Стивен Кинг - Четыре после полуночи

Самолет уже подруливал к взлетной полосе, и Брайан схватил микрофон:

— Пристегнитесь! Пристегнитесь! Если не можете пристегнуться, схватитесь за что-нибудь!

Он чуть снизил скорость, занимая позицию для разгона по взлетной полосе 33. И тут увидел нечто такое, от чего сердце у него ушло в пятки: громадные куски мира, пространства, лежащие к востоку от взлетной полосы, проваливались в никуда, оставляя после себя пустоту.

«Они поедают планету, — подумал Брайан. — Господи, они поедают планету!»

А потом «767» развернулся носом на запад, и перед Брайаном открылась длинная и свободная, от лангольеров или кого бы то ни было, взлетная полоса 33.

Багажные ячейки распахнулись настежь, их содержимое вывалилось на пол и кресла. Бетани, которая не успела пристегнуться, плюхнулась на колени к Алберту Косснеру. Алберт не заметил ни теплой попки девушки, ни «дипломата» с хромированными углами, просвистевшего в трех дюймах от его носа. Он видел только стремительные темные шары на полосе 21 да остающиеся за ними блестящие черные следы. Следы эти сходились у зоны разгрузки багажа.

«Они тянутся к мистеру Туми, — подумал Алберт, — или туда, где был мистер Туми. Если б они не повернули к зданию аэропорта, то наверняка набросились бы на самолет. Пожрали бы его и нас вместе с ним».

— Теперь мы знаем, не так ли? — раздался за спиной Алберта дрожащий голос Боба Дженкинса.

— Что? — воскликнула Лорел, не узнав своего голоса; ей на колени упала дорожная сумка, Ник поднял голову, увидел сумку, отбросил ее в проход. — Что мы знаем?

— Знаем, что происходит с настоящим после того, как оно становится прошлым. Прошлое ждет, мертвое, пустое, покинутое. Ждет их прихода. Ждет чистильщиков вечности, которые всегда бегут следом за настоящим, убирая остатки прошлого самым эффективным способом: съедая их.

— Мистер Туми знал о них, — вдруг ясно и отчетливо сказала Дайна. — Мистер Туми говорил, что их зовут лангольеры.

Реактивные двигатели наконец взревели на полную мощность: самолет помчался по взлетной полосе 33.

Брайан увидел два черных шара, которые пересекли взлетную полосу перед самолетом, прорезав поверхность реальности двумя параллельными щелями, которые блестели, как черный эбонит. Тормозить возможности не было. «767» подбросило, когда он перепрыгивал через расщелины, но Брайану удалось удержать его на взлетной полосе. Он форсировал и форсировал работу двигателей, с нетерпением ожидая, когда же самолет наберет необходимую для отрыва скорость.

Даже рев двигателей не мог перекрыть маниакальные чавканье и похрустывание… хотя Брайан не знал, слышит ли он все это ушами или отвратительные страшные звуки уже внутри него. Впрочем, он старался об этом не думать.

Перегнувшись через Лорел, чтобы посмотреть в иллюминатор. Ник увидел, как Международный аэропорт Бангора раздирают, рвут на куски. Здание прорезали зигзагообразные щели, крыша и стены проваливались в никуда.

Закричала Бетани Симмс. Черный след тянулся параллельно «767», сжевывая край взлетной полосы. Внезапно он нырнул вправо и исчез под фюзеляжем.

Самолет вновь сильно тряхнуло.

— Он добрался до нас? — воскликнул Ник. — Он добрался до нас?

Ему никто не ответил. Побледневшие, испуганные пассажиры смотрели в иллюминаторы; и ему никто не ответил. Деревья слились в синевато-зеленую стену В кабине пилотов Брайан застыл в кресле, каждую секунду ожидая, что один из шаров появится перед лобовым стеклом и прошьет кабину насквозь.

На приборном щитке последние красные таблички сменились зелеными. Брайан потянул ручку на себя, и «767» оторвался от земли.

В главном салоне бородач с налитыми кровью глазами, пошатываясь, шел по левому проходу.

— Уже подлетаем к Бостону? — спрашивал он у пустых кресел. — Я очень на это надеюсь, потому что мне надо снова лечь в постель. Голова у меня просто раскалывается.

Самолет круто повернул на восток, бросив проснувшегося наконец пассажира на ряд пустых кресел. Он обвел взглядом другие пустые кресла, крепко зажмурился.

— Господи, — пробормотал он. — Белая горячка. Чертова белая горячка! Такого со мной еще не бывало. — Еще один испуганный взгляд. — Теперь появятся чертики… Где же эти долбаные чертики?

«Чертиков не будет, — подумал Алберт. — Но зато у тебя есть возможность взглянуть на шары. Тебе они очень понравятся».

— Пристегнись, приятель, — бросил Ник, — и затк…

Он замолчал, глядя на аэропорт… вернее, на то место, где был аэропорт. Само здание исчезло, та же участь ждала и базу Национальной гвардии, занимающую западную часть аэропорта.

«767» взлетал над растущей каверной, черной и бездонной.

— Господи, что же это такое, Ник?! — прошептала Лорел и закрыла глаза руками.

Когда они пролетали над взлетно-посадочной полосой 33 на высоте 1500 футов. Ник увидел шестьдесят, а может, и сто параллельных линий, рассекающих бетон на длинные полосы. Полосы эти напомнили ему о Крейге Туми.

Ри-и-ип.

По другую сторону прохода Бетани перегнулась через Алберта, опустила шторку и истерично взвизгнула:

— Не смей ее поднимать!

— Не волнуйся, — ответил Алберт и тут же вспомнил, что оставил скрипку в аэропорту.

Что ж… теперь и она канула в вечность. Резким движением он закрыл лицо руками.

Перед тем как вновь повернуть на запад, Брайан увидел, что лежало к востоку от Бангора. Там просто ничего не осталось. Гигантское море пустоты простиралось от горизонта к горизонту под белым куполом неба. Деревья исчезли, город исчез, исчезла сама Земля.

«Будто летишь в космосе», — подумал Брайан и почувствовал, что у него вот-вот поедет крыша. Капитан нашел единственный способ сохранить рассудок: сконцентрировался на управлении самолетом.

Брайан быстро набирал высоту, стремясь как можно скорее войти в облака, чтобы больше не видеть этого дьявольского зрелища. Но перед тем как белая пелена скрыла землю, он все-таки посмотрел вниз: холмы, леса, озера, расположенные к западу от Бангора, прорезали тысячи черных нитей. Громадные куски реальности один за другим проваливались в никуда, и тут Брайан совершил поступок, который прежде воспринял бы как невероятный.

Закрыл глаза… сидя в кресле пилота. И открыл их, лишь когда самолет вошел в облака.

На этот раз они не попали ни в одну из воздушных ям. Как и предугадал Боб Дженкинс, атмосфера словно застыла. Полет в облаках продолжался десять минут, а потом, на высоте 18000 футов, «767» вырвался к синему небу. Пассажиры нервно переглянулись, и тут же из динамиков по салону разнесся голос Брайана: