Александр Домовец - Ад ближе, чем думают

Я окинул взглядом плоскую, как разделочная доска, каменистую равнину и заметил человеческую фигуру, неторопливо бредущую по направлению к нам со стороны мегалитов. Ещё один ревнитель старины глубокой, паломник по местам магической славы Британии…

– Не туда мы свернули, господа, – сказал я. – Сергей к моменту предполагаемой встречи провёл в Эйвбери всего несколько часов. Какой идиот назначит приезжему человеку встречу в незнакомом месте, где-то за околицей, да ещё ночью, когда темным-темно? Чужак элементарно заблудится… И вообще…

Я от души пнул ни в чём не повинный валун, на котором устроился полковник Ходько.

– Ты продолжай, продолжай, – утомлённо сказал Володя. – В твоём «и вообще» чую новый подход к расследованию. Я прав?

– Именно что подход… Битых два часа мы строим версию за версией, пытаемся увязать в единое целое все непонятки и ничего не получается. Так?

– Ну, так.

– И ни хрена не получится!

– О как! Это почему же?

– Да потому что! – рявкнул я. – Мы совершаем принципиальную ошибку. Все, что произошло, мы пытаемся впихнуть в привычную колею, сугубо реалистическую. А тут голая мистика. Ну, так не будем прятать голову в песок, не страусы. Признаем, что против Добромыслова, а теперь и против нас, играет некое сверхъестественное существо. Маг, чародей, колдун, друид… И, может быть, он где-то рядом, в обычном человеческом облике. Кстати, в убийстве Сергея чувствуется оттенок языческого ритуала. Вспомните вырезанный на груди кельтский крест…

Володя задумчиво взъерошил волосы. Выглядел это не слишком эстетично, однако забавно.

– Ещё вчера я бы сказал, что полковник Телепин бредит, – изрёк он со вздохом, выдержав паузу. – Однако сегодня, после биокукол-киллеров, двойника лейтенанта Вильямса и сверхзагадочной смерти Серёги, начинаешь верить, что не всё в мире познано. Глядя на мегалиты, можно представить уголок планеты, где даже в двадцать первом веке и чудеса, и леший бродит…

– То есть, ты со мной согласен, – уточнил я.

– Боюсь, что да. Во всяком случае, не вижу, как объяснить ситуацию без некоторых мистических допущений. И в этой связи у меня к вам просьба, Джеральд. – Володя повернулся к Вильямсу. – Мы тут лишь со вчерашнего дня, но уже успели наслушаться со всех сторон, что Эйвбери – место непонятное, загадочное, таинственное. Вот вы, как местный житель и, к тому же, представитель закона, скажите: это действительно так?

Джеральд Вильямс

Более простого и одновременно сложного вопроса Владимир задать не мог.

Я родился в Эйвбери и ходил в местную начальную школу. Потом надолго уехал – окончил в Лондоне полицейское училище, служил в графствах Ланкастер и Кембриджшир, однако при первой возможности вернулся в родные пенаты и вот уже два десятка лет возглавляю здесь полицейское отделение. Хотя, если откровенно, его правильнее назвать участком с несколькими полицейскими и зоной ответственности, охватывающей, кроме Эйвбери, три окрестные деревни. В чины не выбился, ну да бог с ним. Ещё Цезарь сказал, что лучше быть первым в галльской деревушке, чем последним в Риме.

Так вот, Эйвбери…

Что ответить Владимиру? Что родное место от века окутано покровом тайны? Что здесь с незапамятных времён бесследно пропадали люди? Что иногда в жаркие дни возле мегалитов начинает дрожать воздух, и в летнем мареве сами собой возникают картины, на которых беззвучно бьются рыцари-всадники, поют менестрели, прогуливаются прекрасные дамы в одеждах эпохи короля Артура? Что, наконец, пустошь за окраиной деревни издревле считается излюбленным местом шабаша британских ведьм? Во всяком случае, иногда по ночам равнина местами тускло светится, а земля еле слышно гудит…

Кстати, имелась в деревне и собственная ведьма. Звали её Дженет, фамилии никто никогда не знал, как и возраста. Ну, старуха и старуха. Ходила она в допотопном платье, недобрым лицом с крючковатым носом способна была напугать любого, по общему суждению умела колдовать, так что с ней предпочитали не связываться. Правда, это не мешало ей работать служанкой в одном почтенном доме и воспитывать маленькую дочь хозяев, которая к Дженет была очень привязана. А вот я её побаивался. Хотя бы потому, что сельчане время от времени видели старуху возле гробницы Вест-Кеннет. А гробницу обходят стороной даже днём, потому что – страшно… Именно здесь бродит призрак седобородого старика в белой хламиде. Я сам его видел в детстве и до сих пор не пойму, как не умер от ужаса.

Было мне лет двенадцать, и я допоздна задержался на равнине – вместе с двумя приятелями ловил сусликов. Увлеклись до того, что и не заметили, как стемнело. Мы быстро пошли домой, держа путь на деревенские огни, мерцающие далеко впереди. Призрак возник перед нами совершенно неожиданно, словно вырос из-под земли. Это была светящаяся тень высокого старого человека с размытыми чертами лица в обрамлении длинной седой бороды, одетого в некое подобие белого халата и остроконечную шапку. Мы застыли на месте, словно парализованные. Старик неторопливо приблизился и поочерёдно возложил каждому из нас на головы бесплотные руки. Я закрыл глаза и непослушными губами зашептал молитву. Однако никакого вреда призрак нам не причинил. Отступив на шаг, он издал глубокий вздох и пропал – столь же внезапно, как и появился. И лишь тогда, стряхнув наваждение и задыхаясь от страха, мы помчались в деревню. Корзину с пойманными сусликами, конечно, потеряли. Надеюсь, они смогли выбраться на волю…

Поразительно, что родители ничуть не удивились моему рассказу. Они, я бы сказал, отнеслись к нему как-то обыденно. «Бывает…», – сказал отец сквозь зубы. А мать строго-настрого запретила впредь шляться за околицей с наступлением темноты. Так же спокойно воспринял мой рассказ наш учитель мистер Руперт, с которым я был очень дружен.

Тщательно подбирая слова́, он объяснил мне, сгорающему от любопытства, что Эйвбери – место особое, осенённое благодатью древних британских богов. Не зря, совсем не зря оно много тысячелетий назад было огорожено кольцами из огромных каменных глыб. «Внутри этих колец, мой мальчик, время нынешнее смешалось со временами давно ушедшими. Кроме законов природы здесь действует что-то ещё. Вот мы живём в удобных домах, слушаем радио, ездим на машинах. Всё как полагается в двадцатом веке. Но в любой момент, выйдя на улицу, ты можешь неожиданно, сам того не желая, сделать шаг в иной мир и навсегда пропасть для мира нашего. Или встретиться с призраком человека, чьи кости давно истлели. Или услышать некие голоса, звучавшие в эпоху наших пращуров…»

«Но как всё это объяснить?» – спросил я в смятении. Учитель развёл руками: «Никто этого не знает, мой мальчик. Одни говорят, что возле мегалитов в древности хоронили друидов. Их души по сей день бродят в окрестностях деревни и не могут смириться с тем, что времена изменились. А ещё говорят, что Эйвбери волей богов стал с незапамятных времён пуповиной, через которую Земля соединяется с космосом…» «Зачем?» Учитель вздохнул: «Гадать о божьем промысле – дело неблагодарное. Может, небесным силам просто нужна дверь, через которую они легко и просто попадают в земной мир с горних высей. И всякий раз, когда это случается, в Эйвбери происходят странные и непонятные для обычных людей события…»