Светлана Смирнова - Тринадцатый

— Держи крепче. Силён гад. Отъелся на казённых харчах.

Это были первые и последние слова, которые услышал Тринадцатый.

Сквозь сон Алёнушка услышала тихие всхлипывания. Она сразу же проснулась и затаилась. Всё своё внимание направила к детской кроватке. Нет, всхлипывание слышалось не из кроватки. Сын мирно посапывал, и плакать не собирался. Материнским чутьём, а оно у Алёнушки обострилось сразу же, как только они прибыли домой, подсказало — у сынишки всё нормально. Улыбнувшись своим мыслям Алёнушка, закрыла глаза. Надо спать. До кормления осталось два часа. Сын ждать не будет — потребует завтрак ровно в шесть утра.

Не успела она, провалится в сон, как те же всхлипывания повторились. Теперь Алёнушка точно знала, что всхлипывает Иванушка. Сон окончательно прошёл. Она стала ждать. Иванушка спал, отвернувшись к стенке. После появления сына Бориса, они поменялись местами. Иван так не любивший спать у стенки, ради сына согласился на жертву и уступил место на краю постели жене.

После четвёртого всхлипывания Алёнушка поняла — двух мнений быть не может — всхлипывал муж. Она нежно погладила его по голому горячему плечу.

— Ванечка, Вань, проснись. — Ласково прошептала она.

— Что? Что, случилось? — Даже в темноте, Алёнушка сумела разглядеть глупую рожицу мужа, и улыбнулась.

— Ты плачешь.

— Да?

— Перевернись на другой бок. Или ложись на животик.

Алёнушка сама не знала, что обладала огромным даром психолога. С мужчинами она всегда разговаривала, как с душевно больными людьми. И, они воспринимали эту манеру за чистую монету. Они готовы были идти за ней на край света. Вот, и сейчас, Иванушка, безропотно выполнил её приказ. Повернулся на животик, и крепко заснул.

— Опять приснилась снежная лавина. Когда же это закончиться? Надо будет обязательно показать его врачу. Может, существуют какие ни будь таблетки? Попьёт, и всё наладиться.

Она хотела уснуть. До кормления оставалось полтора часа. Но, сон не шёл. Алёнушка вспомнила рассказ Иванушки о пережитой им в детстве трагедии, которую он поведал ей в первый же день знакомства.

— Такого счастливого отца я видел первый раз в своей жизни. В тот день, мой отец — Борис Андреевич — получил звание профессора. До этого дня очень редко бывал отца дома. Когда он уходил на работу — я ещё спал. Когда он возвращался с работы — я уже спал.

Мама, будущая профессорская жена и домохозяйка по совместительству, заменяла мне и старшему брату Сергею, обоих родителей.

Знаешь, только потом я понял что, мой отец был очень целеустремлённым человеком. Он никогда не растрачивал времени даром. За всё своё детство, я ни разу не видел, что бы папа просто так лежал на диване, и бездумно смотрел телевизор. Он даже литературу читал сидя в кабинете за рабочим столом.

Всей семьёй мы собирались раз в год на две недели, когда уезжали в отпуск. Лишь две недели за весь год отец мог себе позволить отдохнуть. Да, и в эти две недели я чувствовал, как напряжён отец. Он постоянно, что считал в уме, производил подсчёты, решал формулы. Может, поэтому я в математике профан. Его математика мне мешала его любить.

И, всё — таки папа добился, осуществил свою мечту.

Я в свои десять лет не интересовался, над какой проблемой работает отец. Знал только, что он занимается «в сфере космических разработок». Так говорила мама, и знакомые тети, которые часто приходили попить с мамой чаю.

Мне его просто не хватало как человека. Я ощущал это остро, почти болезненно. Ты, не представляешь, как я завидовал одноклассникам, у которых отцы приходили к ребятам на школьные собрания. Помню, в третьем классе, я специально разбил в школьном коридоре окно. Конечно же, в школу вызвали родителей. Должен был прийти папа, я надеялся, — всё — таки разбитое стекло — но, пришла мама. Заплатила за стекло, затем оплатила работу плотника, и всё. Инцидент был исчерпан. И, я на него обиделся. Обиделся по-мальчишески зло.

Неизвестно, как бы я справился с этой проблемой, если бы не брат, который был старше меня на шесть лет. Это Сергей заметил мой талант к рисованию, и отвёл в художественную школу. Просто заставил меня развить свой талант. И, в спортивную секцию определил тоже он.

— Здесь ты научишься защищать себя, и свою семью.

— А, разве папе с мамой нужна защита. — Не понял я тогда своим десятилетним умом намёк брата.

— Конечно, нужна защита. Защита всем нужна. — Рассмеялся Сергей.

С тех пор со всеми вопросами о смысле жизни я шёл к брату. И, брат откладывал все дела, что бы объяснить мне «смысл» жизни. Теперь я только понял, что обратить на меня внимание Сергея попросил отец. Так мы и жили, пока отец не получил звания профессора, а к нему в придачу трёх недельный отпуск. Из трёх недель — две для меня стали сказкой. Отец полностью растворился в семье.

— Я, вам столько должен. — Постоянно повторял он.

На сказанную фразу каждый из семьи реагировал по-своему. Мама счастливо смеялась. Сергей ухмылялся, а я недоумевал, что должен отец. Но спросить боялся. Боялся вспугнуть хорошее настроение семьи.

Отдыхать мы поехали в Прикарпатье. Ну, куда ещё можно ехать, если отпуск дали в марте месяце.

— Покатаемся на лыжах. — Улыбался отец. — Спасибо Вере Николаевне, чудные путёвки достала. Там чудесный климат, и прекрасная лыжная база. Чем не отдых?

— Конечно, милый. Ты мечтал об этом целых десять лет. — Счастливо улыбалась мама в ответ.

Мы собрались, и поехали отдыхать.

В то утро мата и папа нас не разбудили. Они захотели побыть наедине. Я и Сергей на завтрак отправились вдвоём. Без родителей было грустно, поэтому после завтрака мы углубились в чтение. На базе была собрана великолепная библиотека. С тех пор я очень люблю читать. Там я впервые открыл для себя Сергея Есенина и Михаила Булгакова.

Время до обеда, за книгой пролетело не заметно. И, на обед пришлось идти вдвоём. Я помню, что ёщё никто не волновался, не задавал вопросов. Только после ужина все начали бить тревогу. По базе поползли страшные догадки.

Оказалось, что в восемь часов утра с западного склона сошла небольшая лавина. Взрыватели базы специально спустили намокший снег со склона. Отдыхающих оповестили о проводящихся работах ещё за две недели. Даже вывесили объявление на щите перед базой. Но, кто будет читать объявление? Да, и с западного склона отдыхающие катались на лыжах редко. Очень длинный подъём. Надо было встать в сумерках, что бы часам к девяти добраться до первой отметки. Ты, представляешь, был специально отключен подъёмник. Скорее всего, маму и папу это не остановило. Они были так счастливы в те дни, что для них не существовало препятствий. Они отправились пешком.

Зачем именно туда отправились родители для меня, осталось загадкой.