Брайан Ламли - Источник

— Лео, здесь есть еще кто-нибудь?

Лицо Гренцеля вновь побледнело; его серые глаза стали глубоки, как космос; он покачнулся, и майор был вынужден удерживать его.

— Еще здесь, — наконец сказал он. — Он еще здесь! Майор и все остальные стали осматриваться по сторонам. Из-под халата Агурского продолжал подниматься черный дым, но останки сожженной плоти уже начали остывать. Никаких признаков постороннего присутствия не было.

— Здесь? Где, где?

— Девушка, — заколебался Гренцель. — Заключенная...

— Ташенька Кереску?

— Да, — кивнул Гренцель.

Майор обернулся к Савинкову и Слепаку.

— Как это может быть? — спросил он. Но мысль его уже работала в нужном направлении; в воспоминаниях он пролистывал когда-то попадавшиеся ему рапорта; это происходило еще до него, но, кажется, там было что-то про британцев, у которых есть человек, способный проделывать такие штуки? Говорили, что был один такой — Гарри Киф, а потом, после него — Алек Кайл. Киф был мертв, но... но после заварухи в особняке в Бронницах тело Кайла так и не обнаружили.

— Как это может быть? — переспросил своего хозяина Савинков. — Это никак не может быть! — Ответ был определенным, но...

— Может, — отстраненный голос Гренцеля оспаривал утверждение Савинкова. — Оно есть сейчас!

— Быстро! — рявкнул майор. — К камерам! Я хочу знать, что за чертовщина там творится!

Они выбежали из помещения, оставив Гренцеля в трансе, с бледным отстраненным лицом, но со всевидящими глазами, и Агурского, заворачивающего мертвое существо и его мертвого паразита в халат, дрожащего от предвкушения того, что произойдет, когда он доставит все это в свое жилое помещение, где не будет угрозы того, что кто-то увидит происходящее. Дело в том, что теперь он понимал, кем именно контролировалось безымянное существо, и хотел очень подробно исследовать этого контролера.

И действительно, теперь во всем мире для Василия Агурского не было ничего более важного, чем исследование этого паразита, чье яйцо было отложено в самого Агурского и созревало в нем!

Кошмар Тасси — звук ключа, поворачивающегося в замке ее камеры, и входящий черноглазый страшный майор — не давал ей уснуть. Такой уж это был ужас, ужас, который переживают бодрствуя. В любом случае было сомнительно, что она сможет уснуть; она не спала с тех пор... с тех пор, как майор показал ей все это. Она не могла уснуть, потому что каждый раз, закрывая глаза, видела лицо улыбающегося отца — лицо отца на теле жуткого создания.

Она не выключала свет в камере и пыталась согреться, сжавшись в клубок, но продолжала дрожать, совершенно лишенная энергии и опасаясь возвращения майора. Дело в том, что ее время истекло и вскоре он должен был явиться за ней. Он пригрозил сделать это, а майор Чингиз Хув не бросается пустыми угрозами. Если бы она могла что-нибудь рассказать ему... Но она ничего не знала. Только одно — что она самая несчастная из всех девушек на свете.

Когда Гарри вышел из бесконечности Мёбиуса, Тасси как раз повернулась набок. Мгновенно окинув взглядом камеру, Гарри понял, что они здесь одни. Он тихо шагнул к металлической койке, зажал рот Тасси рукой и шепнул ей по-русски:

— Тихо! Не шуми! Не делай никаких глупостей. Я собираюсь вывести тебя отсюда.

Он слегка развернул ее голову, чтобы она могла взглянуть на него. Потом помог ей сесть и спросил:

— Ну, порядок?

Тасси кивнула. Все ее тело дрожало. Глаза над пальцами Гарри были огромными, как тарелки. Он медленно отнял от ее лица ладонь и осторожно помог ей встать. Она взглянула на дверь, потом на Гарри и сказала:

— Кто?.. Как?.. Я не...

— Все в порядке, — Гарри приложил к губам палец.

— Но как вы попали сюда? Я не слышала, как вы входили. Я все-таки спала? — она прихлопнула ладошкой рот. — Вас прислал ко мне майор? Но я же сказала ему, что ничего не знаю! Ах, пожалуйста, не терзайте меня!

— Никто не собирается терзать тебя, Тасси, — успокоил ее Гарри. И тут он совершил серьезную ошибку. — Меня прислал твой отец. — Увидев выражение ее лица, он пожалел о том, что не прикусил свой язык.

Покачивая головой, она стала отступать от него. Теперь в ее глазах появились слезы.

— Мой отец умер, — всхлипнула она — Он умер! Он не мог послать вас... — и, уже обвиняюще:

— Что вы собираетесь сделать со мной?

— Я уже сказал, что собираюсь вывести тебя отсюда, — ответил Гарри, и в голосе его звучали нотки отчаяния. — Ты слышишь, что здесь объявлена тревога?

Она прислушалась и в самом деле услышала, сирены, которые звучали где-то глубоко, в самом сердце комплекса.

— Так вот, — продолжал Гарри, — эти сирены воют именно из-за меня, и очень скоро они явятся искать меня сюда. Так что прошу тебя — доверься мне.

Этот человек говорил невероятные веши. Либо это был какой-то подвох майора, либо это был безумец. Отсюда никто не может выбраться — в этом Тасси была уверена. Хотя, с другой стороны... а как он попал сюда?

— У вас есть ключи? — спросила она. Гарри понял, что произвел на нее определенное впечатление.

— Ключи? — он несколько натянуто улыбнулся. — У меня есть вся дверь целиком! Много дверей!

Конечно, он был сумасшедшим. Но он отличался от всех остальных, очень отличался.

— Я не понимаю, — сказала она, продолжая пятиться. Ноги ее уперлись в край кровати, и она вновь повалилась на нее.

В коридоре раздался грохот шагов, и улыбка сразу сошла с лица Гарри.

— Они идут, — сказал он. — Вставай!

Неожиданно появившиеся в его голосе властные нотки заставили ее мгновенно вскочить.

Снаружи раздались крики, звон ключей и хриплая команда майора:

— Открывайте! Быстрее! Гарри обхватил Тасси за талию.

— Обними меня за шею, — велел он. — Быстро, детка. Сейчас не время для споров!

Она послушалась. У нее не было причин доверять ему, но не было причин и не доверять.

— Закрой глаза, — сказал он. — И все время держи их закрытыми. — Покрепче подхватив ее за талию одной рукой, он, слегка крякнув, оторвал девушку от пола.

Она услышала скрип открывающейся двери камеры, а потом наступила тишина... Но это была абсолютная тишина.

— Что?.. — она не смогла закончить вопрос, чуть не оглохнув от сокрушительных раскатов своего собственного голоса. Пораженная, она на мгновение открыла глаза... Но только на мгновение. Потом она вновь зажмурилась покрепче.

— Ну вот, — сказал Гарри, опустив ее на какую-то твердую поверхность. Теперь ты можешь открыть глаза.

Она открыла их, вернее, сначала чуточку приоткрыла... а затем ее глаза стали распахиваться все шире и шире... и она прижалась к нему. Потом ее глаза закатились, и она стала медленно соскальзывать на пол.

Гарри подхватил ее, поднял и уложил на стол дежурного офицера. Только сейчас дежурный офицер, вчитывавшийся в газету, сообразил, что у него посетители. Потом из-под нижнего края газеты он увидел руку девушки, отпрянул от стола и издал сдавленный возглас.