Игорь Колосов - Лилипут

Если предположить, что человек не будет убит в собственной семье (создал ли он ее или ее создали его родители), то он будет заражен людьми из ДРУГИХ семей. А болезнь неминуемо приведет к смерти. Это может происходить по-разному. Некоторые места, где люди не живут, но появляются изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, превращаются в зараженные места, и со временем они убивают не меньше, чем дома самых неблагополучных семей. Человек не может не соприкоснуться со смертью, потому что мысли ВЕЗДЕ! Но они очень редко спешат, о, мысли еще те шутники! Однажды выпущенные, как зверь из клетки, они готовы растерзать всех, даже тех, кто их выпустил. Люди убивают сами себя, когда их мозг рождает во множестве черные мысли; ведь черные мысли, как неблагодарные дети, готовы убрать с дороги не только незнакомых людей, но и своих родителей.

Люди могли бы жить вечно, но давным-давно что-то случилось и… появились черные мысли. А человек всегда умирает; если его убивают, он не может не умереть! Но основные действующие лица, ведущие человека к смерти, — это его близкие, члены его семьи. Именно родные видят его чаще всех; именно родные чаще ДУМАЮТ о нем и не всегда обходятся без ЧЕРНЫХ мыслей. В доме существуют стены, и кое-кому в этом замкнутом пространстве очень удобно (гораздо удобнее, нежели ВНЕ дома) ждать… и расти… и ждать… и расти. Мир состоит из семей (даже если человек живет один, он — часть какой-то семьи), как кирпичная стена из кирпичей. Разве между кирпичами есть что-то? Почти ничего, они соприкасаются.

В мире Лилипута между домами ничего нет. Почти ничего. И если вы пойдете вслед за ним той дорогой, которой он пользуется, вы попадете из одного дома в другой, не выходя в вашем обычном (разве он реален? Нет, это не больше чем галлюцинация!) мире из первого дома. Лишь одно было неясно шерифу: когда появился Лилипут? Может быть, в ту ночь, когда Рори Тревор приканчивал из своего ружья своих родных, может, тогда? Возможно, у них в доме скопились чудовищной толщины напластования копоти из черных мыслей. Но разве можно быть уверенным, что Лилипут появился не в тот миг, когда Каин убивал Авеля? Адам и Ева были первой семьей, первые черные мысли появились в ПЕРВОЙ семье! Как решил Чарли, возможно, в определенный момент черных мыслей стало СЛИШКОМ много и… Лилипут не медлил, не растягивал удовольствие: он уничтожил весь Оруэлл меньше чем за сутки, за исключением горстки людей… но эти люди… обречены! Барьер! Он не выпустит НИКОГО! Хотя нет! Чарли может пройти… ведь он УЖЕ мертв. Монстры (такое же порождение черных мыслей, которые РОСЛИ, как сами мысли — порождение людей) закончат то, чего не завершили дома. НИКОГО! ОРУЭЛЛ МЕРТВ! Впрочем, все остальные города также мертвы… с единственной оговоркой. Оруэлл мертв СЕЙЧАС, остальные города умрут ПОЗЖЕ! Но они все равно умрут!

То, что Чарли ничего не может изменить, было мучительно. Он вспомнил жену и детей… Неужели… он тоже приложил руку к их смерти? Чарли был мертв еще до рождения, и его мертвый мозг рождал порой черные мысли. Разве он смог бы прожить всю жизнь, ни разу не выразив недовольства (всего лишь!) то одним, то другим членом своей семьи — и так всеми по очереди? Наверное, это было бы ОЧЕНЬ трудно, но ВОЗМОЖНО, хотя и в этом случае его семья все равно бы погибла. Но это его не оправдывало. Чарли ощущал себя человеком, стреляющим, стоя ОТДЕЛЬНО, в тех, кого и так расстреливают, без него. Не стань он стрелять, этих людей все равно ничто не спасло бы, но он стрелял… и больше всего… в свою семью.

Чарли морщился от боли, но желудок продолжало дергать. Держась руками за живот, он кое-как выпрямился и посмотрел на дом. И убедился в том, что не ошибался и ему ничего не померещилось, когда он находился в доме. Перед ним был дом Треворов — Шилдсов — Канзас-стрит, 29.

— Заложники, — прошептал Чарли, ни к кому не обращаясь. — Мы все — заложники. Собственных мыслей.

Лоулесс опустился на землю и обхватил голову руками.

Он знал теперь, что мысль мало того что материальна, она — живое существо, и люди — заложники мыслей. Людей убивают именно их собственные мысли, а не старость, болезнь, несчастный случай, нож, пуля, яд, газ или еще что-то. Именно мысли. В определенный момент они решили (ведь мы — их заложники) действовать в открытую, и… пожалуйста… город мертв! А там, по ТУ сторону барьера, даже не будут знать, в чем дело.

Чарли отвлекла от размышлений собственная одежда — она висела на нем мешком. Брюки вообще еле держались. Чарли затянул ремень потуже. Штаны пошли складками. Пришлось подвернуть рукава рубашки. Переход из одного дома в другой ПРИБЛИЗИЛ его смерть! Стоит совершить еще один такой переход — и ему конец. Чарли потрогал лицо руками. Без зеркала невозможно определить, НА СКОЛЬКО ЛЕТ моложе он стал, пройдя путем Лилипута. Но одно ясно — теперь он подросток. Лет тринадцати, не больше. Конечно, никто не может пройти там, где прошел он… по следам Лилипута. Человеку не по силам пройти через этот тоннель, стены которого сделаны из смертоносных мыслей. Лилипут надежно закрыл доступ в этот тоннель. Прежде чем попасть туда, нужно переступить порог дома, а дом убьет очень быстро. Но Лилипут совершил маленькую оплошность. Он не удержался от соблазна РАСТЯНУТЬ удовольствие и наделил шерифа… МЕДЛЕННОЙ СМЕРТЬЮ. Чарли тем самым получил возможность, медленно умирая, что-то сделать. Но все равно, только чистая случайность помогла ему попасть в МИР, принадлежащий ЛИШЬ Лилипуту. Впрочем, вполне вероятно, что Лилипут оплошал не потому, что хотел помедлить, а потому, что… спешил. По какой-то причине — Чарли не мог предположить по какой — из всех, кто знал все подробности трагедии в семье Тревор, двое показались Лилипуту опасными для его физического существования. Это были Чарли Лоулесс и его главный заместитель Гэл Хокинс. С Хокинсом Лилипут быстро расправился, а когда Лоулесс появился в доме Холистера, человечек решил не упускать возможность рассчитаться и с ним. Возможно, Лилипут именно тогда и поторопился. Хотя, с другой стороны, неужели человечек…

Чарли вдруг очнулся от своих раздумий. Вроде бы кто-то кричал. Если он не ошибается, то кричали в той стороне, где солнце опускается за крыши домов; нужно бежать к Фелл-стрит. С минуту Лоулесс колебался. ВСЕ люди мертвы! Даже если он спасет кого-нибудь, это будет все равно что спасти труп, не успевший полностью остыть. Но тут он снова вспомнил свою семью и… Нет, он больше не хочет стрелять в людей, которых расстреливает кто-то еще! Пусть спасенный им человек мертв, но он-то этого не знает. И этому человеку будет казаться, что он ЖИВ! Чарли выскочил и бросился бежать, перемогая ноющую боль в животе.

… Кто-то поднимал его… Это был человек, а не проволока или какое-нибудь чудовище, но Дэнни Шилдс завизжал. За сегодняшний день он пережил столько, что испугался бы и собственной тени.