Крис Картер - Пустыня цвета крови. Файл №226

— Да кому вы нужны! Гм, вопрос риторический.

А ответ… ответ конкретный, хоровой, в унисон. Но абсурдный:

— Спецотряду по тайным акциям!

— Тренированные убийцы!

— Выкормыши отдела устранения!

Ну не абсурд ли?!

— Вы что, друзья, триллеров насмотрелись?! Тогда уж действительно читайте сказки для восстановления психики.

— Сказки… — значительно поддакнул Яппи-Карл. Никто тебя, Молдер, за язык не тянул. — Сказки. Про трех поросят и злого волка. Позволю уточнить, полярного волка. Молдер, вы знаете что-нибудь о «Полярном волке»? Вы ведь не можете не знать. Хоть слышать о нем должны бы.

«Полярный волк»? Что-то такое… Ходила-бродила в кулуарах ФБР не то байка, не то деза: «Полярный волк» — спецотряд по тайным акциям, тренированные убийцы, выкормыши отдела устранения. Всерьез отнестись к подобной байке-дезе — разумней принять за чистую монету фантазии виртуального журнала «Одинокий стрелок».

О, черт! А ведь именно «Одинокий стрелок» взял и озвучил сейчас: «Полярный волк»! Когда из разных источников поступают одни и те же сведения, то не лишне призадуматься — настолько ли они бредовы, насколько кажутся?

Хорошо, предположим! На минуточку предположим, что «Полярный волк» — не бред мартовского зайца. И?

— И? На кой вы сдались «Полярному волку»?

— Мы им ни на кой не сдались. Им кое на кой сдался некий Кеннет Суннер.

— Некий?

— Для вас, Молдер, некий. Для нас вполне конкретный. Другом не назовем. Приятелем тоже. Но… В общем, он нам иногда помогал. И вам, Молдер, и вам, между прочим!

— Понятия не имел, Карл, что у меня столько… м-м… друзей? Приятелей? Помощников?

— Он хакер. Уникальный хакер. В своей компании был славен под прозвищем Вонючка. Уточняю: славен. Прозвищем гордился. Но мы никогда не принадлежали к его компании. Для нас он был Башковитый. Мог пролезть по компьютерным сетям туда, куда никто другой не… Или вы полагаете, Молдер, что мы из Космоса вбирали информацию, которой делились с вами?

— Нет, Лэн. Полагаю, не из Космоса. Спасибо вам за всё. И этому… Вонючке? Башковитому?.. И ему от меня отдельное и большое спасибо. Что дальше? Говорите, наконец, и оставьте меня в покое.

— Мы скажем. Но в покое вы не останетесь, Молдер. Гарантирую.

— Вот как? Дорого ли стоят ваши гарантии, Фрохики?

— Молдер, не время для пикировки.

— Разве я пикируюсь, Карл?

— Разве нет?

— Нет. И в мыслях нет.

— Тогда я продолжу?

— О, господи, Карл! Хотите, я продолжу за вас? Этот ваш Башковитый влез настолько не туда, что кое на кой сдался аж мифическому «Полярному волку».

— Уточнение, Молдер. «Полярный волк» не миф. И Кеннет «Полярному волку» не сдался. Он как раз не сдался, а ударился в бега. И «Полярный волк» его ищет.

— Уровень розыска?

— Таможня, аэропорты, поезда, эмиграционные пункты.

— Недурно. Серьезно. И что он таки-на-творил?

— Взломал пароли Министерства обороны.

— Зачем?

— Ради процесса. Анархист, срань господня. И его прежняя компания — анархисты. Он отошел от нее лет пять назад, когда компьютерный мир стал достаточно сложен… когда выяснилось, что ломать устоявшийся мир проще в одиночку за монитором и клавиатурой, не собираясь в хулиганские стаи ради погрома в супермаркете. Ломать — как высшая и последняя стадия прогресса. Ломать — не строить. Придурок!

— Вы же меж собой называли его — Башковитый.

— Башковитый придурок!

— Допустим. А ко мне-то вы зачем приехали? Нет, вот зачем, зачем?!

— Видите ли, Молдер… В последнем письме электронной почтой Башковитый успел назначить время и место встречи.

— Место — именно здесь? Время — именно сейчас?

— Место — Национальный ботанический сад. Время — три часа пополуночи.

— Так в чем же дело, Лэнгли! Ступайте и поторопитесь! Как раз успеете!

— Видите ли, Молдер… Башковитый просил явиться на встречу вас… Очень просил… Он очень-очень просил… Молдер, он просил.

— Угу. Других проблем у меня, видите ли, нет. Если на то пошло, ваш Кеннет Суннер сам мог бы заявиться ко мне. С вами за компанию.

— Значит, не мог. Поймите, Молдер. Значит, не мог. Его проблема — поважнее вашей бессонницы, Молдер, — доживет он до трех часов пополуночи или его к этому сроку успеют пристрелить.

— Не сгущайте краски, Карл.

— Не сгущаю, Молдер.

— Не сгущает… — подтвердил Лэнгли.

— Нет, не сгущает… — подтвердил Фро-хики.

А ведь не сгущает Яппи-Карл.

Когда твари испуганы, они очень агрессивны.

Выстрел! Не в квартире Молдера. Но где-то рядом, где-то на лестничной площадке, в коридорах. Но все равно оглушительный.

Сглазили! «Или его к этому сроку успеют пристрелить». Почему-то ни на секунду ни Молдер, ни троица интелей не усомнилась, что выстрел — в башковитого придурка Кеннета Суннера. Накликали! «Сам мог бы появиться ко мне».

И если все так, то надо не годить, а спешить. В Молдере моментально проснулся агент Молдер, агент ФБР. Оружие наголо! Бегом! Профессионал на то и профессионал, чтобы не круглосуточно пребывать в образе, но только тогда, когда вынуждают обстоятельства. И — он снова здесь, он собран весь, он ждет заветного сигнала. Выстрел — сигнал. Вот теперь Молдер действительно секс-символ! Даром, что в трусах и маечке. Но аура, аура! Неотразим! Встречные поперечные дамочки гроздьями бы на шею вешались — тем более, он лишь в трусах и маечке!

Кыш, дамочки! Агент Молдер в состоянии погони. Агент Молдер сейчас зафиксирует наличие трупа… Патлатый, худосочный, в разбитых очках — пуля в затылок, прошла навылет, разнесла полчерепа. Кеннет Суннер.

Понятые, не отставайте! Карл, Лэнгли, Фро-хики! Это Суннер?

Да, это он.

А сейчас агент Молдер моментально определит, куда и как скрылся убийца-командос, «Полярный волк», в многоквартирном доме — на черную лестницу, на пожарную, на крышу? Куда бы ни скрылся убийца-командос, агент Молдер догонит! И перегонит, отрезав путь к отступлению! И нацелит табельное оружие в голову: «Не двигаться! ФБР! Вы имеете право хранить молчание, вы имеете право на адвоката…» ФБР — воплощение законности. Диктатура закона — превыше эмоций.

Но — стоп! Опустите табельное оружие, агент Молд ер. Эмоции — другие…

Какие могут быть эмоции, если, протолкавшись через кучку невесть откуда и когда сбежавшихся полуодетых зевак, видишь не бездыханного патлатого-худосочного. Видишь пожилую грузную леди, бьющуюся в шоке на лестничной площадке у распахнутых дверей собственной, надо понимать, квартиры. Паршивые эмоции…

— Нет! Нет! — громкая истерика у грузной леди, то отталкивающей сердобольную соседку, то приникающей к спонтанной утешительнице. — Нет! Нет!

Не нет, а да. Увы. Смерть обратной силы не имеет.

— Что произошло?

Вопрос Молдера лишен металла в голосе, характерного для блюстителя порядка. Обычный растерянный вопрос обывателя, ставшего внезапным свидетелем бытового преступления.