Елена Кипарисова - Прах Феникса. Ужас в зазеркалье

Внутри обстановку оказалась ни чем не лучше. Обшарпанные коридоры, мусор под ногами, паутина в углах у самого потолка. Казалось, здание разваливалось на глазах, и вот-вот нам на голову посыплется штукатурка, когда оно решит погрести нас под своими обломками.

Мы прошли в небольшую комнату, разделенные на несколько зон душевыми шторками, подвешенными на бельевых веревках, где нас уже ждали Эндж и Калипсо. Девушка без стеснения липла к бессмертному, прильнув к его плечу и что-то шепча на ухо. С нашим появлением она скорчила гримасу, словно почувствовала неприятный запах, и отстранилась.

– Мы опоздали, – вместо приветствия сказал мой наставник и кивнул в сторону темно-лиловой шторы, огораживающей еще одну небольшую комнатку.

Энки вздрогнул, услышав это, а потом прошел в указанном направлении, резко отдернув занавеску. Мне пришлось зажать рот рукой, чтобы не закричать. Всего в нескольких метрах от нас на полу лежал мужчина, лет за сорок. Седые волосы давно не расчесывались, застыв грязным колтуном. Одетый в потертую белую майку и семейные трусы, он неловко согнулся, прислонившись к спинке кровати прямо напротив осколка зеркала, не обрамленного ни в какую раму и стоящего прямо на полу. Его голова оказалась наклонена вперед настолько, что подбородок касался груди, отчего было невозможно разглядеть его лица. Не скажу, что это меня сильно расстроило. Человек был мертв, а я не питала к трупам ничего, помимо леденящего душу ужаса.

Но Энки, казалось, это не смущало. Он подошел ближе и присел на карточки перед безвольным телом, пытаясь нащупать пульс на запястье и шеи. Я видела, как он тут же поник, склонив голову и опустив плечи. Видимо, бессмертный рассчитывал на другой результат.

– Как можно было опоздать? – взвился блондин, поднимаясь на ноги и оборачиваясь к Энджу.

– Лили увидела это слишком поздно. Нам не хватило каких-то пять минут, – развел руками мой наставник. – Мы торопились, но нашли только это. Возрадуемся, что зеркало все еще устояло.

– Нечему радоваться. Следующий раз может стать последним. Мне надоело плестись позади.

– Ни тебе одному, – возмутился Эндж. – Думаешь, мне приятно ездить от трупа к трупу, когда Другие прячутся по своим норам? Я воин, а не патологоанатом!

– Кто-нибудь из смертных уже знает о случившемся? – прервал их Некромант, окидывая комнату мрачным взглядом.

– Нет, – ответила ему Калипсо. – Здесь настоящее болото, кто мог уже съехал, остались только пьяницы и наркоманы, а они чихать хотели друг на друга. Да и полиция сюда вряд ли будет рваться.

– Я оживлю его? – спросил парень у старших бессмертных, которые все еще буравили друг друга взглядом.

– Давай, только особо не увлекайся. Выясни, были ли здесь Другие, а потом уходим, – ответил Эндж, скрестив руки на груди. – Нам тут больше нечего делать. В комнате никаких следов присутствия кого-то из посторонних.

Некромант подошел к мертвому мужчине, я же в свою очередь старалась отойти подальше, прячась за широкую спину Энки, чем заслужила неодобрительный взгляд наставника. Но в тот момент меня это не волновало, главное было оказаться подальше от зомби, которое, судя по многочисленным фильмам, были ужасно агрессивными.

Парень подошел вплотную к мужчине и опустил ладонь на его затылок, наклонив голову так, что длинная челка бросала на лицо глубокую тень. Медленно потекли бесконечные минуты. Никто не шевелился, словно время в этой комнате остановилось. Но в воздухе повисло непонятное напряжение, такое, что послало дрожь вниз по позвоночнику. Даже волосы на руках стали электризоваться. С ужасом я наблюдала, как морщинистая рука трупа дернулась как под током, сдвинувшись на пару сантиметров. Позже дрожь охватило все тело, заставляя мужчину биться в судорогах.

Энки заметил страх в моих глазах и подошел ближе, положив руки на мое плечо, слегка сжимая, чтобы я могла ощутить его присутствие и поддержку. В это время труп поднял голову. Его мутные белесые глаза уставились в никуда, оставаясь совершенно неподвижными.

Некромант отстранил на шаг, словно оценивая свою работу, а потом заговорил на неизвестном мне языке, определенно обращаясь к зомби, тот же начал раскачиваться вперед и назад, что-то шептать себе под нос. Мне не удавалось разобрать ни слова, это вообще не походило на нормальную человеческую речь, скорее на неясное бормотание, прерываемое всхлипами и вскриками.

Я наблюдала, как мертвое тело двигалось и говорило, это вызвало волну отвращения, меня спасло лишь то, что мой желудок был пуст. Но мне все равно пришлось отвернуться, чтобы не травмировать свою психику, хотя заснуть в ближайшие месяцы после увиденного вряд ли вообще удастся. Все фильмы ужасов были лишь жалкой пародией, не передававшей и жалкой доли того, что происходило в нескольких метрах от нашей скромной компании. Удивляло то, что даже притом, что на теле мужчины не было видно ран, и он еще не начал разлагаться, сама фигура мертвеца, приведенная в движение какой-то неведомой силой, была настолько ужасающей, что мне хотелось бежать без оглядки.

В комнате повисла тишина, прерываемая лишь глухим стуком спинки кровати и стену, когда труп неуклюже раскачивался.

– Кончай с ним. – Донесся до меня голос наставника. – И побыстрее.

– Не командуй, – ответил Некромант, прежде чем вновь заговорить на чужом мне языке.

Я отстранилась от Энки и, не оборачиваясь, прошла к окну, которое было настолько грязным, что едва пропускало свет, исходящий от уличных фонарей. За спиной вновь донеслось приглушенное бормотание, а мой взгляд пытался пробиться сквозь серые разводы и сосредоточиться на чем-нибудь за пределами этой убогой комнаты.

За окном было какое-то движение, и я наблюдала, как высокая фигура приближается все ближе и ближе, целенаправленно идя мне навстречу. Слишком странно. Черная тень заняла весь проем, замерев буквально в метре от меня. Стекло не позволяло разглядеть незнакомца, но я уже хотела обратить на него внимание остальных бессмертных, когда силуэт наклонился и подышал на стекло, а затем нарисовал на этом небольшом участке сердце. Мое дыхание замерло, когда рядом с ним появилось второе, поменьше и чуть выше, пересекающееся с первым. Дима. На наш первый День Влюбленных он подарил мне именно такой кулон, означавший нашу любовь – два сердца. Через несколько секунд ладонь стерла изображение, а в щель между оконной рамой и стеной протиснулся листок бумаги, свернутый в несколько раз до размеров спичечного коробка.

Я перехватила белый клочок и зажала в ладони. Фигура отступила, а потом метнулась в сторону, скрываясь из виду.

– Что там? – Голос Эндж раздался почти над самым ухом. Я резко развернулась, и только потом поняла, что он обращался не ко мне, а к Некроманту.