Игорь Середенко - С улыбкой хищника

Как видишь, понятие смерти у всех народов, можно проследить, выявив корни слов и их значение. Все они означают одно и то же, ведут к одному источнику. Но значение Мора нельзя оценивать однозначно, нужно помнить, что Мора является частью Жива, то есть он есть звено, важное звено в универсальной цепочке жизненных превращений. Он есть ее финал или переходный момент, такой же важный, как и само начало, зарождение. Например, у славян, то есть у нас, понятие смерти тянуло за собой награду или наказание, существовало двойственное ее значение: добра и зла. Поэтому, вопреки тому, как думают мифологи, относительно темных, злых сторон богов нельзя отнести лишь ко злу и вечному мучению. Так, например, символы, изображающие животных: льва, дракона, змеи, чудовища, известные из преданий и легенд, имеют двойные значения, одних они оберегают и помогают, а другим несут проклятие вечное и гибель. Вселив в эти знаки и символы свой смысл, люди рисуют животных на флагах, гербах, жилищах, желая выявить из этого пользу.

Без сомнения наши предки верили в будущую, загробную жизнь. Об этом свидетельствуют многие традиции, уходящие своими корнями в прошлое. К таким традициям можно отнести обычай поминать покойников в тризнах и радуницах; класть в гроб умершего его вещи. На могилах умерших произносились тосты, проводились пиршества, и даже в домах живых приглашались людьми покойные родственники на хлеб и соль, чтобы вкусить еду за одним столом.

— Я тебя не очень запугал?

— Напротив, во мне проснулся живой интерес палеонтолога, теолога, геолога и филолога вместе взятые, — шуча, ответил Александр. На его лице не было и тени испуга.

— Теперь я понимаю, почему он выбрал тебя. Мои мысли слишком тяжелы стали, даже Мор не может остановить время и изменить в нем законы, ибо они сделаны не им.

— Ты рассказываешь интересно и увлекательно, но иногда говоришь загадками.

— Ты разгадаешь их, я в этом уверен, твой пытливый разум и все замечающее сознание понравятся ему, я в этом уверен. Когда-то я был таким же как и ты. Я изучал науки, исследовал мир, но в глубинах сознания я всегда знал, что все это пустое, мир намного интереснее, чем мы его видим. Просто его от нас кто-то скрывает, он закрыл наш взор, ограничил в возможностях и держит человечество, словно в черном квадрате, во мраке незнания и слепоты. И мы ничего не можем с этим поделать, не мы эти законы придумали, нас ими обложили, ограничили со всех сторон.

— Может он ждет, пока мы прозреем? — вдруг спросил, не без иронии, Александр, с любопытством, поглядывающий в окно на заскучавшего Громова.

— Ну что ж, ступай к нему. Когда вернешься, все расскажи.

— Непременно, дедушка, — воскликнул в порыве юношеской радости Александр. — Я там долго не задержусь. Туда съезжу и скоро обратно вернусь. Жди меня к ужину.

Иван Трофимович наблюдал, как спешно его внук собирается. Затем он проводил его до крыльца, дальше не пошел. С Громовым он попрощался тяжелым старческим обремененным взглядом, охваченным надеждой. Когда машина тронулась, старик тихо произнес слова полные трепета, отцовского волнения и нежных чувств к любимому внуку:

— Позаботься о нем. Я отдаю тебе самое дорогое, что у меня есть.

Машина Громова подъехала к зданию, где располагался офис специальной службы «Черный квадрат». Как только Громов вышел из машины, он сразу заметил, что в оцеплении здания солдат нет. Вместе с Александром Громов подошел к входу. Здесь, к его удивлению, находился майор Береза, лейтенант, полковник и пропавшие солдаты. Несколько врачей в белых халатах оказывали помощь нуждающимся. Люди Громова ситуацию, казавшуюся ночью непредсказуемой, взяли под контроль. Теперь вход охранялся четырьмя военными, подчиняющимися Громову.

К Громову подскочил лейтенант и сообщил о событии, которое произошло во время его отсутствия.

— Вы были правы, подполковник, — начал лейтенант.

— В чем? — спросил Громов.

— Все определилось. Наши люди сами вышли из офиса. Но только …

Он поглядел на присевших у стены солдат, на лежащих товарищей, и продолжил:

— Я не могу понять, что там произошло. Все они, словно потеряли память.

— Какие у них симптомы? Раны на телах есть?

— Ранений нет ни у кого, — ответил лейтенант. Симптомы, — задумавшись, ответил лейтенант, — головная боль, туман в голове и еще … Они ничего не помнят из того, что произошло с ними там… в здании. Только один солдат вспомнил, как спускался по темным ступенькам куда-то вниз. Наверное, это бред. Откуда там ступени, ведущие вниз, это ведь первый этаж. Я что-то не припоминаю, чтобы с обратной стороны этого здания…

— Значит, потерь среди личного состава нет? — перебил его Громов, получив желаемый ответ.

— Нет, — выпалил лейтенант, с интересом поглядывая на мальчика. — Ваш сынишка? Как зовут? — он улыбнулся, приветливо, глядя на Александра.

— Меня зовут …

— Лейтенант! — грубо перебил Громов. — Я благодарю ваших людей за помощь и сотрудничество, а теперь оставьте нас. Дальше все будет под моим контролем.

— Как скажите, — лейтенант сделал приветствие, приложив руку к голове, и отошел к солдатам, которые понемногу начали приходить в чувство. — Вы отправляйтесь в лазарет! — командовал лейтенант, ведь он был единственным из офицеров не пострадавший.

Когда солдаты, офицеры и врачи покинули вход, и остались только четверо солдат из охраны, Громов велел своим людям уйти в казармы. Он подошел к массивным дверям и остановился, раздумывая.

Для Александра все это было интересно и непонятно. Что здесь произошло? И зачем его, подростка, пригласили сюда, в Кремль?

— Запомни эти двери, — сказал Громов, в его глазах было что-то неопределенное, таинственное и нерешительное, казалось, что он колебался. Он почувствовал свою нерешительность, и чтобы не выглядеть перед подростком неуверенным, взял себя в руки. — Сюда многие годы приходил твой дед. Здесь была его работа. Теперь ее будешь выполнять ты.

— А я справлюсь? — неуверенным и заинтригованным голосом сказал Александр. — Иван Трофимович доверяет тебе, значит, в тебя верю и я.

Мальчик посмотрел, изучающе на двери, но ничего особенного не нашел: двери, как двери.

— Это что, игра какая-то? — спросил удивленный Александр, полагая, что его разыгрывают.

— Твой дед сказал мне, что ты справишься.

— Но, что там?

— Моя задача оберегать жизнь и здоровье президента, а твоя — управлять специальным тайным отделом, который называется «Черный квадрат».

— Управлять? — переспросил Александр. Он поправил очки на носу и поморщил носик, искривив при этом губы, как это делают, когда не понимают.

— Да, управлять, и еще выполнять мои поручения, — пояснил Громов.