоположной стороны школы, показался темный силуэт. Охранник? Он тоже увидел нас — и побежал навстречу. Но среагировал чуть позже, чем надо. До центра холла, где была дверь, мы добежали раньше.

Снаружи никого не было — Ян и оба близнеца уже куда-то умчались со школьного двора. Я вытолкнул Ирму. Чуть помедлил на пороге, ожидая нагонявших, и повторил свой фокус с дверью. Одним меньше, как никак.

Сбоку, из-за выступа подъезда, показался парень, сильно прихрамывая. Видно, решил сигануть со второго этажа без промежуточной остановки на козырьке подъезда. Да только не учел, что внизу не мягкая земля, а асфальт.

— Стоять, суки! — он, прихрамывая, шагнул к нам.

Ирма с разворота пнула его по ноге и угодила в коленку. Я схватил Ирму за руку и потянул прочь от подъезда. Парня, схватившегося за лицо и забывшего про погоню, уже отпихнули от двери. А с тех, кто его отпихнул, можно было смело рисовать огров-берсерков.

…Отстали они через два квартала. В качалке они все в шлепанцах, и так в шлепанцах за нами и рванули. Так что далеко не убежали. Шлепанцы слетают и рвутся, а босиком по асфальту особенно не побегаешь. Ян такие мелочи замечательно просчитывает.

Ирма, изнывая от смеха, висла у меня на руке.

— Хватит ржать, — сказал я страшным шепотом. — Ржание и ночная тьма скроют подступающих огров…

— Прекрати, — выдавила Ирма и снова засмеялась-застонала. — Прекрати, я не могу больше… Как они за нами рванули… Вы всегда с Яном так развлекаетесь? Жаль, я раньше к вам не попала. Кстати, куда мы идем?

Мы делали широкий круг по району, возвращаясь обратно к школе точнее, машине Звездочета, припаркованной через квартал от школы.

Слева шла полоса деревьев, за ней какие-то гаражи, слева — узкий палисадник, за ним обшарпанная пятиэтажка. Ветви деревьев нависали над дорогой, под ногами чавкала прелая листва, смешанная с грязью.

— Если мы не заблудились, то нам туда, — я махнул вперед. Метров через двадцать был перекресток, и слева от дороги, поперек улицы, стояла еще одна пятиэтажка. — Машина сразу за тем домом. Если он, конечно, еще не уехал.

— А Ян где?

— За Яна не беспокойся. Он сам о себе позаботится.

— Да уж… Позаботится. Если этот приколист до своих лет дожил, и окружающие его еще не прибили, то теперь до старости доживет. Долго вы в этой компании? На месте Звездочета я бы уже давно прибила Яна. Он же его постоянно… Господи, как они бежали… — Ирма снова захихикала.

Мы вышли на перекресток. На дороге стало совсем темно — все фонари стояли то ли разбитые, то ли перегоревшие, а свет из окон дома сюда не падал.

Если бы я не оглянулся, то ни за что не заметил бы тень, отлипшую от торца пятиэтажки.

Тень махнула мне рукой и быстро зашагала за нами.

— Вот ведь приколист… — все хихикала Ирма.

— Стой! — я остановился, крепко взяв Ирму за руку. Указал вперед: Там кто-то есть, кажется… Тихо…

Ирма перестала смеяться. Она сглотнула и всмотрелась в кусты впереди там была какая-то лавочки и столик, вокруг несколько толстых деревьев. За каждым стволом спокойно мог спрятаться человек.