Алина Смирнова - Ключ Вечности

— Джульетт, я постараюсь сделать все возможное, чтобы замедлить процесс, ради Фрая…. И еще ради тебя самой, пожалуй, за много лет ты первая, настолько удивительная личность, которую я встречаю. Хочу еще раз невероятно многое с тобой обсудить, поэтому, возьму на себя обязательства…. - и, наверное, сейчас, Эдриан снова был настоящим. Четким и целеустремленным, человеком привыкшим держать свое слово.

Пока мы с Фраем ехали к месту преступления, куда меня послал капитан, Фрай молчал и находился в подавленном состоянии, видимо пытаясь, переосмыслить и переварить все отчаянные крики своей души. Борясь также с желанием немедленно упечь меня в закрытую клинику Эдриана. Но он дал обещание не мешать мне. Хотя он прекрасно осознавал, что время уходит с неумолимой быстротой, а от того, его страдания были еще более горькими, лишенными какого-либо выхода. Решив пока что не перегружать сознание психологическим портретом Эдриана, я решила оставить это удовольствие на потом. Мы простились с Фраем у подъезда дома мистера Ривсена старшего, инженера по проводке металлосодержащих труб в отделе городского обеспечения. Похоже, нашего единственного свидетеля убийства девочки в парке, постигла своеобразная участь. На прощание Фрай лишь глухо поцеловал меня в макушку, но даже волосы, позволили мне ощутить, как он сжал пальцами затылок, прижимая меня. Ему было больно прикасаться ко мне, больно осознавать, что эти волосы, эту кожу и эти губы, столь теплые и родные он больше не сможет целовать. От этого у меня внутри загорелось целое озеро отчаянья. Давно забывшая о чувствах, а уж тем более, о чувствах к другому к человеку, о сопереживании к тому, кого любишь, с Фраем все это разом вернулось, тяжелым грузом на мое больное внутреннее «я».

Лидия, возившаяся с приборами и ватками, причитала, осматривая тело. Кучка полицейских скептически и испуганно пустила меня через оцепление перед домом, им не нравятся «наши» удостоверение с высшей формой допуска. Эта затхлая коморка, жилище старшего инженера, как же она меня раздражала.

— Что-то больше напоминает самоубийство, нет? — Лидию нужно было вытянуть из мира ее мозговой деятельности.

— И я подумала также. Его нашли соседи из-за лая собаки. Но, скажу тебе, что это очень интересный способ убийства и это Мотылек…. Оглядись немножко, может, даже увидишь то, чего я не заметила.

Вскипевший чайник, труп инженера в тапочках, окно на кухне открыто, хотя не жарковато, корм для собаки на месте, свет на кухне включен. Будто это самое обычное утро и кто по утрам после завтрака решает выбить себе мозги? Тем более сомневаюсь, что старший инженер мог позволить себе оружие, даже такой дешевый и старый пистолет купить на черном рынке можно только за большую сумму. А значит, либо его ему подарили, либо нашел и хранил у себя. И судя по всему, нашел не случайно, это имитация самоубийства.

— Лидия, это имитация…. - ну конечно, труп лежит в неестественной позе с простреленной головой. Голова на столе, он не мог так упасть сам, его посадили в такое положение. Выстрели он сам, в вертикальном положении туловища, себе в голову, то непременно бы упал назад, за счет веса своего тела.

— Причем, имитация, ты видишь, крайне не умелая, знаешь, что это значит?

— Это значит, что-то кто убирал свидетеля, а еще это значит…. Даже если это неумелая имитация, все здесь было подстроено так, что бы мне подумалось, что убийца случайный человек, может даже впервые в жизни пошедший на убийство. Ну там, влезший сюда наркоман или его бывшая жена…. Это спектакль. Созданный для того, чтобы скрыть кукловода, это Мотылек. Даже если предположить, что убил не Мотылек, а «кто-то другой». То этот «кто-то другой» действовал по сценарию Мотылька, а значит он истинный виновник.

— Здесь много улик, когда я все соберу и вскрою его тело, то вероятно смогу тебе сказать и истинную причину смерти, потому что стреляли в его голову, уже после смерти…. И что-то смогу дать по его убийце, а уж ваши шахматные партии с Мотыльком, твое дело.

— Ладненько, только вот время смерти? — это было нужно, чтобы я могла понять, кто теоретически мог совершить это преступление.

— Между девятью и десятью часами утра.

— А конкретнее, между девятью часами и девятью часами сорока пятью минутами. Если брать в расчет, что в десять, он позвонил мне на станции «Резолют», и потом в течение почти двух часов мы были вместе.

— Он «убил» инженера, а потом приехал встречаться с тобой на станции? — «убил», говоря условно, потому что Мотылек мог оказаться косвенным убийцей в этом случае.

— Да, потому что он предупредил меня о сегодняшнем убийстве, с такой интонацией, будто он его уже совершил, а не только намеревался. Увидимся вечером, когда вернется Финн.

Да, крайне удачный ход, крайне логичный, и уж слишком очевидный. Ну да, все-таки стоило признать, что убийство свидетеля, который видел Финиаса в машине около парка, это очень удачно. Если бы я была обычным детективом, а Мотылек моим делом. Конечно, я бы незамедлительно рассмотрела факт убийства единственного свидетеля в пользу Финна. Будучи обычным человеком, Мотылька можно рассматривать как убийцу. Но я не обычный человек, я также как и он, весьма циничный и искусный убийца. Теоретически да, Финну было бы выгодно убить старшего инженера, и это бы прибавило пару процентов в косвенном доказательстве, что Финн и есть Мотылек. Но Мотылек слишком умен, чтобы пойти на такое. Потому, что это убийство, скорее наоборот доказывало, что Финн не Мотылек. Потому, что на месте Мотылька, я бы сделала все, чтобы обратить вину на другого человека, особенно если к этому есть предпосылка вины. Поэтому Мотыльку Фраю было более выгодно, чтобы произошло это убийство, и я бы подумала, что это Финиас. Это попытка привести расследование к одному вектору. Насколько же Мотылек, на самом деле, способен контролировать ход расследования?

Погруженная в свои мысли, я продумывала ответный ход, и вместе с тем, я пыталась побороть в себе убежденность, что Мотылек, это именно тот, кто убил моих родителей. Замкнутый и залитый огонь желания мести нельзя было разжигать ни в коем случае. Мотылек прав, в конце концов, поддавшись мести, я ничего не добьюсь. Фрай оставил меня без машины, но я знала, что он не оставит меня теперь ни при каких обстоятельствах. И поскольку время моего уединения стремительно сокращалось, мне необходимо было сделать кое что…. Чтобы убедится в правильности своего выбора, чтобы убедить себя не сдаваться, и не попадать под ласкающий луч надежды Фрая. Из царства собственной тьмы нужно было отрезать все дороги. Утром, прокатившись на метро, я осталась довольной, имея возможность спокойно совершенствовать свои методы психического анализа на простых прохожих. Но, все-таки, страдая последней формой социопатии, я не могла выносить общество долго, поэтому пошла пешком четыре квартала. Я купила свою новую квартиру на другом конце города, поближе к работе, чтобы никогда не появляться в этих местах. Приближаясь к дому, где была «та» квартира, в которой мы так и не успели пожить все втроем, мои чувства обострились. Я послала Финна за документами не просто так, время от времени я всегда их перечитываю. Даже зная их до дыр, и что там нет ни единой зацепочки, я все равно каждый раз пыталась найти хоть что-нибудь. В этой квартире я не была с того самого дня, как видела ее еще залитой кровью. Запомнив досконально, много раз воскрешала в памяти образ этой квартиры, но ничего в ней не было. Но интуиция, мой дар подсказывал мне, что я что-то упустила. Не решаясь прийти сюда до сегодняшнего дня, у меня не было возможности убедиться в своей правоте.