Олег Кожин - Темная сторона Сети (сборник)

– Ну я, – осклабился в темноте мужик. Он был какой-то кособокий. Низкий, квадратный, с большими обезьяньими руками. Череп казался помятым, словно от последствий некой травмы. Разглядеть большее не позволяла тьма.

Правда выродок, что ли, подумал Олег и бросился вперед. Кайнд затопал следом, то ли помочь, то ли остановить. Розочка тускло сверкнула в замахе.

Как только они пересекли порог, мужик метнулся в темноту и побежал куда-то вглубь. Было темно хоть глаз коли, только грязные отсветы лежали на контурах руин.

Олег хромал, и Кайнд вырвался вперед. Его светлая куртка мелькала в темноте, Олег следовал за ней.

Как только они оказались в полумраке, дверь сзади хлопнула, и что-то обрушилось на них, смрадное, хрипящее, быстрое и мускулистое. Свора то ли бомжей, то ли собак. Пахло потом, пережаренным жиром, плесенью и шерстью.

Олег отбивался, рядом ухал Кайнд, но его хватило, видно, на два удара, потому что раздался вдруг леденящий, полный боли крик. Так кричал человек, которому когда-то ночью у Олега под окнами засадили в ребра нож. Олег тогда вызвал милицию сразу же, и скорую, да и не он один. Даже раз навестил парня в больнице, а ублюдков тогда не нашли.

Вот и Кайнд кричал так же, потом крик резко оборвался. Розочку вывернули из руки, звериное дыхание обжигало ухо. Руки заломили за спину до треска, голову нагнули вниз, больным коленом обрушили на пол и поволокли. Недалеко. Куда-то вниз, к тусклой лампочке. Когда голову Олегу подняли, он закричал, тоскливо, надрывно, долго, потом крик его угас, как умирающая сирена.

Его бросили на пол и больше не держали. Но он не вставал, только смотрел.

Этого не могло быть, не могло быть, этого вообще не могло быть, как же так, он, Олег, работник управления юстиции, вышел в обеденный перерыв в город, и… Что это? Это у него в городе такое? Это с ним? Сейчас? Происходит?

Он больше не сопротивлялся, не пытался вскочить, хотя тот, назвавший себя Баярином, стоял в нескольких шагах от него. Но злость Олега кончилась. Захлебнулась, утонула в ужасе, погасла. Сейчас он мог только скулить, слабо вращая головой и глядя на то, что его окружало.

Кайнд лежал на боку в позе зародыша, закрывая окровавленными пальцами рану в боку.

Баярин стоял рядом, поигрывая дешевым и грязным выкидным ножом.

Он выглядел отвратительно, и несло от него так же.

Засаленные пятнистые штаны казались мокрыми в паху, словно он обмочился от восторга при виде пленников. Полосатая рубаха была грязной, манжеты заеложены до сальной черноты, желтые рукава казались пропитанными застарелым маслом; из кармана на груди торчала какая-то осклизлая кость. Олег видел его смятый бугристый череп, слезящиеся желтые, тускло блестящие глаза с сетью красных сосудов, глубокие морщины на изрытом оспинами грубом лице. Ухмылка не сходила с этой морды, не уходила из больных глаз – радостная, самодовольная и вместе с этим отвратительная, ненормальная. Так мог бы улыбаться рехнувшийся маньяк над телом жертвы; наркоман в той степени угара, когда люди вырезают себе глаза, продолжая петь и смеяться; такая улыбка могла бы принадлежать бешеному зверю, пребывающему в отличном настроении, если б он существовал. И мог улыбаться.

Остальные были еще хуже.

Пятеро или четверо толпились в угольной черноте за спиной, низко урчали чем-то – то ли горлом, то ли животами. Все они неуловимо походили на первого, но, насколько далеко было ему до нормального человеческого облика, настолько им – до Баярина. Голые, кривобокие, сутулые, с рахитичными и одновременно мускулистыми конечностями, лохматыми головами, они больше всего походили бы на уродливых, лысеющих обезьян, если бы не морды. Вытянутые вперед, узконосые, с вывернутыми губами и хаотично торчащими крупными зубами. Желтые глаза, запрятанные под нависающими первобытными лбами, отсвечивали в темноте. Двое из них все норовили припасть на длинные передние не то руки, не то лапы. Кожу тварей покрывали пятна и грубая редкая щетина.

Олег заиндевевшим от страха нутром чувствовал, что это не розыгрыш, не съемки, не скрытая камера. Что это не опустившаяся алкашня, не банда.

В них не было почти ничего человеческого.

Олег приподнялся на дрожащих руках, и его вырвало. Он откатился от мутной лужи утреннего супа и получил чудовищной силы удар по ребрам, так что нечто в глубине его хрустнуло, а весь воздух вылетел из легких. Олег закашлялся и заплакал.

Баярин, или кто он там был, сгреб Олега за шиворот, содрал с него куртку и бросил в блевоту.

– Вытирай! – рявкнул он. – Бегом!

Олег завозился, вымакивая лужу, в диком ужасе от того, что он делает и что происходит вокруг. Кайнд попробовал встать, сначала на колени. Он был жив, а насколько серьезно ранен, Олег оценить не мог. Да Олегу было и не до Кайнда, он тер грязный пол своей курткой, развозя собственную блевоту, и, как завороженный, поглядывал на тусклое лезвие в лапе у мужика.

– Ты кто такой? – спросил Кайнд. – Вы кто, падлы, такие?

Баярин, хохотнул, закашлялся, сплюнул на Олегову куртку.

– Я – постоянный пользователь форума, – сказал он. – Баярин, человек, который знает, как лучше.

– Ни хрена ты не человек, – хмуро, глядя в пол, сказал Кайнд. – Да?

– А че так? Я-то вполне, – сказал мужик. – Я даже в магаз сходить могу, если вечером, например. А братцы – нет. Приходится мне за ними ухаживать. Они все есть хотят, а кормилец – один я.

Голос у него был глухой и тошнотворный, как будто он набрал в рот каши. Из угла рта в щетину все время стекала слюна. Где-то под вязким бульканьем проступала хриплая, надтреснутая нота.

Олег пытался уложить в голове эту картинку. Как некая тварь, прикинувшись простым пользователем, намеренно, методично выводит людей из себя, потом назначает встречу в заброшенном, скрытом от посторонних глаз месте.

И заманивает в руины… Зачем?

– Так, братцы, потащили их. Там решим, кого на кухню, кого в стажеры.

Олег шагнул вперед, сжал кулаки, первый раз в жизни заклиная, призывая свою истаявшую, забившуюся в угол при запахе мускуса злость.

Баярин ударил его снизу вверх, перебросив нож рукояткой вперед. Легким движением покровительственно похлопал согнувшегося от боли Олега по спине.

– Ну-ну-ну-ну… – успокаивающе сказал он, а потом швырнул на руки тем тварям, которых называл братцами. – Ну-ну-ну-ну… Все, все. Больше тебе уже дергаться не надо, боец. Тут и не такие дергались. Пошли, а то на кухню прямиком загремишь. Я вот это не люблю.

Их поволокли, пихая в спины, вдоль по коридору, прочь от лампочки, в затхлую темноту. Олег только подвывал от каждого очередного тычка. Они поворачивали, спускались, опять поворачивали, и он полностью потерял чувство времени и направления. От звериного дыхания за спиной, от стонов Кайнда, от запаха ему было невыносимо, до тошноты страшно. Его бы вырвало еще раз, но желудок был пуст.