Крис Картер - Excelsis Dei. Файл №211

Скалли осеклась, осознав, что последнее сказала совершенно зря. Но Мишель Чартере правильно поняла недоговоренные слова и бледное лицо ее вспыхнуло краской до самых корней волос.

— Я ничего не выдумываю! — она резко выпрямилась в кресле, спустив ноги на пол. — Ничего не выдумываю, понятно вам? На меня действительно напали! Я не какая-нибудь там пациентка психотерапевта, у которой пробудились подавленные воспоминания детства. Я могу совершенно точно опознать этого человека — даже по запаху. Но для этого вы должны пошевелиться и начать хоть что-то делать. Если хотите, можете устроить следственный эксперимент, или как там у вас это называется…

— Странное название для больницы, — сказал Молдер после того, как медсестра Чартере вышла из их номера. — А тем более для дома престарелых. «Эксельсис дей конвалес-шен», или как это надо правильно произносить? Я плохо знаю латынь…

— «Деи конвалестион», — поправила его Скалли. — «Господь Всевышний исцеляющий». Очевидно, подразумевается, что местных стариков способен исцелить только Господь. Впрочем, в провинции любят звучные наименования…

Больница «Exctlsis dei convalestion»

Уорчестер, штат Массачуссетс следующий день

— Что я думаю о ее претензиях? О, я весьма польщен!

Мистер Хэй Адаме вовсе не выглядел умственно отсталым — обычный желчный и сморщенный старикашка, но вполне в своем уме. Он сам вылез из ванной, спустил ноги на рифленый резиновый пол и подождал, пока низкорослый санитар с азиатским липом не накинет на него длинную махровую простыню.

— Меня стоит занести в книгу рекордов Гиннеса, — продолжал-разглагольствовать старик, очевидно довольный тем, что два прибывших из Вашингтона официальных лица столь внимательно его слушают. — Мне восемьдесят четыре года, и мои трубопроводы старее, чем в этом здании, да и работают точно так же. Можете убедиться сами!

С этими словами мистер Адаме откинул край простыни и продемонстрировал агентам ФБР свои гениталии, при этом искоса наблюдая за реакцией. Молдер слегка поморщился, лицо Скалли осталось непроницаемым.

— Спасибо, что поделились с нами этой информацией. — сухо произнесла она. — Вам известно, что ваше имя фигурирует в деле против федерального правительства?

— Неужели? — На этот раз было видно, что старик удивился всерьез.

— Да, именно так. Вы когда-нибудь угрожали мисс Чартере?

— Что? Как это понять — «угрожал»? Ну да, я иногда выкидывал всякие безобидные вещи, но неужели с того момента, когда было выиграно первое дело о сексуальном домогательстве, можно любую шутку объявить преступлением?

— И все же скажите, вы когда-нибудь пытались заигрывать с мисс Чартере?

— Что значит заигрывать? Вот, к примеру, если я хочу сказать вам, что вы красивая женщина и мне очень нравитесь, неужели вы обиделись бы на меня?

Картина была достаточно комичной, — голый сморщенный старик выдает Скалли комплименты. Молдер не выдержал и хихикнул. Адаме тотчас перевел взгляд на него:

— Простите, сэр, я не хотел наступать вам на пятки, — серьезно произнес он

— Нет-нет, все в порядке! — Молдер с трудом пытался сдержать смех. — Но вот медсестра почему-то посчитала иначе.

— Знаете, что я вам скажу? Может быть, у меня одна нога и в могиле, но до ангела мне далеко. Во всяком случае, летать невидимым по коридорам больницы, словно какой-нибудь голожопый амурчик, я пока не в состоянии. Впрочем, если все это будет продолжаться, я действительно возблагодарю Господа, когда он заберет меня к себе!

С этими словами Адаме молитвенно задрал подбородок к потолку, в это же время нашаривая ногой поданные ему санитаром тапки без задников. Дверь за его спиной распахнулась, и другой санитар — молодой парень с брезгливым лицом — ввел в ванную комнату другого старика, придерживая его за плечо двумя пальцами. Адаме обернулся и, прежде чем молчаливый азиат взял его за локоть и медленно вывел из ванной комнаты, успел поймать недовольный взгляд, брошенный из-под седых клочковатых бровей.

Когда они вслед за стариком и санитаром вышли из ванной комнаты в коридор, Скалли повернулась к Молдеру:

— Ну, и что ты на это скажешь?

— По поводу трубопроводов старика?

— Нет, по поводу всей этой истории. Молдер неопределенно пожал плечами:

— У меня есть ощущение, что нам придется потратить немало времени, прежде чем мы сможем положить это дело на дальнюю полку и забыть о нем.

— Значит, ты считаешь, что преступление действительно имело место?

— Да. Правда, хорошо бы еще выяснить, в чем оно заключалось…

— Десять лет назад «Эксельсио» была ведущей больницей для престарелых слабоумных в нашем штате. Но после того, как правительство штата урезало финансирование, а федеральные власти не проявили никакого интереса к нашей деятельности, проект пришлось свернуть…

Несмотря на эти слова, миссис Джудит Симпсон, директор больницы «Exelsis Dei», отнюдь не походила на руководителя разваливающегося предприятия. Нет, молодящаяся сорокапятилетняя дама выглядела солидно и самоуверенно. Даже ее тон был вполне деловым. Чувствовалось, что все больничные дела она держит в своих руках крепко, а приезд представителей федеральных властей не прочь использовать в качестве средства для того, чтобы еще раз попытаться обратить внимание столичных властей на вверенное ей учреждение.

— Из трех этажей главного корпуса сейчас заняты только два, да и то не полностью. Правый флигель не используется совсем, а физиотерапевтический корпус находится на консервации. Словом, больница может вместить в четыре-пять раз больше пациентов, чем находится в ней сейчас, при этом обеспечив их гораздо более полным и глубоким лечением. И не только лечением. Обратите внимание, какое прекрасное здесь место!

Миссис Симпсон широким жестом обвела вокруг себя, Молдер и Скалли согласно и почти синхронно кивнули. Место и впрямь было замечательное. Главное здание больницы располагалось на невысоком холме, с противоположной от главного входа стороны начинался живописный спуск к реке. Окружающий больницу старый парк, хоть и выглядел изрядно запущенным, все же смог сохранить былое величие. Сейчас, в начале «индейского лета», он смотрелся особенно эффектно. Черные пики елей, шеренгой вытянувшихся по обе стороны подъездной аллеи, резко контрастировали с оранжево-красными кленами перед фасадом, пологий холм напротив нежилого правого флигеля почти до подножия зарос бересклетом. Правда, было хорошо заметно, что кусты вдоль дорожек не подстригали уже многие годы, а из скамеек сохранились целыми только те, что стояли в прямой видимости от главного входа. Но зато таким образом создавался не передаваемый более ничем колорит запущенного дворянского гнезда где-нибудь в Центральной Англии. Облетающая осенним багрянцем роскошь давно ушедшей эпохи…