Тиу Я - Духовное судно

Фэн Фэй Юнь забрался на нее. Его кулак внезапно ударил ее в грудь. Так как Фэн Фэй Юнь был ранен обратной силой своего кулака ранее, этот удар не был слишком сильным.

Удар пришелся ей в грудь; однако, не пронзил ее тела, и даже был смягчен двумя возвышающимися башенками-близнецами.

Никто не ожидал, что удар Фэн Фэй Юня также вытолкнул половину трупного яда из тела Дун Фан Цзин Юэ.

«Пуш!»

Своими вишневыми губами Дун Фан Цзин Юэ выплюнула небольшое количество темной крови прямо в лицо Фэн Фэй Юню.

Выражение лица Фэн Фэй Юня уже было свирепым, а теперь стало совсем пугающим.

«Ты посмела плюнуть мне в лицо… Ты посмела плюнуть мне в лицо…»

Фэн Фэй Юнь снова захотел лишить ее жизни очередным ударом.

«М-м-м…»

Дун Фан Цзин Юэ медленно поднялась. Ее прекрасные глаза распахнулись. Ее тело все еще казалось очень слабым. Она почувствовала боль в районе груди и вдруг увидела Фэн Фэй Юня, оседлавшего ее тонкую талию — она немедленно подумала о чем-то.

Думая о том, что могло случиться, Дун Фан Цзин Юэ чуть не стошнило кровью от злости. Этот мерзавец, Фэн Фэй Юнь, был так жалок; он воспользовался ею, пока она была без сознания, а затем…

Она почувствовала чудовищную боль в груди; создавалось впечатление, что Фэн Фэй Юнь мял ее в течение длительного времени. Кроме того, он использовал всю свою силу, когда мял ее; как он мог оказаться таким подонком!

Дун Фан Цзин Юэ подумала о других вещах, которые могли произойти с ее телом, внезапно слеза покатилась по ее щеке; она холодно смотрела на Фэн Фэй Юня:

«Фэн… Фэн… Фэй Юнь, Я… до этого момента… никогда не видела… таких подонков и бесстыдных ублюдков как ты!»

«Пех!»

Дун Фан Цзин Юэ снова плюнула в лицо Фэн Фэй Юню. В этот момент ум ее был смущен, она хотела убить себя.

«Ты плюнула в меня? Ты опять плюнула в меня? Шуй Юэ Тин, когда дело доходит до бесстыдства или жалкого существования, я тебе не ровня. Сегодня ты будешь платить по счетам.»

Глаза Фэн Фэй Юня покраснели, а его руки превратились в настоящие когти, желающие задушить ее.

Нельзя винить Фен Фэй Юня за то, что он пришел в бешенство; ведь это произошло потому, что его ненависть к Шуй Юэ Тин была слишком сильна. Одна во всем мире, Шуй Юэ Тин, могла по-настоящему свести его с ума.

«Фэн Фэй Юнь, ты уже совершил возмутительные поступки, а все еще смеешь обвинять меня? Ты, по существу, не достоин быть мужчиной!»

Гнев Дун Фан Цзин Юэ не был слабее гнева Фэн Фэй Юня. Ее чистое, святое тело было изгажено Фэн Фэй Юнем; то, что она не начала материться, являлось доказательством того, как натренирована она была.

«Не достоин быть мужчиной? Не достоин быть мужчиной? Ты говоришь, что я не достоин быть мужчиной? Ха-ха-ха! Я уже мужчина; это неоспоримый факт, то, что невозможно изменить… Ха-ха-ха!»

Фэн Фэй Юнь, запрокинув голову, смеялся совершенно беззаботным и безудержным смехом.

Человеком, к которому он обращался, была Шуй Юэ Тин, а не Дун Фан Цзин Юэ!

Однако, после того как Дун Фан Цзин Юэ услышала этот смех, ее лицо стало болезненно бледным; ее грудь гневно поднималась и опускалась, и ее стошнило прямо на лицо Фэн Фэй Юня кровью:

«Ты… Ты, ты даже… Ты даже…»

Сначала она подумала, что Фэн Фэй Юнь трогал только ее грудь, но она никак не ожидала, что Фэн Фэй Юнь — настоящий зверь, разрушивший ее чистоту…

Ее сознание затуманилось, и она тотчас же потеряла сознание.

После того смеха он вновь успокоился. Он заметил, что оседлал тело Дун Фан Цзин Юэ. Он заметил, что на ее груди стояли синяки от его удара.

«Дун Фан… Цзин Юэ, все кончено, кончено. Я снова принял ее за другого человека! Бить женщину не в моем стиле!»

Несмотря на то, что он все еще ненавидел Дун Фан Цзин Юэ — он мог убить ее одним ударом вместо того, чтобы вот так вот мучить ее — это был не его стиль.

Бить женщину и убивать женщину — были двумя разными понятиями!

«Не удивительно, что она сказала, что я не достоин быть мужчиной; когда мое сознание было затуманено неконтролируемой яростью, я ударил ее в грудь. Хорошо, несмотря на то, что я, Фэн Фэй Юнь, не являюсь добродетельным джентльменом, я честен сам с собой. Сегодня я сохраню тебе жизнь, чтобы загладить свою вину за этот удар. Он был предназначен Шуй Юэ Тин, но я ошибочно вместо нее ударил тебя.»

Конечно, Фэн Фэй Юнь не знал, что спасение ее жизни обернется в будущим большими проблемами для него самого!

«Проклятая бабушка, ты должна была умереть в моих руках. Я, Фэн Фэй Юнь, милосерден сегодня, поэтому сохраню твою жизнь. В будущем, если ты будешь продолжать путаться у меня под ногами, тебе, разумеется, не придется ждать от меня пощады.»

Фэн Фэй Юнь схватил ее сопротивляющиеся руки и поместил их ей за голову. Затем начал высасывать трупный яд из ее гладкой и нежной шеи и выплевывать черную как смоль ядовитую кровь.

«Фэн Фэй Юнь, отпусти меня! Я не хочу, чтобы ты спасал меня. Если ты опять посмеешь меня коснуться, то я рискну своей жизнью против тебя!»

Дун Фан Цзин Юэ сжала зубы. Ощущение ползающих по ее шее губ Фэн Фэй Юня заставило хотеть ее ударить его, но в этот момент у нее не было сил; она могла только позволить губам Фэн Фэй Юня продолжать целовать ее нефритовую шею.

Да, это был поцелуй — по крайней мере, ей так казалось!

Это вызывало у нее тошноту…!

«Не шевелись, если я заражусь трупным ядом, то мы умрем здесь вместе.»

Губы Фэн Фэй Юня были покрыто духовной энергией, поэтому ему удалось не заразиться.

Фэн Фэй Юнь снова сел на ее тонкую талию и сорвал ее с нее дудоу. Затем он уткнулся туда головой и продолжил высасывать яд.

«Чавк! Чавк!»

Рана на ее груди, инфицированная трупным ядом, была еще глубже и длиннее. Если яд не высосать быстро, то ее грудь и живот начнут гнить, и это приведет к смерти.

Однако, в этот момент Дун Фан Цзин Юэ думала о том, что лучше бы ее грудь и живот разъело и она умерла, чем позволить Фэн Фэй Юню воспользоваться ситуацией, с ее точки зрения. Этот Фэн Фэй Юнь был самым отъявленным зверем из зверей. Его рот издавал чавкающие звуки; создавалось впечатление, что он был опьянен процессом.

«Фэн Фэй Юнь, я говорю тебе, что с этого момента я не оставлю тебя в покое. Я выколю твои грязные глаза, отрежу твои руки, и… и… и твой язык; он тоже должен быть вырезан…»

У Дун Фан Цзин Юэ не было сил, чтобы ругать кого-то. На ее лбу выступил пот, она тяжело дышала. Ее щеки покраснели; это было из-за того, что яд был высосан из тела, из-за того, что энергия крови усилилась или из-за стыда.

«Дун Фан Цзин Юэ, кем, ты думаешь, ты являешься? Я, Фэн Фэй Юнь, могу считаться бабником. Но если бы ты стояла передо мной совсем голая, то я бы и пальцем тебя не тронул.»

После того как Фэн Фэй Юнь выплюнул небольшое количество зараженной крови, он прикрыл ее грудь ее же одеждой. Больше он не сидел на ее талии словно водяная змея и немедленно встал.