Диана Гамова - Ночное небо

Как там смертные говорят? От сердца отлегло!

Простой костяной нож, с вырезанными на рукояти фигурками лошадей я бережно сунула в куртку. Отдам брату. Он, конечно, вампир. Но сентиментальнее меня. Обязательно оценит подарок.

Все-все! Пора спускаться дальше.

Увы, но и шестой этаж ничего не принес. Когда мы подходили к лестнице вниз, я ощутила близкий восход.

— Ну, что? — спросила я своих уставших спутников. — Где будем дневать? Тут? Или на поверхности в земле закопаемся?

В один голос они заявили:

— На поверхности!

Что ж, и пусть мне потом не говорят, будто я не прислушиваюсь к их мнению.

Не успело взойти солнце, а мои спутники погрузились в сон в мягкой лесной земле близ разбитого Лледосом и Жаданом лагеря. Я же подозвала эльфа.

— Лледос, — сказала я, зевнув, — не иди вниз. Кажется, нижние этажи затоплены. Сыро очень. Но у меня к тебе дело.

Я выждала, пока лицо эльфа примет благожелательное выражение, и только потом продолжила.

— Слева от ворот замка в тридцати шагах могила. Проверь ее. Не разграблена ли?

— Чья могила? — недовольно, но не без интереса осведомился Лледос.

— Одной маленькой эльфийской девочки. Ш-ш-ш! — я упреждающе приложила палец к его губам, отчего он дернулся, как от удара плетью. — И если могила разграблена, то возьми из тронного зала, ты найдешь, череп ребенка. Захорони его. Снова. Ладно?

Скулы северянина свел гнев. Он сжал кулаки.

Как объяснить эльфу, что этот ребенок для меня значит?! Да и если скажу, не поверит.

— Лледос, — заглянув в сине-серые глаза, прошептала я. — Это моя просьба. Той девочке я обязана… м-м-м… жизнью. Если бы не Иссандра, я бы рассыпалась прахом пятьсот лет назад. Пожалуйста, сделай так, как прошу.

Почти вставшее солнце вынудило меня спешно скрыться в земле. Но чуткий слух уловил тяжелый вздох:

— Хорошо, Веомага.

Слава Сайгуму! Этим днем я усну спокойно…

Надежда на крепкий сон не оправдалась. Из-под земли я выбралась жутко злая и настороженная еще до того, как последние сумерки покинули молодой лес. Причиной моего состояния была вовсе не разболевшаяся рука (хотя и она тоже), а чутье. И оно говорило, что в недрах разрушенного гнезда не все гладко.

Пока не проснулись мои вампиры, я подошла к эльфу. Лледос вместе с Жаданом сидел у костра. Над пламенем дожаривались птичьи тушки, а эльф коротко объяснял сунжэ, как лучше готовить мясо на углях.

— Лледос, — я оборвала северянина на полуслове, — ты сделал, что я просила?

Эльф всматривался в меня одно мгновенье. Потом недовольно закряхтел, встал, отряхивая руки.

— Не забывай поворачивать, — кинул он Жадану, указав на прочный самодельный вертел.

Мы отошли на десяток шагов. Сумерки скрадывали все лишние краски, но лицо эльфа казалось бледнее обычного.

— Могилу нашел бы даже ребенок, — Лледос сразу начал говорить по делу. — Не похоже, что ей пятьсот лет. Десяток. Не больше. Да, кости там эльфийские. Черепа не было. Зато я нашел вот это.

В мою ладонь легла медная пластинка с выбитой на ней тайнописью. На первый взгляд, обычные анноанские буквы сплетались в затейливый узор из гласных и согласных.

— Череп захоронил? — уточнила я, вертя в пальцах округлую пластинку.

Кивок был расценен мною как «да». Эльф не сводил глаз с пластины.

— Знаешь, что это? — он наклонился чуть ближе.

— Тайнопись.

— Язык вроде человеческий.

— Анноанский.

— Думаешь, послание? — Лледос перевел взгляд на меня.

— Да, но не нам.

— И кому же? — Где-то в ветвях большой филин раскрыл крылья и спрыгнул к земле. На миг блеснули желтые глаза. — Веомага! Эй, слышишь?

Эльф щелкнул пальцами у моего носа. Я дернулась. Оглянулась. Сумерки уступили место ночи. На небе засияли крупные звезды. Нехотя просыпались Ярун и Эгун. Последний как раз выбирался из земли.

Я снова поглядела на медную пластину, испищреную древними письменами.

Все встало на свои места. И лес, и эльфийский череп, и Поцелуй Некроманта, так легко доставшийся Яруну. А я поверила в случайность, повелась, как ребенок.

— Пойдем, — сказала я эльфу, двинувшись к костру. Медную пластину я спрятала в кармане тонкой куртки. Незачем ее лишний раз демонстрировать.

Вокруг потрескивающего костра сидели остальные. Эгун потягивался, хрустя всеми суставами, точно старик. Жадан отпускал шуточки по этому поводу. Ярун пытался унять зевоту — ещё одну привычку, оставшуюся от человеческой жизни. Пламя бросало забавные тени на лица сидящих. Но мне было не до забавы.

Когда все, включая Лледоса, обратили на меня внимание, я произнесла:

— Мне кое-что нужно, — на самом деле я долго подбирала слова, чтобы все вышло, как надо. — В пяти километрах отсюда есть ручей. Не думаю, что он пересох. Так вот, мне нужна вода из этого ручья.

— Вода? — изумился Жадан. — Для чего? Ты ж не пьешь, а нам с Лледосом хватит той, что во флягах.

Ну, вот. Мне только спора с сунжэ не хватает! Жадан бывает назойливее, чем даже боль в левой руке.

— В ручье есть серебро. И много. — Нехотя пояснила я. — Вода в его русле имеет кое-какие магические свойства. По правде сказать, я уверена, что этаж создателя, на который мы хотели сегодня проникнуть, нашпигован ловушками.

— И причем тут волшебная вода? — Эгун наморщил лоб, пытаясь понять, к чему я клоню.

— Ловушки магические? — Догадался Лледос. — Против нежити? Других вампиров?

— Да. Я знаю, как их обезвредить. Но для этого мне нужна вода из ручья.

— Не вопрос, — бодро произнес Эгун, разминая ноги. — Я сейчас.

Расчет оказался верным. Ридаец что угодно сделает, лишь бы не идти в руины. Ему там ой как не понравилось!

Я едва успела остановить Эгуна. Он схватил две фляги и направился в чащу леса.

— Эгун, — окликнула я, указывая пальцем направление — Во-первых, в другую сторону. Во-вторых, возьмешь с собой Жадана.

— Можно? — обрадовался пацан, скучавший по общению с другом.

— Да, — я улыбнулась. — Тебе не мешает прогуляться. Но это не все. С вами пойдет Лледос. Не спорь, — это уже закатившему глаза эльфу, — иначе они заблудятся.

Дождавшись, пока северянин уберет кислую физиономию, я сказала:

— У вас на все половина ночи. Прежде, чем брать воду, проверьте, что рядом серебро. Не хочется переделывать вашу работу, — уколола я напоследок. Пусть не думают, что это увеселительная прогулка по лесу.

Все трое двинулись к деревьям. Вдруг Жадан быстро развернулся и помахал мне рукой:

— Вея, мы скоро вернемся! Не скучайте! — и заспешил следом за эльфом и вампиром.

Ну, что за ребенок! Ох уж эта его непосредственность.

На какой-то миг мне стало немного легче, но я вспомнила, зачем их отослала.

Как только Лледос, Жадан и Эгун полностью скрылись в темноте леса, и до меня перестало долетать ойканье спотыкающегося Жадана, я повернулась к Яруну. Тот стоял по другую сторону костра. Золотистое пламя отражалось в алых глазах, седая прядь на правом виске стала оранжеватой. Только лицо сохраняло бледность. Увы, даже живое пламя не согреет белые щеки.