Александр Арбеков - Две ипостаси одной странной жизни

О, пришла мне в голову одна оригинальная идея! А если убить Аристарха!? Или просто подставить его, вернее, донести на него, указать его месторасположение. Он живёт на моей даче. Он же ведь очевидно уже в розыске. Если нет, то можно послать в полицию анонимное письмо с фамилией и именем убийцы. Проблема будет решена раз и навсегда. Нет, нет, нет! Так поступать крайне непорядочно! Всё-таки совесть у меня есть.

Нет, нет! Я схожу с ума. Не следует на Аристарха доносить, а тем более его убивать. Ни в коем случае! Ведь он мне почти друг, всё-таки клиент, спонсор и крайне несчастный человек. Надо как-то разрулить ситуацию, достигнуть консенсуса, компромисса, согласия, что-то придумать. Что же, всё-таки, делать, что же делать, как же быть!? Боже, как всё сложно и запутанно! Бред какой-то!

— Милый, почему ты не спишь? — нежно улыбнулась Наталья, повернувшись на спину и чувственно поцеловав меня в грудь. — Пять утра с чем-то, однако.

— Да, очень странное время. Мир балансирует на лезвии бритвы. Тьма почти ушла, но не совсем. Но рассвет пока слегка брезжит, и вот-вот переборет её полностью и бесповоротно.

— Так, всё-таки, почему ты не спишь?

— Как я могу спать рядом с такой умопомрачительной, умной и прекрасной женщиной? — совершенно искренне возмутился я. — Я не смел прерывать твой тихий, спокойный и глубокий сон, надеясь на скорое пробуждение и последующее за этим слияние двух сердец и тел, возможно, на вечные времена.

— Кстати… А кто ты по профессии, чем занимаешься? — подозрительно спросила Наталья и напряглась.

— Я юрист, адвокат. Бывший… И бывший поэт. А в данное время я являюсь просто писателем, прозаиком. Пишу романы.

— Нельзя быть поэтом бывшим. Ты или поэт, или не поэт! — усмехнулась женщина.

— Согласен. Звучали уже недавно такие оригинальные мысли в ходе моей беседы кое с кем.

— И с кем же?

— Да есть один тип. Не важно…

— Так ты поэт?

— Вообще-то, я нахожусь в том состоянии, в котором некоторое время находились и Пушкин, и Лермонтов и ещё кое-кто. Они вдруг в какой-то момент забрасывали поэзию и писали «Дубровского», «Героя нашего времени» и ещё кое-что.

— Вот к какой славной когорте творцов ты себя причисляешь, радость моя? — рассмеялась Наталья. — Ну, ну…

— Да, именно к ней!

— Так, понятно, — снова легко и чувственно усмехнулась женщина и расслабилась. — И о чём же ты пишешь, дорогой мой, любимый и обожаемый писатель?

— Да, так… Обо всём. Всякую ерунду. Но главный труд моей жизни не за горами. Ты ещё будешь помнить и восхищаться теми мгновениями, которые провела рядом со мною, — с великим, гениальным, пока потаённым, но совершенно несравненным творцом!

— Не знаю, каков будет твой главный труд, и какова будет его судьба, но эта ночь, проведённая с тобой, запомнится мне навсегда. И суть отнюдь не в твоём удивительном и умопомрачительном члене, которых в моей жизни было достаточно много!

— Что!?

— Ой! Извини…

— Да ладно. Продолжай.

— Суть совершенно в другом.

— И в чём же?

— Суть в самой сути.

— Не понял? Поясни.

— А что тут такого непонятного? И пояснять ничего не желаю! — возмутилась женщина, встала, плавно потянулась, мурлыкнула и очень ласково взглянула на меня.

Да, прекрасно выглядит, чертовка. Фигура не без изъянов, но какая грудь! А какая попа! А бёдра? Как ни странно, без малейших признаков всяких там целлюлитов и других ненужных отложений. Как они зовутся? Кажется, — «галифе»? А эти лазоревые глазки! А самая стройная шейка в мире! А миниатюрные ушки?! Эх, Аристарх, дружище, как я понимаю тебя! Ну, прости. Наталью я теперь не отдам никому и никогда, ни при каких условиях и обстоятельства! Это моя женщина. На века.

— Дорогой, и что же дальше?

— Что?

— Ну, я о наших отношениях.

— Я, пожалуй, убью тебя!

— Что!?

— Я вынужден убить тебя в связи с тем, что не могу более переносить такой неземной красоты подле своего обессиленного тела!

— А если я скользну под одеяло и порезвлюсь там от души, но при этом ты не будешь наблюдать мою неземную красоту? А потом ты заснёшь после бешенного секса и пары-тройки рюмок коньяка, а я успею ретироваться, и ты не вспомнишь о моей сверх естественной красоте до того времени, как я явлюсь перед тобою вечером, но уже без макияжа, уставшая, помятая, бледная и понурая после напряжённого рабочего дня? Как тебе такой вариант? Это будет проверка на прочность.

— Боже! Ну, что ты такое несёшь?! — возмутился я. — А почему ты будешь без макияжа и понурая!?

— Потому что оттрахает меня мой старый и преданный любовник на рабочем столе, всю меня обслюнявит и обрызгает спермой, после чего я вынуждена буду сходить под душ, дабы не умереть от отвращения! Хорошо ещё, если я успею подловить тот сакральный момент, когда этот идиот начнёт кончать. От присутствия его спермы в моём рту я начинаю рыгать!

— Наташа, ну о чём ты говоришь?! — ужаснулся я.

— О том самом! Надоело всё!

— Ну, успокойся! Я же рядом с тобою. Смотри, какой красавец и молодец, — я страстно обнял женщину и стал целовать её прекрасное лицо. — Радость моя, всё уладится и образуется. Хочешь, я убью твоего старого и доброго любовника? Зачем он, собственно, теперь тебе нужен? Вот, я перед тобою. Я же вижу, что ты в меня влюблена. Я в тебя тоже. Ну, в чём проблема? Только я и ты, только мы одни на всей Земле!

— Проблема в том, что я трахаюсь с моим начальником, первым заместителем которого я являюсь! — глухо сказала женщина.

— Ну и что здесь такого? Убью я начальника, и станешь ты новым начальником. Какая проблема? В случае необходимости убью я претендента на твоё место, а потом того, кто не даст тебе соответствующую должность. И жену его, и даже любовницу убью, и её визгливую и плюгавую собачку, если таковая наверняка имеется. Мне на всё и на всех насрать с недавних пор!

— Ты сумасшедший или кто?! Ты киллер, супермен, терминатор, спецназовец, киборг, ниньзя? Ничего не пойму! — истерически засмеялась женщина. — Что ты несёшь?!

— Я один во всех возможных ипостасях. Я могуч, стремителен, неукротим, кровожаден, безжалостен и неуловим!

— Успокойся!

— Я не могу быть спокойным рядом с тобой!

— Хорошо. Давай немного отдохнём и помолчим.

— А под одеяло? Что, слабо?

— Ха! Отнюдь не слабо! — Наталья решительно и бескомпромиссно ринулась в бой.

Я принял его. Губы и язык женщины творили чудеса. Она сначала наполнила свой рот коньяком, а потом, сделав небольшой глоток, сладостно поглотила горячим ртом мой вроде бы вялый член, стала ласкать его языком и заставила его подняться вопреки всем законам физиологии и психологии. Я стремительно возбудился, вошёл в женщину сначала снизу, потом сверху, затем смело и решительно овладел её анальным отверстием, в которое, наконец, изверг поток спермы. Ну, а потом я приник к сокровенному месту между её ног, раздвинул языком две почти девственные и чувственные складочки и стал творить такие чудеса, что моя девочка после долгих стонов и воплей потеряла сознание.