Георгий Бадашвили - Спасение Души. Возвращение

Ида и Ванесса тоже здесь. Они заменили мне семью, которую я потерял. Говорят, Ида стала искусным охотником и владеет старой кровной способностью Дневных Охотников, передающейся по наследству. Впечатляет. Я завидую, ведь единственным, что отец мне передал, был невыполнимый долг. Ида обнимает меня, будто она моя старшая сестра. Я не отвечаю взаимностью: Мерсер сказал на днях, что она дружит с архинквизитором, убившим Генри. Почему? Я не понимаю.

Годы шли. Мне уже двадцать. Каждый день я просыпаюсь в семь и старый пень Мерсер заставляет меня упражняться и обучаться боевым приёмам. Я не протестую: для встречи с Ненасытным мне понадобится вся сила, которую я могу в себя впитать.

Я не особенно отчётливо помню тот день, но Мерсер говорит, что Айронвок сражался против целой орды демонов и даже сумел закрыть расширявшийся портал. Ненасытный силён. Слишком силён для обыкновенного смертного, поэтому я решил обратиться к Гильдии. Худой бородатый мужчина довольно плутоватого вида уколол иголкой меня в палец, затем достал откуда-то старый потрёпанный дневник и невежливо кинул его мне: «Ты нам должен, Дон Штрат. Когда я попрошу, ты исполнишь мою просьбу!» – расхохотался он, закрывая за собой двери. От этого места у меня мурашки по коже. Я ушёл так быстро, как только мог.

Дневник поведал мне немного, но это всё же лучше, чем ничего: я стал готовиться. Теперь я знаю кто он – точнее, что он. Но даже этого знания будет недостаточно, чтобы побороть его. Мне нужно тренироваться – больше тренироваться!

Я спал, когда в мою комнату ворвался старый Мерсер: «Беда, Дон! Наши в засаду попали!» Моё сердце затрепетало. Я был пару раз на миссиях с намного опытными охотниками, но тогда успех был почти гарантирован. Я ждал дня наподобие этого. Да, мне было страшно, но одновременно я предвкушал это.

На базе никого не было – все на миссиях и на ночных патрулях. Я взял с собой Мерсера и ещё троих неопытных охотников. Наша цель – заброшенное здание на окраине города. Это территория Дневных и Иды; она не под нашей юрисдикцией. Я не знаю, что наши здесь потеряли, но Дневные обязаны были им помочь. К сожалению, мы пришли слишком поздно.

Когда мы зашли в здание, конечности наших охотников уже были разбросаны по всем стенам и этажам. Я не успел и оглянуться, как из темноты выскочил внушительных размеров упырь и вырвал одному из моих охотников трахею. Меня пригвоздило к земле страхом: я не мог ни шевельнуться, ни дышать. Упырь кинулся на меня, но Мерсер встал у него на пути, за что получил когтистой лапой в плечо и был отброшен к стене. Я вспомнил Генри… Больше никому не придётся отдавать за меня свою жизнь!

Я ощутил прилив бодрости, а весь этаж вокруг меня осветился оранжевым огнём. Моё тело стало легким; я словно парил в воздухе. Упырь снова прыгнул на меня, но я на лету поймал его, прижал к стене и вонзил в шею торчащие из моих пальцев лезвия. Чёрно-зеленая кровь хлынула из существа фонтаном, и оно упало в нескольких метрах от меня, конвульсивно подёргиваясь. «Наконец-то! Унаследовал всё-таки от дедушки! – воскликнул восторженно Мерсер. – А я-то уже думал, что ты совсем бездарный!» Мы ушли. Старик выжил. Дневные не помогли… Этот день послужил мне уроком: мы сами по себе. Никто за нас не вступится, ни ангелы, ни анклавы Связующих, ни даже другие охотники.

Первым что я сделал, став во главе анклава, была отмена всех миссий по выслеживанию и охоте. Мир переживёт. Пускай пока другие занимаются тем, чем всю жизнь занимались мы. Теперь нам надо проследить не за миром, а за собой. Нам нужны были новобранцы и новопробуждённые Связующие, преданные делу. Всех охотников, как опытных, так и зелёных, я разослал по всем метрополиям Грандиса. Нашими новыми целями были спасение и вербовка.

Многие старые охотники недовольны этим, посчитав, что я продолжение неудачного лидерства своего отца. Я созываю на совет всех лидеров нашего анклава со всех городов и за круглым столом спокойно объясняю свою позицию и нашу новою политику. Это их не удовлетворяет. Поднимается неразбериха. Они толкают меня и обвиняют в мягкотелости. Я теряю благоразумие и в гневе приструниваю их всех, показывая, что я на самом деле могу. Они замолкают, приняв своё поражение и мою новою политику.

Мою тренировку тем вечером прервал Мерсер:

– Ванесса Бейкер убита.

– Как?

– Легион. Говорят, что случайность.

Я прошу его оставить меня наедине. Я не хочу, чтобы он видел мою слабость и мои слёзы. Я снова потерял близкого мне человека.

На следующее утро я с Мерсером отправился к Дневным Охотникам. Дочь Ванессы, Рокси, всего лишь подросток. Ей недавно исполнилось десять. Она даже младше чем был я, когда мне пришлось возглавить анклав. «Обещаю, отныне я буду помогать тебе во всём, Рокси. Наши семьи будут неразлучны», – это были не простые слова утешения. Я был искренен. Я хочу, чтобы наша большая раздробленная семья воссоединилась.

Время скользит медленно, как черепаха. Сегодня полнолуние. Луна озаряет эту холодную зимнюю ночь как прожектор. Куда ни взгляни, повсюду снег. Сегодня именно тот самый день… Сегодня день отмщения. Сегодня Ненасытный наконец-то поплатится!

Вокруг никого нет. Это отделённый от всего города участок земли на окраине города. Тимоти уже много лет не выходил из этого здания. Мне лишь нужно придумать, как пробраться к нему, но мороз не даёт мне сконцентрироваться. Я торчу здесь уже почти десять часов и меня пока не посетила ни одна светлая мысль.

Из особняка кто-то выходит. Спрятавшись за деревом, я слежу за смутно знакомой фигурой. Внешние ворота открываются. Это Ида!.. Меня охватывает злоба и кровь начинает кипеть.

– Чем он одурманил тебя? Чем заколдовал? Что он тебе предложил? – накинулся я на неё.

– Дон? Что ты здесь делаешь?

– Из всех людей у меня больше всего прав находиться здесь, а вот что ты здесь делаешь?

– Послушай меня, Дон, я зла не меньше твоего. Моё сердце всегда будет тосковать по твоему брату, – Ида даже не запнулась, – и будь я проклята, если когда-нибудь прощу ему это. Но то, что мы сейчас стоим здесь и говорим об этом – его заслуга!

Я был поражён холодной прагматичностью девушки, которой я когда-то так восхищался.

– Как ты можешь так говорить? Как ты можешь оправдывать его? Я… мне больше нечего тебе сказать, Ида.

– Дон, – Ида встала в оборонительную позицию. – Даже не думай об этом.

– Отойди! Я даю тебе шанс, который он не дал моему брату!

– Одумайся, сопляк, ты ещё не дорос до меня и уж тем более до Ненасытного.

– Я попытаю свою удачу, и если проиграю, то умру с улыбкой на лице, зная, что я хотя бы попытался, в отличии от некоторых!

– Идиот. Подумай, что будет потом, – Ида сменила тон, пытаясь достучаться до моего благоразумия. – Сотни и сотни охотников полагаются на твоё лидерство. Что будет, когда ты умрёшь ради совершенно бессмысленной цели? Что будет, когда умрёт последний сын Штратов? Ты не просто сдохнешь в каком-нибудь сугробе, ты развяжешь целую войну! Сколько охотников должны отдать жизни ради твоей мести? Сколько твоих братьев ты готов ещё потерять, как потерял Генри?