Антонина Ванина - Свинцовый закат

Почему-то только сейчас полковнику пришло в голову внимательно посмотреть женщине в глаза. Смутные догадки его не обманули — она спала. Спала, ходила и несла несусветную чушь жутким голосом, от которого кровь стыла в жилах.

Полковник обхватил сомнамбулу за плечи, от чего она послушно остановилась и замолчала.

— Очнитесь, — бессильно приказал полковник и хорошенько тряхнул жуткую незнакомку.

Тело её обмякло и рухнуло в его объятья.

— Мадам, — осторожно спросил он, отстраняя её от себя, — мадам, вы проснулись?

Женщина похлопала ресницами и озадаченно уставилась на мужчину, не находя слов.

— Не волнуйтесь, вы ходили во сне. Я еле остановил вас посреди Бромли-Хилл.

Женщина тряхнула головой и принялась озираться по сторонам.

— Не может быть, — наконец произнесла она, вполне приятным мелодичным голосом. — Со мной уже много лет такого не происходило.

Полковник поспешно снял с себя пальто и накинул его на плечи женщины, пока та удивленно мотала головой, будто не верила, что стоит босая посреди улицы.

— Скажите, где вы живете, и я провожу вас.

— Лондон-роуд, 100, мистер…

— Полковник Кристиан, — представился он. — Можете не называть своего имени. Я обещаю, о случившемся с вами из моих уст не узнает никто.

— Благодарю, вы поступаете как джентльмен. Но в этом больше нет необходимости, я ведь назвала вам свой адрес.

— Если вы опасаетесь, что я буду наводить справки…

— Что вы, полковник Кристиан, я вам доверяю. Просто, обитатели моего дома слишком известны, чтобы о них не знать.

Полковник недолго терялся в молчаливых догадках. Когда они пришли по озвученному адресу, он смог прочесть лаконичную вывеску у дверей: «Музей Хорнимана».

Полковник не ожидал такого странного совпадения. Он пробудил от небезопасного наваждения не просто внучку известного чайного фабриканта и дочь парламентария, а саму сестру F.E.R. — «Отважно и справедливо».

— Значит, я имел честь помочь самой мисс Энни Хорниман?

В ответ женщина лишь обворожительно улыбнулась и произнесла:

— А для меня будет честью пригласить вас быть моим гостем.

Полковник не посмел отказаться, и через мгновение они вошли в открытую дверь. Слуги уже давно спали, потому никто не заметил отсутствия Энни, как и её возвращения.

— Ждите меня здесь, я скоро вернусь, — сказало она, оставив полковника одного.

Только теперь, оглядевшись по сторонам, он понял, в каком необычном месте оказался.

Посреди холла на белой картонной льдине величаво восседал упитанный морж, точнее, его чучело. Под потолком висел скелет гигантской черепахи меж двух пластин увесистого панциря. У стен рядами громоздились застекленные полки. В одной из них на дереве восседали чучела разнообразных птиц и крадущейся к ним белки, в другом застыла россыпь цветастых бабочек. Не могло не привлечь внимания и чучело тропической летучей мыши. Левую её половину представлял обнаженный скелет, а на вторую мастер натянул шкуру и кожистое крыло.

Но самое жутковатое пугало создал не иначе как безумный таксидермист, а вернее, его чересчур воспаленное воображение — это была мерзкая мумифицированная тварь с рыбьим телом, головой обезьяны и тощими лапками непонятного животного.

— Поначалу я тоже долго не могла понять, что это за существо.

Полковник тут же отвлекся от странного экспоната и обратил взор на лестницу, по которой спускалась Энни Хорниман. Платье её было строгим и лаконичным, волосы собраны в простую прическу. В одной руке она держала его пальто, а в другой — дымящийся мундштук.

— И что же это такое? — поинтересовался полковник, указывая на монстра.

— Оказывается, японская русалка, представляете? — усмехнулась Энни и затянулась. Обведя взглядом комнату, она тут же вопросила, — Теперь вы понимаете, в каком зверинце я живу? Кругом стерильная мертвечина. А ведь некоторые завидуют тому, что я дочь богатого человека.

Как было известно полковнику, Фредерик Хорниман тратил свой немалый капитал на путешествия и коллекцию диковинок со всех концов света. Но он и представить себе не мог, что диковинок окажется так много, и все они будут отвоевывать жилое пространство у домочадцев.

— Мама терпеть не могла этот беспорядок. Отец всё обещал, что мы переедем в другой дом, а здесь останется музей. Мама умерла в прошлом году, а он все обещает. Хотите что-нибудь выпить?

— Не в этот час, — поспешил отказаться полковник. — Мне, право слово, неудобно вас утруждать. Вам самой, наверное, нужен отдых.

— Не волнуйтесь. После сегодняшнего ночного приключения я всё равно не усну.

— Вашим домочадцам стоило бы лучше запирать двери, — заметил полковник.

— А какой в этом смысл? У меня ведь есть собственный ключ. Даже во сне я, наверняка, помню, где он лежит.

— Это очень небезопасно, ходить в бессознательном состоянии по ночным улицам. Вам просто повезло, что вы не успели дойти до пещер Чизлхёрста.

— Помилуйте, — беззаботно рассмеялась Энни, — что мне там было делать?

Но полковнику не было так весело. Он задавался вопросом, что если сомнамбулы, так любящие пору полнолуния, на самом деле идут на ментальный зов белых кровопийц? А что если в спящее тело адепта Ордена Золотой Зари может вселиться любая потусторонняя сущность, даже «разрушительница душ, пожирательница людских тел»? Последнее волновало полковника куда больше первого, оттого что он не знал, как бороться с проказами сущностей из другого мира.

— Не знаю, но вы шли именно к пещерам. Вы даже говорили не своим голосом.

— Я разговаривала во сне? — удивилась Энни. — Наверное, несла какие-нибудь глупости?

— Вы назвались владычицей ночи, попирающей красных демонов.

На лице Хорниман застыло недоумение:

— Даже трудно представить, что вы в тот момент подумали, — вяло улыбнулась она.

— Это не имеет значение. Главное, я понял, что вы спите. А те слова имеют какое-то особое значение?

— Не знаю, впервые слышу подобное.

— Не беда, напишите брату S.R.M.D. в Париж, может он растолкует их смысл.

Рука Энни застыла, так и не поднеся мундштук к губам. Дым от сигареты тонкой струйкой поднимался вверх к панцирю черепахи, а женщина молчаливо смотрела на мужчину, видимо, пытаясь понять, кого же она так бездумно пригласила к себе в дом.

— Макгрегор ведь работал у вашего отца смотрителем этого музея? — заметил полковник и тут же язвительно улыбнулся. — Вернее, тогда он ещё не был Макгрегором.

Энни не сводила глаз с полковника.

— К какому храму вы принадлежите? — сощурившись, спросила она. — Эдинбургскому, брэдфордскому?

— Мое посвящение прошло на Континенте, — без тени стеснения ответил полковник. — А недавно я был в Париже и гостил в доме Матерсов.