Диана Гамова - Ночное небо

— Нет, — ответила я. — Для меня это большой риск. Я не дожила бы до стольких лет, доверяя каждому встречному вампиру.

— Хм, твое последнее слово? — по лицу Кезо невозможно было понять, о чем он думал. Но в голосе прорезались резкие нотки.

— Да, — не колеблясь, ответила я.

Вампир вздохнул. Он снова огладил верхушки буйной высокой травы. Развернулся, сделал пару шагов:

— Если передумаешь, найдешь меня в Лааском гнезде, — бросил он через плечо и тут же скрылся, как не бывало.

Человеку или эльфу показалось бы, что подул ветер, и вампир просто исчез. Но это обман. Я видела, что Кезо ушел. Только очень-очень быстро, со скоростью, доступной лишь старому вампиру.

Постояв еще пару минут на берегу шепчущей на своем непонятном языке реки, я только сейчас поняла, что обнажена. И капли воды на моем теле исчезли. Конечно, Кезо плевать на мой вид. Вампиры мертвецы. Такие мелочи нас не заботят.

Одевшись, я пошла вверх по теченью. С трех сторон меня обступала степь. Травы тянулись к небу и кое-где высились в человеческий рост. Из-под ног врассыпную бросались насекомые, жужжа и стрекоча на все лады.

Зачем же Кезо понадобилась моя кровь, если он даже готов простить мне эльфа и ждать, пока я не передумаю?

Брести в раздумьях по ночной степи мне быстро надоело.

Однообразный пейзаж угнетал, а текущая речка с мутноватой водой напоминала о неприятных обстоятельствах, в которых я оказалась.

Кроме того, до меня пытался докричаться Ярун. Он не оставлял попыток дозваться меня. Я постоянно ощущала его тревогу.

Мне даже стало стыдно.

Но сделать я ничего не могла. Мне требовалось время, чтобы все обдумать.

Снова приближалась волна жажды. Левая рука кололась огненными колючками. Это значило, я по-прежнему буду смотреть на мальчишек, как на жертв. И еще Кезо со своим странным предложением. Далась ему моя кровь? Еще и добровольно отданная.

Какой очередной план вынашивает его повернутый на алхимии мозг?

Ну, хоть от эльфа отстал!..

Я зашипела, когда левую руку скрутила первая за сегодняшнюю ночь болезненная судорога. За последнее время такие приступы стали случаться все чаще. Вчера два. Сегодня приближался первый.

От боли и голода захотелось взвыть!

Сейчас бы молодого Независимого, крадущегося по степи! А лучше трех. Эх, мечты… Даже слюнки потекли. Как только представлю их кровь, хочется немедленно вернуться в Гуар и устроить охоту!

О, как я голодна!

Резко встряхнув головой так, что собственные волосы ударили по лицу, я закрыла глаза. Надо успокоиться. Иначе туман жажды окутает разум, и я стану дикой тварью, охотящейся на все, в чем есть кровь. Но это неплохая идея — поохотиться.

В степи много дичи. А если чуть поднажать, можно добраться до края степи. Там много людских деревенек.

Нет! Нельзя. Люди — не игрушки, не дичь. Вот, до чего доводит голод.

Сделав три шага, я остановилась, присела. Вдохнула чуть влажный прохладный воздух. Его переполняли ароматы трав. От реки веяло сыростью и рыбой. Где-то тут небольшая заводь. Из глубины степи, наоборот, тянулся запах высохшей земли — дождь был давно. Еще я почувствовала запахи животных. Мышей и кротов, снующих под землей. Птичий пух — в степи всегда множество мелких птах. И горьковатый запах степного кабана.

Так-так. Вот это уже неплохая добыча. Не Независимые, конечно, но тоже сойдет.

Взяв след, как лучшая ищейка вестников, я на полусогнутых ногах стала пробираться по степи. Особенность вампирьей охоты на животных в том, что любое животное инстинктивно чувствует мертвечину. То есть, вампира. И стремится убежать, как можно дальше и быстрее. Подветренная сторона не спасает. Только собственное чутье. И вот когда оно говорит: «зверь рядом, только прыгни», — приходится молниеносно срываться с места и нападать на жертву.

У молодых вампиров такой трюк получался слабо. Вплоть до десяти лет некоторые из них не могли перестроиться на другое измерение собственной силы и скорости. Они не успевали нанести один единственный верный удар, и добыча уходила из рук. Иногда буквально.

Но я уже давно не молодая вампирша. Пройдя по следу кабана, я углубилась в степь. Если повезет, животное спит, и мои шансы остаться незамеченной возрастут. Слушая собственное чутьё, интуицию, как угодно называйте, я остановилась. Кабан рядом. Метрах в десяти. Да и запах усилился.

Определив направление с самой большой точностью, на какую была способна, я затаилась. Нет, зверь не почувствовал меня. Его плотно скрывала степная трава, но я наверняка знала, что кабан не дремлет. Копошится в земле.

Один рывок, один прыжок, и мои клыки и когти врезались в плотную щетинистую кожу. Кабан взревел, но это была почти агония. В горло потекла горячая, чуть липкая кровь, пахнущая едким мускусом и запекшейся грязью. Я не могла оторваться. Жажда оказалась сильнее меня, моей воли.

Утерев случайно сбежавшую по подбородку алую струйку, я выпустила обескровленную тушу:

— Благодарю тебя за твою жертву, — прошептала я, отходя на шаг от кабана. Я всегда стыдилась убивать из-за еды. И просила прощения у собственных жертв, будь то кролик, кабан или человек. Меня еще отец научил, когда изредка брал с собой на охоту: «Чтобы еда впрок пошла, дух жертвы не должен гневаться». Вот я и просила прощения… Понимаю, довольно своеобразный ритуал для вампира, но что поделаешь?

Утолив жажду, я задумалась. Бесцельно бродить по степи — удовольствие неописуемое! Но только, когда не накатывают приступы сильнейшей боли и вызываемая ими жажда. Надо что-то делать.

В голове билась одна запасная самая неприятная идея. И, кажется, я к ней приблизилась вплотную: отрубить левую руку. Со временем она отрастет. Но сколько понадобится этого времени на таком питании? Месяца четыре. За это время Консолия в Гуарском княжестве опутает все, до чего пока еще не дотянулась. Независимые совсем обнаглеют. Да и за мальчишками надо присматривать. С одной верхней конечностью и в полубезумном состоянии от меня мало толку. Зато, вместе с рукой я отсеку яд. Чудо, что он не расползся еще по всему телу.

Беликий!

Я со злостью ковырнула носком сапога землю так, что нога скрылась в грунте по щиколотку.

Но не обращаться ведь к Кезо? Не хочется быть у него в долгу. Тем более, платить собственной кровью!

Что? Что делать? Как решить?

А нечего решать. Пора действовать. Чем раньше я отсеку яд, тем быстрее вырастет рука.

Решившись, я приняла истинное обличье. Так мне будет проще совершить задуманное. Когти в этой форме гораздо острее и длиннее. И боль будет терпимее. Главное, после того, как отсеку руку, сразу же закопаться в землю и уснуть. Так регенерация пойдет быстрее.