Мария Введенская - Мертвое Сердце

– После твоего ухода один мой знакомый архитектор всё здесь переделал.

Аманда неопределенно качнула головой, тащась за Джейком, будто ее ноги сцепляли тяжелые кандалы. Комнаты сменяли друг друга, но у нее даже не ёкало. Этот дом Аманда не узнавала, может из-за перемен, а может из-за потери памяти, чтобы восстановить которую нужно время. Ну и к лучшему это. Иметь семью, дом, а потом просто уйти от них сюда и забыть навсегда – такое не хочется вспоминать. Потом здесь дел натворить, сбежать, прийти в новую семью, и даже не понимая того, сделать их всех несчастными, а в итоге и себя привести к инвалидности по зову тьмы в организме, так сказать, став после этого в разы злее и отвратительней…. Провлачить сорок два года, как в кромешной темноте, думая, что все так живут, и это нормально. Почему бы не отравить день каким-нибудь малахольным придуркам? С удовольствием. Его ведь так мало. И всё это снова привело Аманду сюда. Что ж, вполне закономерно. Может ли это считаться медленным самоубийством? И ведь так живут многие, прочно застряв в угасании собственных дней, как мясо в зубах. Что ж, тогда Джейк прав, и не стоило на него обижаться. Ее место и впрямь среди Тысячи Проклятых. Вероятно, хоть тогда она принесет какую-то пользу?

– Я могу задать вопрос?

– Валяй. – безразлично отозвался Джейк, не повернув головы.

– Почему я не открыла дверь в свой родной дом? Почему не туда?

– Потому что от него уже ничего не осталось…. – ответил тот. – К тому моменту твои родители покинули ферму и даже успели развестись. Но вообще миров слишком много, чтобы ты попала в родной. Практически невозможно. Да и то – чтобы появился процент на «практически», нужно этого очень хотеть и любить каждую составляющую своей жизни, а твое сердце, моя дорогая, даже близко не знает, что это такое. Ты родилась такой. С дефектом. Так бывает, человек рождается, а у него чего-то не хватает.

– Оно знает! – твердо сказала Аманда. – Знает. И поэтому я прошу… прояви милосердие к Уоррену.

– Ты, правда, думаешь, что мне есть дело до твоих просьб? – искренне удивился Джейк.

– Пожалуйста!

– Разве тебе больше нечего спросить?

– Есть… – понуро сказала Аманда. – Что произошло с Фрэем и Адамом? И с остальными?

– Скоро узнаешь. – ответил тот. – Еще вопросы?

– Да. – сказала Аманда через некоторое время, окончательно смирившись со своей незавидной жалкой ролью. – Ты действительно не планировал сжечь меня в том клубе?

– Нет. – отрезал Джейк. – Я не могу убить смертного, просто потому что мне так хочется. И порядок вещей не я устанавливаю, я просто за ним слежу.

– Там погибли сорок семь человек – таков порядок вещей?

– Угу… – беспечно отозвался тот, игнорируя ее тон. – Пришлось прибраться. Люди ведь редко задумываются о последствиях, как и ты, когда украла вещи из моего дома.

– Но я же была ребенком! – воскликнула Аманда. – Может, я просто хотела домой и забрала часы, чтобы ты не нашел меня! Может, Фрэй был моей любимой игрушкой, и я взяла статуэтку, чтобы унять страх. Чтобы решиться и не чувствовать себя одиноко!

– Может… – Джейк остановился и развернулся к ней. Аманда отпрянула и замерла. – Более того, именно эти мотивы тобой и руководили.

– Тогда в чем моя вина? – покачала головой Аманда. – В том, что я была всего лишь ребенком? Или в том, что твоей жене не удалось поиграть в дочки-матери?..

Она открыла рот и отшатнулась, осознав, что ляпнула лишнего, но лицо Джейка оставалось ровным. Он медленно подошел к Аманде вплотную.

– Разочарование всегда оставляет след, это правда. – ровно сказал он, испепеляя ее своим пронзительным взглядом. – Но ты будешь отвечать не за это, Аманда, потому что по моей прихоти ничего не происходит. Я не устанавливаю правила, я им следую, как и каждый. И вместо того, чтобы прятаться за личиной ребенка вспомни, что каждый получает по заслугам, как ни обидно это кажется. Всё, что с тобой случилось в жизни, было заслуженно. Всё, что с тобой случится после нее, будет также заслуженно.

– Значит, Адам был прав… – тихо заключила Аманда. Ее опять начало знобить, как тогда у костра. – Вся моя жизнь была какой-то глупой шуткой. И очень жестокой.

– Как и ты сама. – безразлично заметил Джейк и пошел дальше – Может, еще хочешь что-нибудь спросить?

Аманда, которую била мелкая дрожь, ничего не ответила. У нее просто кончились слова. Из-под глубоко надвинутой шляпы она видела только ноги Джейка. Значит, гнильца … как он выразился. Что ж, тогда весь мир прогнил.

Они поднялись еще на этаж и попали в огромную библиотеку с роскошным сияющим от лака полом, на котором красовались выведенные вензеля и замысловатые рисунки. С высоченных потолков свисали хрустальные люстры, а в залах стояла удобная мебель, подчеркнуто для двоих. Двоих маньяков … – подумала Аманда. – Кто еще с таким жить будет? Любить такого? Она уже поняла, что своих мыслей утаить не сможет, ну и черт с ним. На краю не пойми чего (но ясно, что чего-то очень плохого) можно и не боятся быть услышанной. Напротив Аманда даже вошла в раж.

МОНСТР … – думала она громко . – А у тебя-то, у самого, сердце есть? Хотя, конечно, нет! Какое может быть сердце у смерти? Что за абсурд! Такому невдомек, что чувствуют другие. Тебе вообще на это глубоко плевать. Теперь понятно, почему у людей подсознательный страх смерти! И так жизнь не сахар.

Идущий впереди Джейк даже бровью не повел. Он отлично слышал ее и вовсе не собирался прерывать или доказывать что-либо. Его молчание казалось гораздо унизительней. Ничего… пусть посмотрит в зеркало. Полезно.

Аманду до бескрайнего бесило, что Джейк никак не реагирует на нее. Надо было срочно переключить сознание, а то эта ярость забирает столько сил…. Сейчас даже казалось, что она чувствовала себя постоянно обесточенной не из-за мучившей ее бессонницы, а потому что постоянно злилась на людей, на мир, на Бога… на всё вообще. Вела беспрестанные гневные разговоры у себя в голове и оставалась совершенно без сил. Какая там колесита – может, и не было никакой бессонницы – просто Аманда никак не могла остановить внутренний диалог и ругань. Она вновь казалась старой Амандой – злой и ущербной, но ничего с этим поделать не могла. А еще она начала слышать какое-то странное тиканье, которое ужасно раздражало. Сначала еле различимое, но сейчас всё явственней и четче. Какое-то неопределенное разноголосое, становящееся громче.

Джейк снова не реагировал на нее, и тогда Аманда не выдержала.

– У меня вопрос! – довольно резко сказала она, и, не дождавшись реакции, продолжила. – Я страдала сильнейшей бессонницей на протяжении практически всей жизни, но в последний год она стала совершенно невыносимой. Могло это быть из-за моего пребывания в этом месте?