Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники

— Вы брезгуете? — с неподдельным удивлением вопросила она.

— Представьте себе, да.

— Тогда я погибла, — в бессилии заключила Семпрония.

Не то, чтобы Сарваша сильно растрогала её перемена настроения, но и допытываться в чём такая необходимость обладания сокровищ П-2 он не стал. Семпрония его клиентка, и в силу давнего знакомства она прекрасно понимает, что ничего невозможного в поставленной ситуации для Сарваша нет, как и он знает, что она в случае его отказа пустит в альварском сообществе о нём не добрую славу.

Около месяца ушло у Сарваша на то, чтобы запутанными путями с помощью открытия новых счетов, переводов и их закрытия вынести сокровища П-2, образно говоря, не через центральные двери банка, а через чёрный вход. Старые связи в Швейцарии не могли не поспособствовать удачному исходу дела.

В награду за нелегкие труды он получил причитающийся процент в валюте, бумагах и пресловутом золоте. Что делать со всем этим, Сарваш не знал. Оставлять вознаграждение себе ему категорически не хотелось. Вернуть золото Югославии, учитывая послевоенную политическую обстановку, было бы крайне глупо. Да и размышлять над этим слишком долго не пришлось.

Из Ломбардии пришла новость, которой Сарваша уже и не ждал — Микеле Синдона выдан американскими властями итальянскому суду и сейчас пребывает в тюрьме города Вогера. Такого шанса Сарваш не мог упустить, он ждал его целых двенадцать лет и теперь не хотел отказать себе в удовольствии повидаться с бывшим работодателе и заказчиком своего убийства.

Сидя в тюремной комнате для свиданий Сарваш размышлял, как отреагирует дон Микеле, когда увидит его здесь. Но появление изможденного шестидесяти шестилетнего банкира мафии не вызвало у Сарваша торжества победителя. Дона Микеле можно было только пожалеть. Постаревший и понурый, без былого блеска в глазах он уже был повержен и раздавлен морально. Он проиграл, а худшего для Синдоны сложно было представить.

— Ты?.. — только и выдохнул старик.

Сарваш улыбнулся:

— Что же вы так невнимательно слушали меня, дон Микеле? А ведь я предупреждал вас, что вернусь к вам с того света. Так к чему это удивление?

— Как? Как ты это сделал? — только и спрашивал Синдона, — Я же видел твою фотографию… ты был мертв… Кого ты подкупил?

— Подкупил? — вздернул бровью Сарваш, вспоминая дни своего заключения в народной тюрьме НФОП. — Да нет, та юная особа сама отдала мне свой гонорар, лишь бы я убирался подальше от места преступления, которое так и не было совершено. Дон Микеле, скажите честно, ведь мне было ужасно любопытно все эти годы, как вы додумались натравить на меня палестинских террористов? Мне никогда даже в голову не приходило, что террористов можно использовать как наемных убийц. Кто вам помог? ЦРУ, Пентагон, или кто там еще писал вам рекомендательные письма?

— Зачем ты пришёл? — осипшим голосом спросил Синдона, — Поглумиться? Позлорадствовать?

— Просто я очень долги ждал, когда вы вернётесь на родину. Это был долгий путь домой, не правда ли? Дорога, полная страхов и размышлений, опасения, что придется отвечать за содеянное. В конце концов, это ведь вы заказали моё похищение и убийство. Но ладно, так и быть, не буду подавать на вас жалобу в полицию, хватит с вас одного убиенного судьи Амброзоли. Мне, знаете ли, очень понравилось быть пропавшим без вести. Меньше старых связей, меньше ответственности.

Синдона подался вперед и злобно кинул:

— Из-за тебя, гад, я здесь. Шесть лет в тюрьме, из-за тебя.

— Не преувеличивайте, дон Микеле — и без тени иронии произнёс Сарваш. — Вы здесь из-за того, что семь лет назад заказали убийство судьи Амброзоли, который должен был провести ликвидацию вашего банка в Милане. Человек просто делал свою работу и отказался принимать от вас взятку. Его убил киллер, а киллера в тюрьме убил кто-то ещё. Или это был несчастный случай? В тюрьме ведь всякое бывает, правда, дон Микеле?

Неожиданно для Сарваша Синдона сник и спешно произнёс:

— Я знаю, что меня убьют здесь. Я им не нужен живым.

Нежданное откровение заинтересовало Сарваша:

— Кто вас убьет? П-2 и Джелли?

— Кракси, Андреотти и Марцинкус, — злобно выплюнул он, — все, кто заискивал передо мной, пока я был на плаву и все, кто забыл обо мне, когда я пошёл ко дну. Они думают, я стану молчать, один возьму на себя их грехи. Они сильно ошибаются, суд ещё не кончился, и у меня по-прежнему есть право слова. И П-2 здесь ни причём.

— Неужели? — скептически заметил Сарваш. — А если бы не рассекретили список ложи и не уволили бы всех судей и прокуроров, что там значились, вы могли бы рассчитывать на воссоединение с родиной?

— Не будь дураком, всех не уволили. Джелли, стервец, подсунул в свой сейф список из подбитых уток, которых захотел сдать. Остальные остались при своих постах. Но им я тоже не нужен. Все посчитали меня списанным материалом. — И в глазах Синдоны блеснул недобрый огонёк. — Но они поспешили. Я доберусь и до тебя, когда выйду отсюда.

— Да? — новые угрозы только раззадорили Сарваша. — А может вам не стоит так спешить на волю? Мало ли какие проблемы могут вас там встретить?

— Какие проблемы? Про что ты говоришь?

— Про сокровища П-2, как вы когда-то выразились в своем интервью.

Синдона не изменился в лице, но голос его дрогнул:

— И что?

— Да так, ничего. Сокровищ ведь больше нет.

Это новость больно ударила по Синдоне, если судить по тому, как нервно задергались уголки его губ.

— Ты украл? Ты взял их?

— Но-но, дон Микеле, в отличие от вас мне банальным воровством заниматься не интересно. Просто один из ваших братьев по ложе любезно попросил меня через свою любовницу вывести всё содержимое счетов за границу, что я и сделал.

— Кто? Кто тебя попросил?

— А не всё ли равно? Не в моих правилах оглашать имена клиентов, особенно в таких щепетильных сделках. Неужели, дон Микеле, вы рассчитывали, что деньги долежат в банке до вашего возвращения на свободу? Кажется, вам присудили двадцать пять лет. На что вы надеялись?

— Ты погубил меня, — только и произнёс Синдона бесцветным голосом. — Ты вынес мне смертный приговор.

— Я? По-моему, одиннадцать лет назад его вынесли мне вы и вполне недвусмысленно.

— Отомстить решил? Вернулся с того света, чтобы спровадить туда меня?

— О, не надо трагедий, дон Микеле. Вы сгубили себя сами, когда в юности начали водить знакомство с мафией. Скользкая дорожка, не надо было на неё ступать, если не хотели расшибить себе голову. То, что я передал многие документы прокуратуре, просто ускорило ваше падение, а не спровоцировало его. Может, вы удивитесь, но бесконечно проводить махинации в банке невозможно, ликвидность имеет особенность заканчиваться, а вместе с ней и доверие контролирующих органов. Я просто не дал вам разграбить купленные вами банки до самого конца.