Дарья Беляева - Ночной зверёк

Стала Аштаром. Она вдруг оказалась в прокуренном баре и вдохнула дым дешевой, тонкой сигаретки.

По телевизору крутили матч между сборной командой провинции и Столицей. Аштар лениво наблюдал за перемещением мячика. Все происходящее на экране оставляло его равнодушным, но на экран он смотрел с бессмысленной внимательностью кошки. В грязном стакане, пахнущим сотней других коктейлей, плескался недопитый виски с газировкой. Аштар потягивал его через трубочку. Спортбары не интересовали его, однако они были полны пьяных идиотов, у которых можно было украсть бумажник действуя достаточно осторожно. В каменных джунглях, среди одинаковых панельных домов и унылых заведений, в которых тоска утоляется только алкоголем, Аштар был охотником, азартным и ловким.

Одежда на нем была дорогая и модная, но вся она была краденная. Бесконечными черными ночами Аштар срезал с нее бирки с ценниками и развешивал по их с Эли комнатушке. Ему нравилось думать, что он дорого стоит. Или, по крайней мере, нравилось делать вид, что он дорого стоит.

В конце концов, Аштар был зол и беден, в нем должно было быть хоть что-то по-настоящему красивое. В бесконечных дворах, окружавших Аштара, он был единственным на чем стоило задерживать взгляд. Так Аштару, по крайней мере, казалось. А что у него было, кроме этого святого убеждения, заменившего ему идеалы, мечты и молитвы?

Виски и газировка горчили водкой, от которой, наверняка не промыли стакан. Аштар затушил сигарету в пепельнице. Вентилятор как раз в тот момент завершил свой очередной оборот и струя воздуха подняла в воздух пепел, который показался Аштару чудными снежинками. Он рассеянно улыбнулся, а потом снова перевел взгляд на экран.

Краем уха он слушал беседу парней за столом слева. Аштар понимал, что они были еще не совсем в кондиции, недостаточно пьяны. Крепко сбитые, молодые и злые, как собаки, с ними стоило быть осторожным. Аштар не ходил в один и тот же бар два раза, не нарывался сам, старался не попадаться, словом, делал все, чтобы сохранить свои зубы и жизнь на помойке цивилизации. Но что-то в нем, тайное, в чем он даже сам себе признаться не хотел, больше всего на свете желало нарваться на пулю из травматического пистолета или нож. В то время Аштар ненавидел свою жизнь, и то, чего он никогда бы не сказал даже Эли, находило свое отражение в его действиях. Иногда Аштар был намеренно неаккуратен, иногда он не смотрел по сторонам переходя дорогу, а иногда он выбирал самые отмороженные компании, переполненные пьяным скотом. Все это не было невнимательностью или небрежностью, Аштар вполне осознавал, что делает, но перестать не мог. Сколь бы разумно он ни пытался себя вести, его тянуло в заплеванные бары, где за воровство могли просто забить до смерти.

Была ли такая смерть лучше тюремного заключения за укрывательство маленькой Инкарни? Аштар не знал. Мыслей о смерти он себе не позволял, конечно, больше из тщеславия, Аштар считал себя сильным и смелым, способным выжить где угодно.

Это было не совсем так.

Но что было куда страшнее — в то время Аштар не так уж и хотел выжить где угодно и любой ценой, хоть и убеждал себя в этом. Когда его окликнули:

— Эй, педик! — Аштар только закурил новую сигарету и помахал рукой компании за столом.

— Какие-то вы злые, — сказал Аштар. — От этого цвет лица портится и мыслительные способности снижаются.

Сигарета горчила, как и коктейль. Да, в те времена все горчило.

— Я тебя помню, — рявкнул парень за столом. Здоровый блондин с неправильный прикусом, Аштар скривился, посмотрев на него.

— Спасибо, — сказал Аштар. — Хотя это странно.

Блондин издал несколько булькающих ругательств, потом повернулся к друзья и сказал громко:

— Этот педик украл у меня бумажник. Думаешь я тебя не видел, а?

— Думаю, это я тебя не видел, иначе я бы сюда не пришел, — ответил Аштар, вместо того, чтобы сказать, что вовсе это и не он, и что за огульные обвинения, и если его с кем-то спутали, то сейчас он позовет менеджера бара, пока здесь не начался скандал. И вообще — игра идет. Словом все правильные, нужные слова пришли Аштару на ум. Только он их не сказал.

Одним движением, по-собачьи быстрым, а оттого смазанным, парень подскочил к Аштару, развернул его к себе за плечо и сдернул со стула.

— Там было десять штук, мудак, — рявкнул он. — Десять штук!

— Ты так убиваешься, как будто это вся твоя зарплата, — мурлыкнул Аштар, за что тут же получил по уху и посреди звона, окружившего мир, услышал собственный голос. — У меня нет твоих денег! Я таких денег в руках не держал! По крайней мере, в последнее время!

Мир продолжал звенеть, будто кто-то ударил в колокол, и Аштара поволокли на улицу. Бармен и посетители проводили его заинтересованными взглядами и, отчасти, это доставило Аштару удовольствие.

Его выкинули в теплую, летнюю ночь. В баре все еще шумели люди, продолжалась жизнь, а на улице было тихо и отчетливо пахло мусором. Аштара толкнули на асфальт, и он больно ударился коленками. Впрочем, вряд ли это была бы его последняя травма на сегодня.

Аштар посмотрел на блондина и троих его друзей, будто сошедших с обложек сериалов про дворовых бандитов. Все они были выше его, больше его и, наверное, обладали опытом в драке с ним несравнимым.

Аштар попытался подняться, но очередной удар, он даже не понял от кого, пришелся в живот, заставив его отказаться от таких самоуверенных начинаний.

— Друзья, — сказал Аштар. — Давайте обсудим то, что происходит как взрослые люди?

— А мы как обсуждаем? — спросил блондин. — Ты меня обокрал!

Человек, который решил его побить не был ублюдком, не был каким-нибудь Инкарни, он был бедным парнем с окраин, для которого эти деньги многое значили. Но не меньше они значили и для Аштара. Все было справедливо, кроме жизни.

Следующий удар пришелся под ребра, и Аштар снова не понял, от кого из друзей блондина он получил пинок. А потом Аштар мог и не прикладывать сознательных усилий к анализу, потому что удары посыпались со всех сторон. Страшно не было, было просто очень больно, и отчасти эта боль была целебной. Будто Аштар таким образом чувствовал что-то важное внутри, что затекло и почти не ощущалось обычно.

Липкий, как кровь, текущая изо рта, страх Аштар почувствовал, когда один из парней взял валявшуюся рядом с мусорным контейнером арматурину. Аштар представил, как этот железный прут пробивает ему череп, и как все внутри замирает навсегда, и пропадает вместе со всем, чем был когда-то Аштар. Страх был неосознанный, инстинктивный. Он усилился, когда арматурина прошлась по его ребрам и хруст показался ему оглушительным.

Все было по-настоящему, никаких игрушек. Следующий удар мог разбить ему голову. Сердце билось в груди быстро-быстро, а вкус крови во рту почти перестал ощущаться.