Сергей Головачёв - Приди и узри

Они провели на самую высокую гору Гарца не только железную дорогу, но и суперсовременную канатную дорогу. А всё для того, чтобы один раз в году в Вальпургиеву ночь тысячи немцев и многочисленных иностранных туристов смогли приехать сюда и отлично провести время в компании разряженных ведьм и чертей.

На ней до сих пор сохранилась радиотелевизионная вышка с комплексом зданий, в которых ранее располагались разведывательные службы группы советских войск в Германии и службы госбезопасности ГДР.

Наша же не менее знаменитая Лысая Гора долгое время также была запретной зоной и огорожена колючей проволокой. И хотя тридцать лет назад солдаты оттуда ушли, а горе был присвоен статус реликтового заповедника, с тех пор ничего здесь не изменилось, всё осталось в первозданном виде. Только ещё больше пришло в негодность. И может быть, это даже и к лучшему.

Ведь из окультуренного Брокена исчез истинный дух ведьм. Всё стало карнавалом и маскарадом, шоу ряженых ведьм и чертей. Всё стало большим представлением, на котором ежегодно зарабатываются огромные деньги. У нас же до сих пор тишь да гладь, всё пребывает в забвении. Но в этом и есть свой плюс: ведь ведьмы у нас до сих пор настоящие. Как, например, вот эти!

Спускавшиеся с горы экскурсанты с удивлением посмотрели на проходящих мимо двух девушек, некоторые из них даже оглянулись им вслед. На настоящих ведьм те были совсем не похожи. Они выглядели так, словно сбежали с репетиции народного хора, поскольку одеты были в одинаковые белые вышитые сорочки и красные юбки с клетчатыми передниками. Для полного сходства у них не хватало лишь цветочных венков на голове.

— А вы уверены, что это действительно ведьмы? — тихо спросила босоногого гида Варя, фотографируя себя на их фоне.

— Уж поверьте мне. По крайней мере, одна из них точно, — уверенно ответил ей гид.

Щёлк!

УГАДАЙТЕ, КТО ИЗ НАС ВЕДЬМА?

Тем временем, Майя и Жива, держась за руку, подошли к стоявшим перед шлагбаумом двум милиционерам, одетым в пятнистые комбинезоны.

— Это у меня двоится в глазах или вас, действительно, двое? — игриво спросил младший сержант.

— Когда у вас будет двоится в глазах, нас будет четверо, — съязвила Жива.

— А куда это вы, девушки, собрались? — сдерживая улыбку, поинтересовался старший сержант.

— На Девичник, — честно призналась Майя.

— А, может, всё-таки на шабаш? — лукаво подмигнул им старший сержант, не привыкший по службе к честным признаниям.

— Ага, — рассмеялась Жива. — Что-то грустно стало на душе, захотелось слетать на Лысую.

— А почему не на мётлах? — поддержал игру младший.

— Мётлы сломались — приходится пешочком, — с улыбкой объяснила Жива.

Старший сержант широко улыбнулся ей в ответ:

— Ну, тогда поворачивайте назад, мы пропускаем только с мётлами.

— А без них что, нельзя? — спросила Майя.

— Нельзя, — сбросил старший улыбку с лица, — нечего вам там сегодня делать.

— Мы только прогуляемся, — заканючила Майя.

— Погуляйте где-нибудь в другом месте.

— Я не поняла, — возмутилась Жива, — с каких это пор ведьм перестали пускать на Лысую?

Младший сержант усмехнулся:

— Чего-то вы совсем на них не похожи.

Жива тут же надвинула копну волос себе на правый глаз.

— А так?

— Так вроде похоже, — начал сомневаться младший. — Но всё равно, красавицы, вам там делать нечего. Сегодня вход на гору запрещён.

— Но вы же пропустили вон того? — кивнула Жива на ушедшего далеко вперёд чернобородого.

Старший неумолимо покачал головой:

— Тому можно, а вам туда нельзя.

— Ну почему? — недоумевала Майя.

— Там сегодня сборище всяких маньяков, — объяснил младший.

— Так чего ж вы здесь стоите? — рассердилась Жива на бойцов «Барса» — Идите и ловите их.

— Для этого есть «Беркут», — пояснил старший. — А мы стоим здесь, чтобы не пропускать на территорию потенциальных жертв.

— И вообще, сюда вам лучше не соваться, — добавил другой «барс». — Здесь девушки всё время пропадают, причём бесследно.

— Так что идите отсюда подобру-поздорову, — заключил старший сержант.

Двоюродные сёстры с явным неудовольствием отошли в сторонку. Одна из них шепнула на ухо другой:

— Я же говорила, пошли другой дорогой.

— Ну кто же знал? Меня всегда здесь раньше пропускали.

— Идём скорей отсюда, — предложила Майя и передёрнула плечами, — а то мне как-то здесь не по себе.

— Ладно, идём, — согласилась Жива.

Взявшись за руки, кузины поспешили вниз той же дорогой, которой и пришли. Жива ничуть не расстроилась от того, что «барсы» не пустили их на Гору. Ведь она знала наверх такие тропки, которые никому не были ведомы, даже милиции.

— А ты что, испугалась этих маньяков? Не бойся, — успокоила кузину Жива. — Чего боишься, то и получишь. Страх имеет свойство материализоваться. Маньяки обычно ходят поодиночке, а нас двое. Как-нибудь прорвёмся.

Майя широко раскрыла глаза:

— Неужели ты их не боишься?

— Это они меня должны бояться, — заверила её Жива. — Помнишь, я рассказывала тебе, что стало с теми придурками в прошлом году?

— Ещё бы! — хихикнула Майя.

Жива её поддержала, и они так звонко обе засмеялись, что это стало слышно даже на посту. Неожиданно из переговорного устройства на груди старшего сержанта сквозь трескотню помех по громкой связи донеслось:

— Тут ещё одно… Из Павловки сегодня псих сбежал… Кадош Георгий … 44 года… отличительная примета — чёрная борода и длинные волосы, стянутые сзади на резинку… воображает из себя Великого инквизитора… по оперативным данным… якобы собирался к вам сегодня на Лысую.

Кадош Георгий Викторович, бывший священнослужитель, имея чин дьякона и имя отца Егория, данное ему в честь святого Георгия Победоносца, был исключён из духовного ведомства за то, что в душевном помрачении дерзнул совершить богослужение вне Свято-Ильинской церкви [2] Первый православный храм, построенный на месте капища Велеса в излучье рек Днепра и Почайны, где произошло первое крещение киевлян. Одна из фресок в левом приделе изображает распятого на кресте змея Велеса , в которой он служил, но в церковном облачении. Более того, самолично причислил себя к священным инквизиторам, коих православие никогда не признавало.

Безумный инквизитор был задержан на Михайловской площади за то, что устраивал аутодафе многочисленным детским книжкам о драконах и ящерах, прилюдно сжигая на костре полное собрание сочинений об очкастом мальчике-маге, а также знаменитую сумеречную сагу о волке-оборотне и вампире-вегетарианце.

— За что? — кричал он представителям закона в то время, когда те, заламывая ему руки, усаживали его в милицейский фургон. — Это же всё еретическая литература! Не меня надо хватать, а тех, кто это издаёт! Мы — священная инквизиция, поэтому как боролись с ересью, так и будем с ней бороться! Люди! Не читайте книг и газет! Не смотрите телевизор! Не пяльтесь в монитор. Весь интернет и все телеканалы в руках сатаны! Именно оттуда смотрит на вас всевидящее око антихриста!