Александр Домовец - Ад ближе, чем думают

– Выпей, мальчик, взбодрись немного…

– Вино меня больше не пьянит, – бормочет Галахад, но всё же подносит кубок к бледным губам.

– Надо бы тебе бежать от Грааля, – продолжает Мерлин, и чувствуется, что каждое слово даётся ему с трудом. – Но пока жив, ты никогда не сможешь расстаться с чашей. Ты обречён страдать. Прости, что говорю это, но я должен. Между чашей и её владельцем существует незримая нить, и нить эта прочнее любых цепей. И разорвать её никто на земле не в силах…

– А на небесах? – неожиданно спрашивает Галахад.

Мерлин смотрит на него с болью и нежностью.

– Мальчик… – говорит он. – Разве твои мольбы к Господу для меня секрет? Разве для меня тайна, как часто и горячо ты просил, чтобы Он тебя прибрал? Знай же, Галахад: ты услышан.

Брови Галахада взлетают вверх.

– Я услышан? – повторяет он, запинаясь. – Ты уверен в этом?

– Да! Мне было знамение, после которого я понял: скоро, очень скоро Он тебя призовёт. Твоим страданиям будет положен предел, и одним доблестным рыцарем в Британии станет меньше… Что делать! Не для земной жизни ты был рождён, для небесной…

Просиявший Галахад падает на колени.

– Благодарю тебя, Господи! – шепчет он, простирая руки.

– Однако я приехал не только для того, чтобы сообщить эту весть, – продолжает Мерлин, устало присаживаясь на стул. – Давай подумаем вот о чём… Волей судьбы и собственных достоинств ты стал обладателем бесценной реликвии. Но что станет с Граалем, когда ты… когда ты уйдёшь? Понимаешь ли, что ты в ответе за чашу с Христовой кровью и должен распорядиться ею по совести и разуму? Ты даже не представляешь, насколько это важно…

Поднявшийся с колен Галахад заметно смущается.

– У меня не было времени подумать об этом, – говорит он, словно оправдываясь. – Но я знаю, что делать. Я унесу её с собой! Место Грааля на небесах, а не в мире, погрязшем во всех смертных грехах. Какое счастье, что я покидаю его!..

Мерлин качает головой.

– Ты сказал не подумав, Галахад, – произносит он сурово. – Мир, может быть, в грехах и погряз, однако он населён людьми. Каждый из них несовершенен, это правда, но каждый имеет право жить, любить и надеяться. А что, если Грааль способен им в этом помочь? А если высшее предназначение чаши в том и состоит, чтобы сберечь род человеческий? Вспомни, христианин, ради кого Иисус принял крестные муки…

– Ты хочешь, чтобы я оставил чашу здесь, на земле? – изумлённо спрашивает Галахад. – Но зачем? И кому я её могу доверить?

Поднявшись, Мерлин кладёт руку ему на плечо.

– Мне, – коротко говорит он.

Наступает долгая пауза. Удивление на лице рыцаря сменяется задумчивостью. Он пристально смотрит на чародея, словно заново изучает его.

– Зачем тебе Грааль? – настороженно спрашивает он.

– Успокойся, мальчик, – говорит Мерлин с невесёлой улыбкой. – Я вовсе не собираюсь использовать чашу, чтобы завоевать мир. Напротив! С помощью Грааля я хочу его спасти.

Ты знаешь, что Британия изнемогает под пятой нечисти. Все это знают. Люди в деревнях рождаются и живут в страхе, да и в городах не намного лучше. Встав поутру, никто не может быть уверен, что увидит следующий рассвет. Оборотни рядятся под обычных мужчин и женщин, колдуны и ведьмы запугивают целые провинции, вампиры сеют смерть от Корнуолла до Оркнейских островов. Тебе приходилось видеть трупы людей, в чьих жилах не осталось ни капли крови? А селения, мгновенно вымершие от невиданного и нежданного мора? А чудовищные ураганы, которые играючи выкорчёвывают вековые дубы? Никакими естественными причинами такогоне объяснить. Я это видел, мальчик… и многое другое видел тоже. Никогда не забуду разрытой могилы в Эбораке. Рядом с ней валялось извлечённое из гроба тело – раздетое, истерзанное, с оторванной головой. Месть и назидание другим! Ведь, рассказывали, в смертный час этот человек пытался отбиться от вампира осиновым колом…

Чародей умолкает и проводит рукой по лицу. Наступает долгая пауза, которую один из них прервать не спешит, а другой не решается.

– Адская саранча всё явственнее показывает когти, – наконец говорит Мерлин. – Шаг за шагом она подминает под себя острова́, устанавливая свои порядки и правила, и горе тому, кто вздумает сопротивляться. Хотя о каком сопротивлении может идти речь? Простой человек тут бессилен. Ещё немного, каких-нибудь двадцать-тридцать лет, и чёрный ужас окончательно возобладает. Нечисть необратимо размножится, короли и герцоги станут её вассалами. Она будет беспрепятственно собирать дань кровью и жизнями – это главное, что ей нужно от людей.

Осознав глубину пропасти, я основал Орден белых друидов и объявил нелюдям войну, – провозглашает он, повысив голос. – Король Артур мой замысел втайне поддержал. Увы, ничем, кроме доброго слова и толики средств, помочь он не в состоянии. Против тёмной рати все рыцари Круглого стола не в помощь.

– А церковь? – хмуро спрашивает внимательно слушающий Галахад.

Мерлин качает головой:

– Церковь слишком молода и неопытна, чтобы противостоять натиску дьявольских отродий. Пастыри становятся их жертвами, как и прихожане. В поисках спасения люди бегут в храмы, это правда, но и там не находят защиты. В одну каледонскую часовню ворвались чудовища, растерзали два десятка человек и выгрызли сердце у священника, пытавшегося остановить их молитвой… Когда-нибудь церковь выстрадает слова́ и ритуалы, которые смогут останавливать нелюдей. Когда-нибудь она научится превращать свою святость в оружие. Так будет. Но пока…

– Ну, а твой Орден? Что он может?

– Мы достаточно сильны, чтобы бороться с нечистью, – задумчиво говорит Мерлин. – Тёмной силе мы противопоставляем силу светлую, идущую от природы – от солнца, лесов, холмов, рек. На то мы и друиды. Наши чары убивают нечисть везде, где только она встречается. Кроме того, мне удалось создать несколько амулетов, которые разят нелюдей наповал. Но их слишком много! – почти выкрикивает он вдруг, сжимая кулаки. – А в последние годы появились твари, которым и вовсе нет названия в человеческом языке. Мы не успеваем их уничтожать. И мы тоже несём потери! Что толку выигрывать отдельные битвы, если нет сил, чтобы выиграть войну?

Словно обессилев от неожиданной вспышки, чародей снова садится и залпом пьёт вино. Галахад смотрит на него в замешательстве.

– Вот оно как, – бормочет он. – Конечно, в монастыре мне много рассказывали о происках нечистых, да и в странствиях насмотрелся всякого, но чтобы всё было так плохо….

– Всё гораздо хуже, – горько возражает Мерлин. – Я не рассказал тебе и сотой доли того, что творится вокруг. Орден бьётся с нелюдями один на один, и нам, как воздух, необходим союзник.

– И поэтому ты хочешь, чтобы я передал тебе…