Валерия Калужская - Магиум советикум. Магия социализма (сборник)

– Она собственным весом держится, такую громадину поди урони, – ответили ему.

Но Лёшке всё равно было тошно смотреть на это, он поспешил вернуться в бункер.

С батареями провозились долго, остальные в пультовую подтянулись только к половине третьего. Анисимов взглядом нашел Лёшку, поманил к себе, тот на ватных ногах приблизился.

– Лёша, – попросил Анисимов, – ты говорил, что с погодой можешь что-то сделать. Сейчас бы самое время, а? Такая пыль поднялась, что ракеты в перископ не видно.

– Я постараюсь, Владимир Иванович, – выдавил Лёшка.

Анисимов кивнул и тут же отвлекся на что-то другое, Лёшка смущенно вернулся в свой угол. Он мог пытаться сколько угодно, но был совершенно уверен, что это бесполезно. От попыток дотянуться до линий степь только больше возмущалась, сильнее бурлили потоки чистой и дикой степной магии. Не Лёшке с ними тягаться, не ему, слабаку, их оседлывать.

– Пятнадцатиминутная готовность! – раздался громкий голос из динамиков. – Начать автоматическую подготовку к запуску!

Лёшка затаил дыхание. Он вперился взглядом в циферблат наручных часов, следя за бегающей по кругу секундной стрелкой, всем сердцем желая, чтобы уж в этот раз, теперь ведь можно, так пусть теперь, обязательно…

– Транспарант «Отказ», – раздался безжалостный голос, – «Нули потенциометра обратной связи». Автоматическая подготовка к запуску прервана. Время четырнадцать пятьдесят девять.

У Лёшки упало сердце.

– Да с изделием всё в порядке! – неожиданно громко прозвучал в тишине пультовой возмущенный голос Димы. – Это всё ветер! Отклоняет ракету от вертикали, а автомат стабилизации превышает допуски поворота рулей!

– Спасибо, Дима, – поблагодарил Анисимов и потер уставшие глаза. – Мы поняли.

– Товарищи, надо что-то решать, – сказал кто-то из военных, кажется, сам председатель госкомиссии.

Анисимов пытался поймать взгляд Лёшки, и он поспешил закрыть глаза, изображая магический транс. Пусть Анисимов хотя бы будет спокоен и думает, что Лёшка пытается разобраться с погодой.

Народ из пультовой перетек в соседний кабинет, к Лёшке подсел Дима.

– Слышишь меня? – шепотом спросил он.

– Да, – открыл глаза Лёшка.

– Как с погодой? – спросил Дима.

– Никак, – честно признался Лёшка. – Я тут ничего сделать не могу, там снаружи такое творится, что и десяток магов не справятся.

– Ясно, – коротко ответил Дима. – Лишь бы не отменили пуск. Если отменят – всё, хана. Не будет в Сибири космонавтики.

Лёшку снова затрясло от ужаса. Он уже готов был признаться Диме, что половина накладок произошла по его вине, но тут с совещания вернулась госкомиссия. Дима тут же резвой рысью поскакал навстречу Анисимову.

– Последняя попытка, – сказал тот. – И блокируем все цепи формирования отказа. Всё равно третья проверка показала полный порядок.

Он обернулся к перископу и совсем уж тихо попросил:

– Давай, родная, не подведи.

Димка прямо на ходу натянул противогаз и ломанулся к двери, остальные инженеры кинулись следом. Лёшка не мог решить, что лучше: признаться в диверсии или подняться наверх, сотворить какую-нибудь особо мудреную печать – и позволить магическому вихрю разорвать себя на части, и тем самым избежать позора.

За невеселыми мыслями он не заметил, как вернулись инженеры. Очнулся только, когда из динамиков раздалось:

– Последняя попытка к пуску!

У Лёшки уже не было ни физических, ни моральных сил следить за временем. Он мог только смиренно ждать сам не зная чего.

– Транспарант… – начал человек за пультом, и сердце у Лёшки сжалось, – «Готовность к пуску»! Время шестнадцать ноль-ноль.

В пультовой было очень тихо.

– Ключ в положение «Пуск»! – скомандовал главный пускающий. – Нажать кнопку «Пуск»!

Время словно сгустилось и потекло медленно, как липкий сладкий мед. Не открывая глаз, Лёшка видел, как бесконечно долго тянется к кнопке рука, как палец вдавливает ее в панель; слышал, как воет над поверхностью ветер, как песок царапает обшивку ракеты; чувствовал, как могучей волной плеснулась прочь от площадки дикая степная сила…

– Пошла-а-а! – выдохнул Анисимов.

Лёшка открыл глаза и увидел, как Дима вытирает слезы.

Ракета взлетела, и уже ничто не могло ее остановить. Они справились.

В кабинет Анисимова Лёшка входил хоть и немного удивленным – зачем это вдруг вызвал его ведущий конструктор? – но с легким сердцем. После успешного запуска во всем КБ прочно держалась атмосфера совершенно праздничная, и несмотря на все душевные терзания, ей поддался даже Лёшка.

Так что никакого подвоха он не ожидал. Тем неприятнее было от того, что за рабочим столом Анисимова сидел не сам Владимир Иванович, а – кто бы мог подумать! – тот самый подполковник с Байконура!

– Входи, входи, магический сотрудник, – поманил он Лёшку.

– Младший магический сотрудник Кузнецов, – зачем-то представился Лёшка, хотя было очевидно, что подполковник знает его имя.

– Подполковник Шибаев, – хмыкнул он, не поднимаясь с места. – Садиться не предлагаю, – он гаденько улыбнулся, – а вот сесть – это запросто.

– Что вы… – начал сидящий тут же Анисимов, но подполковник его остановил властным движением руки.

– Давай, магический сотрудник, рассказывай, – подбодрил он. – Зачем запуск срывал дважды? Поиграться захотелось или целенаправленное вредительство?

Анисимов ахнул. Лёшка сжал кулаки. Вот почему подполковник рядом крутился – следил! И кукиши же еще складывал как бы между делом – прятался от Лёшкиного магического взгляда за самым простым и действенным оберегом! А ведь до чего актер хороший, Лёшка и не догадался посмотреть и проверить… да даже заподозрить в нем мага!..

– Ни то, ни другое, – твердо выговорил Лёшка. – Производственная необходимость! Готов ответить за свои действия!

– Неожиданно, – признал Шибаев. – Обычно все больше открещиваться начинают, мол, я здесь ни при чем. Излагай, слушаю.

И Лёшка принялся излагать. Честно, без утайки: о своих расчетах, о неблагоприятном восемнадцатом августа, об упершемся рогом парторге Рядинском и решении своими силами оттянуть старт до безопасного времени. Шибаев слушал не перебивая, только изредка черкая что-то в своем блокноте. Когда Лёшка выдохся, Шибаев повернулся к Анисимову и коротко спросил:

– Были расчеты?

– Были, – подтвердил он. – Я Лёшу отправил к Рядинскому, он дату назначил, у меня права ее менять не было. Тем более что изделие еще пятнадцатого числа было полностью готово к пуску.

Шибаев поднялся из-за стола, тяжело прошагал мимо застывшего, как статуя, Лёшки до двери и крикнул в коридор:

– Рядинского в кабинет.