Денис Кавченков - Обратная сторона жизни

— Надеюсь, все меня поняли! — укутанный в золото демон закончил издевательскую речь, и ряды мускулистых чертей сноровисто перестроились в две шеренги, образующие узкий проход.

Если подробней, то они образовали подобие обрезанного треугольника, нижняя часть которого заканчивалась по обе стороны гигантских ворот из красноватого металла, а нижняя образовывала сужающуюся воронку, состоящую из кожаных юбок, широких копыт, разномастного оружия, ну и само собой тускло-блестящих оранжевых глаз. И по этой живой воронке требовалось пройти трясущимся и обнаженным узникам с необходимостью остановки перед Варгхом, наконец-то сожравшим развешанное на удачно встроенных шампурах мясо, чтобы он отсортировал… Будто больше некому… Незавидная участь стоять рядом с чудовищем, недавно разорвавшим человека…

Услышав пугающие известия, каждый невольный грешник в зале сдавленно охнул, породив громогласный стон всеобщего страха, окативший демона в золотых одеждах манной небесной, если подобное высказывание разрешено в Геенне Огненной. «Анубис» довольно осклабил собачью пасть и отошел подальше за Варгха, моментально положившего огромную пятерню на пугающе заискрившийся кнут и возбужденно засопевшего, видимо соскучившись по обоссаному от страха человеческому скоту. И как же хорошо, что никого не кормили…

— Ну… — прогавкал укутанный в золото собакоголовый, стоящий позади гигантского монстра. — Как говорят на Земле — поехали! — ответом же на его слова была тишина, какой здесь еще не наблюдалось.

Если потушить свет, то не знающий, где он находится сторонний наблюдатель, мог бы подумать, что вокруг пусто. Вот такая наступила тишина, а все потому, что несчастным, запуганным узникам предоставили свободу выбора. Ни в кого не тыкнули пальцем, сказав ты первый, ты второй, ты третий, а ведь нынешний человек — это не умеющее мыслить самостоятельно, бесхребетное создание, поэтому общество и не может существовать без решающего, как ему жить правительства. Если людям не отдавать команды, не указывать, что делать и не навязывать правила поведения, то они растеряются и начнется анархия, где сильные будут убивать слабых, а правителем станет наиболее выделившийся из общей массы. Выделяющийся жестокостью, умом и беспринципностью.

И вот сейчас в большом, набитом грешниками зале наступил переломный момент. Стоящие на коленях и распрямившие спины… Все они задумались, а что же таит в себе слово «поехали»? Какую подоплеку и почему никому не объяснили, кто первый? И, чтосамое ужасное — никто не мог сделать первый шаг, ибо жутко боялся, одновременно с этим понимая, что если кто-нибудь не выделится, то сгорят еще несколько людей, среди которых может оказаться он сам — трус, оставшийся на месте. Сия мысль посетила голову каждого несчастного мученика, прибывшего «покорять» новую для себя Вселенную, полную ужасных созданий, описанных во многих книгах, но почему-то высмеиваемых и считающихся ненастоящими. Зато сейчас объекты насмешек находились перед ними, такие разные, но все равно вместе и ждали… Ждали чьего-то шага, иначе грядет еще множество смертей.

Дмитрий, Лкетинг и Такеши стояли плечом к плечу, и парень незаметно скрестил два пальца на руки, бормоча внутри себя: «Только бы масаи не пришла в голову шальная идея выделиться, только бы не пришла! Только не это! Стоять Лкетинг! Стоять! Не надо думать о плохом! Энгаи где-то рядом! Твой бог следит за тобой! Тра-та-та! Тра-та-та! Все хорошо! Все просто замечательно! Не надо никуда двигаться! Мы стоим и у нас все прекрасно!», — юноша изо всех сил пытался превратиться в экстрасенса, дабы вбить в туземца умные мысли и выгнать гордость, сгубившую не одного гусара, хоть и понил, что в выходе вперед нет ничего плохого.

Прожорливый Варгх осмотрел бы ожог на лбу и дал добро идти куда-то дальше, где как вариант закуют в цепи для разделения узников на группы. По крайней мере, был бы Дмитрий хозяином данного заведения, так бы и поступил, но суть в том, что сначала лучше посмотреть, как все пойдет, а уж потом высовываться. Лично юноша всем сердцем мечтал закончить этот отвратительный участок неудачного жизненного пути, но был всего рабом, вследствие чего приходилось ждать.

Тем более эта здоровенная сторожевая скотина с зачатками человеческого разума, по глазам видно оголодала, вон как смотрит на толпу безмолвных людишек, наверняка видя мясо и не более того… Нет и еще раз нет! Дима был категорически против выходапервым, ибо возможно этот первый, вышедший из толпы узник, подставивший дурную голову для осмотра, сразу же ее лишится, что очень хорошо! Варгх угомонится, и вот тогда можно будет безбоязненно двигаться, не боясь ни чертей с копьями, ни ряженого в золото «Анубиса». И каким бы этот план не являлся жестоким по отношению к другим людям, но мальчишка отчетливо понимал — лес рубят, щепки летят. По-другому в Аду не справиться, да и не в церкви находится, где действуют эгоистичные правила христианского бога, особенно в сравнении жизней человека и животных.

В язычестве все просто, оно учит, что жизнь — борьба, где выживает сильнейший, но при этом неустанно твердит о равноценности жизней любых созданий и эти вроде разногласия легко объясняются. Здесь имеется ввиду, что если на человека напал хищный зверь или укусило насекомое, то он может убить их, защищаясь, в противном же случае трогать этих существ необязательно. Однако позже появилось христианство, утверждающее, что ценностью обладает лишь человеческая жизнь, а все остальные — ничего не стоящая ерунда. Поэтому смирение смирением, но столь отвратительное отношение к жизням безмолвных животных, отчего-то поставленных на последнее место — бессердечно и уродливо.

Вот из-за этого врожденного равнодушия к жизням большинства людей, Дима с осторожностью выбирал себе спутников. Честно говоря, ему на деле за кого-то и грудью не жалко было встать, но за некоторых… Он вспомнил старых знакомых, которые не дороже зажигалки и вздохнул, но не грустно и тяжело, а с ясным осознанием необходимости чужих смертей. И пусть это выглядит эгоистично и не по-человечески, но сейчас он понимал слова Анатона: «Посмотри внутрь себя!».

Истинная натура мальчишки медленно, но верно выходила наружу. Его внутренняя суть просыпалась, подсказывая, как жить дальше и парень больше не боялся сойти с ума. Он осознавал, что все сумасшедшие мысли, все реалистичные ночные кошмары — это просто проявления старой памяти, спрятанной где-то очень далеко. И это хорошо, что он становится собой здесь — в Аду.

Тут его сдерживало намного меньше ненужных моралей, и если бы он сумел вернуться обратно на Землю, то смотрел бы на окружающих совершенно иначе, но вот как — неизвестно. Для полного раскрытия задавленной земным миром истинной сути потребуется провести в Геенне Огненной больше времени. Той сути, что сильна, умна, бесстрашна, когда нужно жестока, ну и естественно беспринципна. Только так можно выжить на Земле, а не со слюнявым ртом и словами: «Господи помилуй! Прости грешного!»