Ирина Щеглова - Большая книга ужасов – 69 (сборник)

– Слушай, у меня целый план составлен, – поделилась Гуля. – Мы с папой договорились, все тебе покажем. Самые красивые места, у нас же в Улытау парк древней истории, музей под открытым небом. Помнишь, я тебе показывала фото мазара Джучихана, старшего сына Чингисхана?

Эля неуверенно кивнула:

– Да, вроде помню…

– Эль, ты ведь знаешь, кто такой Чингисхан? – переспросила подруга.

– Знаю конечно, – не очень уверенно произнесла Эля.

– А теперь своими глазами увидишь, – пообещала Гуля и рассмеялась. – Не самого хана, я надеюсь, смешно получилось… хотя, наверное, было бы прикольно… Я в этом году участвовала в конкурсе по истории Казахстана, столько всего узнала! И знаешь, я теперь твердо решила – буду поступать на археологический факультет. А еще мы этим летом будем собирать фольклор, ну всякие сказки, песни, мифы, легенды.

– Здорово! – Эля от обилия новостей несколько растерялась, к тому же после самолета слегка позванивало в ушах.

Машина остановилась на заправке.

– Девочки, не хотите размяться? – спросил Ерден Саматович. – Чай, кофе?

– Шутите, – удивилась Эля. – Я бы не отказалась от ледяной минералки.

– Минералка не спасет, в жару лучше горячего чая ничто не утоляет жажду, – сказал Гулин отец. – Но если нужна вода, возьми в контейнере.

Пока он заправлял машину, подруги зашли в магазин, Ирина заказала кофе. Девочки выбрали мороженое.

Дурачась, устроили селфи на фоне степи.

Солнце уже поднялось довольно высоко и нещадно палило седую равнину, Караганда осталась позади. Дорога лежала по плоскогорью, среди пологих сопок, редкого кустарника да одиноких карагачей [7].

Даже Гульнара устала. Когда она замолкала, Эля смотрела в окно, на проносящуюся степь, белесое небо, бурую землю, взъерошенную полынью и колючкой.

В степи не бывает полной тишины. Даже когда ветер спит, его дыхание можно услышать в шепоте ковыля, ощутить чуть заметное покачивание былинок. Степь тихонько звенит незримыми колокольчиками насекомых, раскинувшаяся в полуденном жару на сколько хватает взгляда, ее необъятность пропитывает, подчиняет себе.

Что такое день пути в степи? Это лишь очередной короткий промежуток времени, которым можно измерить протяженность этого пути. Ничто так не поглощает путника, как степь. Текущие недостижимые горизонты, бездонное синее небо, вечные странники облака, убегающие от своих земных теней.

Глаза слипались, голова клонилась вперед, Эля несколько раз стукнулась лбом о стекло. Подруга заметила, сунула подушку:

– Поспи, еще долго ехать.

Эля кивнула благодарно, откинулась на спинку сиденья, подсунув подушку под голову, закрыла глаза, машину покачивало на ухабах. И даже с закрытыми глазами она все еще видела степь и выцветшее небо. А на макушках сопок стояли и пристально смотрели на Элю неподвижные изваяния, то ли люди, то ли памятники. «Но откуда здесь памятники? – думала Эля. – Нет, это, наверно, пастухи, они стоят на сопках и наблюдают за своими стадами, табунами, отарами…»

– Это не пастухи, – откликнулся Гулин отец, – это балбалы – каменные идолы, которым поклонялись наши предки. Они указывают нам дорогу.

– Правда? – удивилась Эля, разглядывая ответившего: он ехал чуть впереди на гнедой кобылке, на нем был синий халат и смешная шапка с лисьим хвостом. Эля тоже сидела на лошадке, та мерно переступала копытами по каменистой земле, девочка покачивалась в такт ее шагам, лошадка шагала сама по себе, в руках у девочки не было повода, нечем было управлять. Каменные балбалы, не отрываясь, следили за ней неподвижными глазами, казалось, смотрели прямо в душу.

Эля испугалась, взмахнула руками и завалилась на бок.

Открыла глаза – она сползла со спинки сиденья, рядом дремала Гуля. Ее отец невозмутимо вел машину. Элина тетя, кажется, тоже спала…

Тысячелетиями кочевник впитывал в себя этот мир, не оставляя после себя ранящих следов. Ему не были нужны города с каменными домами, он не создавал вокруг себя крепостей и оград. Все время в движении, неся с собой только то, что необходимо для жизни. Весь ее уклад был подчинен гармонии с окружающим миром…

Они добрались до города, когда солнце, изрядно накалив каждый камешек, решило передохнуть и присело на край земли, благостно наблюдая за изнывающим от сухой жары миром.

На улицах почти никого – жизнь возобновится на закате. В солнцепек не спасают ни деревья, ни тени домов. Одно хорошо – воздух сухой, можно дышать.

Подъехали к дому Ирины – обычная пятиэтажка, но вся в коробках кондиционеров и тарелках спутниковых антенн. Ерден Саматович помог донести вещи. Поднялись на четвертый этаж, а там уже дверь открыта, их ждут – целая толпа родственников, причем как Элиных, так и Гулиных. У Эли в глазах зарябило. Подруга весело здоровалась со всеми, Эля едва успела поворачиваться и отвечать на вопросы и приветствия.

Не дав опомниться, их отправили мыть руки и немедленно усадили за стол.

Эля познакомилась с бабушкой подруги – Дильдаим Каримовной. Двоюродные братья: маленький трехлетний Василек и постарше – Ваня. Родители дяди Игоря – Зоя Михайловна и Мирон Иванович. Эля немного растерялась, не зная, как к ним обращаться: по сути, они ей вроде как приходились дедом и бабушкой, но она их почти не знала.

– Да зови как тебе удобно, – догадалась Зоя Михайловна. И Эля несмело улыбнулась.

Потом ее кормили, расспрашивали наперебой, на ней висели мальчишки, она раздавала подарки, точнее подарки они раздавали вместе с Ириной.

Гуля с отцом и бабушкой побыли недолго:

– Все устали, надо отдохнуть… На днях соберемся, Айша вернется из командировки, Балуан приедет со сборов…

Уходя, подруга несколько раз повторила:

– Позвони мне вечером!

К вечеру вдруг бабка с дедом, подхватив внуков, умчались на дачу:

– У нас там хорошо, клубника поспела, водохранилище рядом, приезжай, чего в городе сидеть.

– Обязательно, – пообещала Эля, она не успевала следить за перемещениями родни и чувствовала себя слегка ошеломленной. Зато без них в доме стало удивительно тихо.

Спать она бы не смогла, слишком много впечатлений, поэтому, вспомнив обещание, позвонила подруге.

– Ну как, отдохнула? – спросила та. – Я сейчас зайду за тобой…

Вечер был удивительно тихий, земля дышала жаром, но из степи тянуло прохладой и свежестью, ночь успокаивала обожженные улицы, убаюкивала звездными кострами.

Было приятно сидеть на веранде, увитой диким виноградом, слушать цикад, пить ароматный чай со сладостями.

– Айша обрадуется тебе, – приговаривала Гулина бабушка, угощая Элю, – ты ведь знаешь, они с твоей мамой лучшие подруги с самого детства. И в школе вместе учились, и в медицинский институт вместе поступили.