Олеся Шалюкова - Адвокат мёртвых

— Князь, — Хельга посмотрела на главу агентства. — Вы сейчас сломаете свою любимую ручку.

— Вот дерьмо! — отшвырнув в сторону ни в чём не повинный канцелярский предмет, Олег грозно поднялся с места, шагнул нервно к окну. — Не верю! Не верю я в то, что так ошибся в человеке!

За его спиной раздался тонкий вскрик Хельги, ахнула Сумирэ. Когда Олег повернулся, на столе сидел крупный чёрный ворон. Дождавшись, когда внимание князя обратится на него, ворон хлопнул крыльями и уронил на стол чёрную визитку с фиолетовыми буквами. Звякнули бубенчики, ворон пропал.

На обратной стороне визитки Адвоката мёртвых было всего три слова: «Это мой человек».

Люди удивительные создания. Они искусны в миллионах, миллиардах вещах. Они рисуют удивительные картины, создают восхитительную музыку, готовят упоительно вкусные блюда, выводят новые виды растений и животных, преодолевают себя, собственные тела. Люди лечат тех, кто нуждаются в помощи: не только тело, но и душу. Впрочем, честным будет упомянуть и то, что с таким же успехом люди калечат себе подобных.

Вне всяких сомнений, есть то, в чем искусен человек. Кто-то может за ночь приготовить трёхэтажный торт, кто-то выткет покрывало, которым не побрезгует самый привередливый человек в мире. Кому-то под силу за ночь написать программу, а кто-то прочитает пять-шесть книг и запомнит каждое слово. И это тоже на свой лад талант.

Но есть одно, в чём талантлив каждый человек на земле — это ложь. Люди лгут виртуозно: одним фактом своего существования, своими словами, движениями тела, рук, ног, головы. Люди лгут в глаза, за глаза, они смеются и придумывают себе оправдания. Сколько всего сказано про ложь и древними, и классиками? Много, очень много, но количество лжи от этого не уменьшается.

Люди лгут другим и называют это «маленькая невинная ложь». Как может быть ложь быть невинной?! И тем более, маленькой? Безусловно, как-то может, но вот хорошо ли это? Впрочем, вопросы морали каждый решает сам для себя.

Но есть ещё одна категория лжи, которая куда более интересная, не только для окружающих, но ещё и для врачей, для психиатров, например, или психологов. Когда человек лжёт себе самому. Об этой лжи окружающие могут даже не догадываться, да и сама ложь может быть очень маленькой, почти незаметной. Кто-то просто придумает себе историю, девушки любят придумывать себе парней, а парни — девушек.

Идеальный мир, несуществующие друзья, поездки, книги, фильмы… Ложь себе — виртуозна, но иногда она защищает человеческую психику. Надо ли это как-то решать? Надо ли разрушать человеческую уверенность в этой лжи? Зависит от ситуации, но очень редко ложь идёт во благо человека…

— Проснулась? — первое, что услышала Женя, когда поняла, что мир вокруг остановился и больше не качается, был мужской голос, лишенный каких-либо эмоций. Так мог бы звучать голос робота, сухо, плоско.

Глаза открываться не хотели, но когда это желания собственного организма её останавливали?

Мир вокруг был тёмным, и девушке пришлось несколько минут слепо таращиться в эту темноту, показавшуюся на мгновение недружелюбной, чтоб осознать, что вокруг совсем не больничная палата, а знакомые с детства очертания родительской квартиры.

— Где я?

— Дома, — отозвался всё тот же голос. — Привыкла? Я немного открою шторы.

Женя кивнула, но её ответ здесь и сейчас, кажется, был мало кому интересен. Сквозь раскрытые шторы в комнату пали лучи света, не яркого — за окном было пасмурно. И судя по тому, как ныло ушибленное в детстве колено, будет дождь.

— Кирилл дома?

— Нет, человек ушёл. На работу. Вертелся вокруг тебя, переживал, но, в конце концов, мне удалось его отправить. Зонтик он взял, — в голосе незнакомца звякнули льдинки смеха.

— Вы знаете, что будет дождь?

— Я знаю намного больше, чем просто прогноз погоды.

Глаза снова привыкли к смене освещения, и Женька с жадным интересом начала рассматривать обладателя голоса. По виду — молод, лет двадцать, двадцать два, не больше. Но судя по глазам… Такие глаза могли бы принадлежать сфинксу. Журналист внутри взвыл, делая стойку, но щёлкнув внутреннему голосу по носу, девушка напомнила себе, что она больше не журналист. Поэтому нечего тут думать о глупостях.

Белый свитер, чёрные джинсы на бёдрах — вполне молодёжный вид. Косая ассиметричная чёлка, удивительные глаза с яркой радужкой и… очумительный маникюр. Длинные ногти (как у девушки, даже длиннее!) были покрашены в чёрный цвет, и каждый оканчивался маленьким бубенчиком.

— Вы кто? — спросила Женя тихо. Тыкать вот этому человеку ей не хотелось совершенно.

— Можешь называть меня Адвокат. Или как твой брат — Каин. И я не человек.

Впадать в истерику девушка не стала, покачала головой.

— Так не бывает. В мире есть только люди. Даже зелёные человечки, эти инопланетные гости — чушь и журналистские байки.

— О, да, ваша братия — весьма неприятная для знакомства категория. Итак, Женя, отложим философию. Чем быстрее ты поймёшь не головой, а сердцем, — длинный коготь коснулся до девичьего лба, тихо звякнули бубенчики. — Что я не человек, тем легче нам с тобой будет говорить.

— Говорить? О чём?

— О твоём здоровье и о твоём брате. Я бы предпочёл обратный порядок, но не получится.

— А что не так с моим здоровьем? — нахмурилась Женя, только сейчас осознав, что боли — не было. Всё было на месте, тело ныло, остатки синяков мешали нормально лежать, но при этом та выламывающая боль, которая её мучила, пропала. Совершенно! В никуда. Как же так?

— С ним всё так. С тобой не так. Но давай разбираться по порядку, чтобы к тому моменту, как твой брат вернётся домой, каждый из нас получил то, что нужно. Ты — обратно встала на ноги, ну а я получил ту информацию, которая меня интересует.

— Информация… о Кирилле?

— Да.

— Зачем?

— Нужно.

Женя задумалась, изучая Адвоката. Что-то в нём… было такое, что заставляло её верить ему на слово о его нечеловеческой природе. Что-то… едва уловимое, какой-то запах нечеловеческого мира, который ей был знаком.

— Ты пахнешь.

— Что? — изумился Каин.

— Ты пахнешь знакомо. Кирилл также пах, когда… когда потерял память.

— Кирилл терял память?! — вот теперь изумление было не лёгким, едва уловимым, а в голосе Адвоката было что-то более весомое и даже отчасти… злое?

— Да. На пятом курсе, — Женя села на кровати, даже не отметила это, привычно поправила под спиной подушку и взглянула на собеседника. — На пятом курсе была вся эта заварушка с его девушкой, которую он любил, её мужем будущим и ещё одним парнем. Славой. Тип мерзкий до безобразия, он, когда к нам пару раз приходил, я из кожи вон лезла, чтобы ему на глаза не попасться. Маме он тоже очень не нравился, но в нашей семье не принято запрещать кому-либо что-то делать или с кем-то видеться.