Рене Маори - Никогда не смотри через левое плечо

Вскоре мы увидели невдалеке какое-то поселение. В этом месте дорога раздваивалась, и одна ее часть сворачивала влево. Все только и мечтали о нормальной еде и отдыхе. Лошади тоже еле плелись. Но Петер решил, что не стоит сразу же направлять туда весь обоз. Могло случиться так, что в деревне не оказалось бы постоялого двора, а у жителей – лишних продуктов. В таком случае голодные крестьяне мало чем отличались от разбойников. Поэтому было решено отправить меня и Дьюлу на разведку. На всякий случай мы прихватили все свое нехитрое оружие.

Подойдя поближе, мы смогли разглядеть, что почти все дома белого цвета, и насчитали их около тридцати. С краю прилепилась белая церквушка с фигурным крестом на куполе. Крест принадлежал кафолической конфессии, что не очень-то пришлось нам по нраву. Но выбора не было – накормят, и то ладно.

Каково же было наше удивление, когда оказалось, что деревня заброшена. Мы ткнулись в первую же дверь, она оказалась не заперта, но дом был абсолютно пуст. Внутри валялись перевернутые скамьи, какие-то тряпки, и пустой ларь скалился открытой крышкой.

Единственная улица тоже была пустынна, но мы все-таки решили пройти до церкви. Вдоль улицы тянулись дома из белого камня, все очень добротные, со множеством окон, прикрытых ставнями. Но некоторые двери были распахнуты. Иногда легкий ветерок доносил до нас отвратительный запах гнилого мяса, что заставляло тревожиться еще больше.

– Давай вернемся, – шепнул Дьюла, – что бы здесь ни произошло, это было плохим событием. Посмотри только на это.

Он указал пальцем на дохлую собаку, растянувшуюся посреди дороги. Однако мы продолжали идти: слишком уж хотелось переночевать под крышей, а не на холодной земле, продуваемой всеми ветрами. На всякий случай я вытащил из-за пояса свой верный нож и сжал его в руке, готовый к любым неожиданностям. Посмотрев на меня, Дьюла тоже ухватился за свою палицу.

Чем ближе мы подходили к церкви, тем невыносимее становился запах.

Двери церкви тоже были распахнуты настежь. Остановившись перед входом, мы переглянулись. Было понятно, что в деревне что-то нечисто, и разгадка тайны, по-видимому, кроется в церкви. Подняв палицу, Дьюла глубоко вздохнул и, словно входя в холодную воду, шагнул в дверной проем. Не успел я сделать шаг, чтобы последовать за ним, как Дьюла с криком, который еще долго гулял по пустой деревне, выскочил обратно, вспугнув стаю ворон и до смерти напугав меня самого. Я отшатнулся и, зацепившись сапогом за камень, едва не упал на землю.

– Бежим! – закричал он. – Это чума! В церкви полно трупов! Я увидел пятна… бежим же, бежим.

И он, обгоняя ветер, несущий сладковатый запах смерти и разложения, во всю прыть понесся в обратном направлении. Я еле поспевал за ним, хотя тоже мечтал поскорее унести отсюда ноги.

На обратном пути я сказал ему:

– Если спросят, говори, что деревня заброшена, но ни слова про чуму. Как бы они не бросили со страху нас с тобой здесь на пустой дороге.

Я знал, что говорил. Одно лишь упоминание о чуме делало жестокими даже самых совестливых людей. А мы могли подхватить заразу. Поэтому, добравшись до обоза, мы лишь сказали, что все люди покинули свои жилища по неизвестной причине. Возможно, что они перебрались в другое место, не желая жить рядом с непроходимыми лесами. Я даже предположил, что из леса могли повадиться медведи-людоеды.

Но купцы вскоре и сами догадались, что над этими землями пронеслась «черная смерть». Они неплохо знали дорогу, по которой ездили не раз и не два. Но за весь день нам не встретилось ни единого человека. Ни крестьянина на осле, ни всадника. А когда увидели, что постоялый двор у дороги пуст и заброшен, хотя не далее как два месяца назад это было самое оживленное место, где с утра до ночи толпились заезжие купцы и путешественники, то стало ясно все. Поэтому мы изо всех сил гнали обоз все дальше и дальше до самой ночи, когда усталые лошади вдруг отказались двигаться.

Застряли мы не в самом лучшем месте, хотя можно было благодарить Бога уже за то, что вокруг не было жутких чумных селений.

Мы развели костер у самой дороги, обложив его валунами, которых здесь было в избытке. И принялись варить похлебку из вяленого мяса и нескольких пригоршней зерна. Это была наша первая еда с прошлой ночи. И нельзя сказать, чтобы она оказалась очень питательной, потому что за весь день нам не удалось купить даже хлеба.

Ночь выдалась морозная, и наш маленький костер оказался очень кстати, хотя и сложно было расположить вокруг него тринадцать человек.

Только сейчас мы, собравшись вместе вокруг костра, поняли, что нас тринадцать. До этого, разбросанные по повозкам, мы не могли пересчитать людей. Это было очень плохой приметой, ведь тринадцать – число дьявола, чертова дюжина. Мы не говорили об этом вслух, но, вглядевшись в сосредоточенные и отрешенные лица попутчиков, я понял, что все думают о том же. В то время люди мыслили намного проще и придавали числам и прочим приметам почти судьбоносное значение. Даже я тогда искренне верил, что все несчастья, обрушившиеся на караван с момента нападения разбойников, имели под собой причину в роковом числе моих попутчиков. И Петер, вечно развлекающий всех на стоянках различными рассказами, вдруг замолчал, сосредоточенно мешая деревянной ложкой варево в котле. Глубокая складка пролегла на его лбу. Он думал о том, что необходимо нанять еще одного человека, так чтобы общее число купцов было не тринадцать, а четырнадцать. Тогда, возможно, несчастья, преследующие обоз, закончатся. Однако пока число попутчиков все еще оставалось неугодным небесам, приходилось мириться со всяческими несчастьями и неудобствами, уповая на волю господа. Теперь во всем мы видели роковую длань Провидения, поэтому ничего удивительно не было в том, что, когда костер погас, в свете луны мы обнаружили совсем рядом довольно большое кладбище, на которое впопыхах не обратили внимания. А надо сказать, что в ту ночь было еще и полнолуние. Некоторые из купцов, отличавшиеся особенной религиозностью, вполголоса забормотали молитвы, прося Бога о милости.

Впрочем, купцы – народ практичный и даже столь неприятное соседство не позволило забыть Петеру, что лошади после долгого и утомительного перехода нуждаются в воде. Вожатый узнал это место, и сообщил, что дальше за кладбищем есть что-то вроде неглубокого оврага, по дну которого протекает ручей. И если мы хотим пополнить запасы воды и напоить лошадей, то сейчас самое время, потому что через пару часов мы поедем дальше. Естественно, купцы решили, что идти туда должны были мы с Дьюлой. И ходить туда и обратно нам придется не один раз, чтобы наполнить водой все кожаные мешки. Вести вниз лошадей, да еще и ночью, было невозможно. По крайней мере, нам так сказали. И велели даже не пытаться это сделать. Скрепя сердце мы отправились на ночную вылазку. Ручей и вправду нашелся, и первая ходка прошла без приключений. Мы напились сами и наполнили бурдюки чистой и прохладной водой.