Дэннис Крик - Прикосновение

Мартин машинально кивнул и отвернулся, уставился вдаль. В его глазах застыли воспоминания. Но это были пустые, темные глаза. Они не видели того, что было, не знали того, что есть. Они не помнили ни лиц, ни взглядов. Они, как зеркало безликой пустоты, не отражали ничего.

− Но как? Я ведь не знаю, где он…

− Я помогу тебе. Не бойся, Мартин, я всегда буду рядом. Тебя никто не заметит. Они вообще ничего не замечают, что происходит вокруг них.

Они слабы, тщедушны и никчемны. А мы друг друга чувствуем за милю. Понимаешь, в чем разница? Мы более сильные, более сплоченные, более выносливые и, в конце концов, более храбрые. И в этом наше превосходство.

Каждый из нас может чувствовать другого. В отличие от них.

Люди же друг друга чувствовать так и не научились.

Какой-то особой злости он к нему не испытывал. Скорее, была внутренняя установка оправдать свою ненависть кровавым убийством.

Представившись другом детектива Блатта, Мартин попытался пройти в отель, но бдительный швейцар не пустил в здание странного человека в белом халате.

Мартину пришлось взбираться на второй этаж по стене со стороны заднего двора отеля.

В номере детектива не оказалось. Мартин предполагал и такое развитие событий. Он сел на диван и стал ждать.

За ожиданием незаметно наступил вечер.

Он увидел девушку в белом платье, и какое-то странное, щемящее чувство охватило его. Словно он знал ее всю жизнь, но долго не мог встретить. Миг этот, напомнивший ему о прошлом, едва не спутал все его планы и заставил думать о ненужных вещах. О любви и страсти, которые когда-то у него были. О нежности и ласке, привязанности и обожании, которые он был способен испытывать. Когда-то…

И пережитые однажды, но еще не до конца умершие чувства, оживали… О нет! И такое было возможно − они действительно, действительно воскресали!

Она вошла в комнату.

Прелестное создание, изваянное его мечтами, бессловесными фантазиями и неуемным либидо, шлейф которого тянулся за ним еще с полузабытого отрочества. Зеленоглазый ангел притомившейся печали, она увидела его не сразу. Он притаился за темной шторой у окна и наблюдал за ее движениями, пытаясь предугадать дальнейшее развитие событий. В его голове уже сложился вероятный план, который он хотел реализовать. И первым пунктом в этом плане было нападение.

На журнальном столике лежала раскрытая карта Ариголы. Девушка склонилась над ней, и в это время сзади подкрался молодой вампир. Его руки обхватили ее плечи, грудью он прислонился к ее спине. Сейчас он сделает то, о чем мечтал так долго. Сорвет с нее проклятые одежды и бросит ее на холодную постель. И там, предавшись сладостной утехе, он силой овладеет ей.

− Мне кажется, мы оба ищем одного и того же человека. − Он посмотрел на обведенный черной ручкой участок на карте. − И теперь мы знаем, где он.

Мелисса попыталась вырваться, но бесполезно. И тут она поняла: эти холодные руки, что держали ее, принадлежат не человеку. Это понимание принесло досаду, ибо в таком случае ее шансы на спасение скоропостижно таяли.

− Мы должны быть вместе, должны быть единым целым… мы должны…

Не дослушав, она впилась зубами в кисть его руки. Непроизвольно Мартин ослабил хватку, и в этот момент она вырвалась из цепких объятий и бросилась бежать. Он настиг ее у самой двери, повалил на пол, и прижался к ней всем телом, надеясь таким образом максимально рассвирепеть.

− Сука!

Обнажились острые клыки. Когти ее вцепились в руки нападавшего…

И началась борьба.

Они катались по полу. Преимущество попеременно переходило от девушки к парню и обратно. В какой-то момент у нее получилось укусить его. В предплечье. И этот укус принес ему значительную боль. О том, что он действительно способен ее испытывать, она поняла, когда он вскрикнул и отдернул руку, в инстинктивном порыве прижав ее к груди. Губы коснулись крови − проснулось сумасшествие.

Мелисса потянулась к двери, но… (боль, заставившая ее преследователя на миг выключиться из борьбы, была кратковременна) через пару секунд Мартин снова сжал ее шею, с силой вдавив пальцы в горло несчастной, стараясь перекрыть ей кислород.

Девушка закричала. Впервые так громко и яростно с момента нападения. Она снова оказалась на полу у стены, а сверху навалился незнакомец. Где-то на краю сознания зажглась пугающая мысль: на что он надеялся, пытаясь ее задушить? И догадка стала худшим ее предположением.

Он вполне мог взять ее силой, пока она будет приходить в себя после очередной смерти. А дальше делать с ней все что угодно. Мог унести ее куда угодно: в лес к Хозяину, к людям или, например, бросить ее на улице, где с ней в миг расправятся религиозные фанатики. И эта мысль − о неведении его намерений − заставляла ее сопротивляться из последних сил, которых, казалось, уже не осталось.

И тут в дверь постучали.

Мартин замер в замешательстве. И девушка освободилась. В мгновение ока черная ворона вспорхнула ввысь и оказалась у открытого окна. Ему не хватило сноровки, чтобы успеть настигнуть ее. Он остался стоять посреди комнаты, зажав в руке кусок белого шелка от рукава ее платья.

В тот миг, когда в замке послышался скрип ключа, означающий, что через секунду здесь окажутся люди, Мартин Эбис прыгнул вслед за Мелиссой.

И приземлился не на ноги, а на лапы. Тут же выпрямив спину, он ощетинился и огляделся по сторонам. Дорога была свободна.

Зверь кинулся на поиски беглянки. Он метался по улицам, пугая прохожих, перемещался от дома к дому, от стены к стене, заглядывал в темные закоулки и дворы, бродил по подвалам. Он так долго искал ее, что на исходе дня устал.

Присев на задние лапы в углу пустыря на окраине города, волк посмотрел в темнеющее небо на далекую луну и тихо заскулил.

Наследник проклятия

Над городом сгущалась темнота. В сумерках еще можно было рассмотреть и необъятные леса Хазельбранта, и исток реки Рель, берущий свое начало в предгорье Эль-Парад, и каменный мост над ним с кованой аркой, по которому Роберт и Ричи успели проехать до наступления ночи.

Друзья приблизились к Аригольскому хребту.

В складках горных круч прятались темные пещеры и бесконечные расщелины. У подножия серых скал чернели норы старых каменоломен.

Роберт сбросил скорость до минимума и не превышал ее вплоть до того момента, пока они не выехали из темного тоннеля, проложенного в нижних массивах хребта.

За тоннелем дорога делала витиеватый крюк и переходила в более спокойную равнинную низменность, по обеим сторонам которой зеленели холмистые луга и пастбища. Роберт видел, как рабочие уходят с бескрайних полей с корзинами и сумками, доверху наполненными виноградом и сливами. Их долгий рабочий день был закончен. Завтра все начнется сначала.