Дэниел Истерман - Девятый Будда

Однако какая-то часть его мозга сохраняла ледяное спокойствие, он упорно размышлял о случившемся. Кто-то прошлой ночью подслушал его разговор с Кормаком — в этом он был убежден. Что привело к поспешному и грязному убийству доктора с целью навсегда похоронить то, что он знал, и не дать этому распространиться? Виновен в убийстве был Карпентер или кто-то близкий к Карпентеру. Кристофер больше не сомневался, что миссионер глубоко вляпался в то, что происходило в городе. А это означало, что он каким-то образом связан с похищением Уильяма. Он даже не осмеливался заглядывать глубже; но где-то в мозгу раздавался доносящийся из прошлого шепот отца, шепот, который он не мог разобрать.

Наконец он поднялся и аккуратно положил распятие во внутренний карман пиджака. Он еще покопался в бумагах, разбросанных на столе, но больше не нашел ничего, что относилось бы к Карпентеру, Тибету или фотографиям.

Пришло время уходить. Он точно знал, куда направится. На этот раз Джон Карпентер расскажет ему все, что знает, даже если придется вытягивать из него каждое слово при помощи грубой силы. Он встал из-за стола.

Кто-то громко постучал в дверь. Кристофер замер. Внезапно в прихожей раздались шаги.

— Доктор Кормак! С вами все в порядке? — Это был тот самый санитар, с которым он разговаривал в госпитале.

Мгновение спустя дверь в гостиную распахнулась и вошли трое: британский капитан полиции и два индийских констебля. Санитар остался в коридоре.

Капитан молча кивнул одному из констеблей, приказывая обыскать другие комнаты. Тот направился прямиком в спальню. Кристофер все еще слышал громкое жужжание мух. Через несколько секунд констебль вышел из спальни, и было очевидно, что ему, плохо. Он подошел к капитану, пробормотал несколько слов, и они вдвоем проследовали в спальню.

Когда капитан снова появился в гостиной, он был бледен. Это был молодой человек, видимо, только окончивший полицейскую академию, и это, наверное, было первым убийством, которое он видел. Не повезло, подумал Кристофер.

— Ваше имя? — потребовал капитан.

— Уайлэм. Майор Кристофер Уайлэм.

Слово «майор» несколько охладило пыл полицейского. Но он вытянулся в полный рост и обратился к Кристоферу на очень официальном языке, предписанном правилами.

— Майор Кристофер Уайлэм, мой долг заключается в том, чтобы арестовать вас за убийство доктора Мартина Кормака. Я должен проинформировать вас, что сейчас вы будете взяты мной под стражу и в свое время предстанете перед главным судьей округа Калимпонг для допроса, после чего, возможно, предстанете перед судом. Я также должен предупредить вас: все, что вы сейчас скажете, может быть записано и позднее использовано в качестве доказательства вашей вины.

Он кивнул констеблю, обнаружившему тело. Тот отстегнул от пояса наручники и сделал шаг в сторону Кристофера. Теперь, когда с формальностями было покончено, полицейский чувствовал себя более уютно.

— Пожалуйста, вытяните перед собой руки, — сказал он.

Кристофер повиновался. Полицейский подошел ближе, готовясь защелкнуть первый браслет на правом запястье Кристофера. В эту же секунду Уайлэм резко развернулся, захватив руку полицейского и надавив ему второй рукой на горло. Отыскать у него пистолет и выхватить его было секундным делом. Еще через мгновение пистолет оказался у виска полицейского.

— Эй, ты! — крикнул он санитару, съежившемуся в проходе. — Иди сюда! Быстро!

Европеец рванулся бы к двери и поднял тревогу. Но все санитары-индийцы страдали от двойной дозы авторитарности: их медицинское начальство возглавлялось представителями высшей расы. Санитар шагнул в гостиную.

— Бросьте пистолеты на пол, потом положите руки за голову, — скомандовал Кристофер двум оставшимся полицейским. — Спокойнее, спокойнее!

Они в точности выполнили его приказ. Он снова обратился к санитару:

— Иди в спальню. Принеси что-нибудь, чтобы связать этих людей: галстуки, куски простыни, что угодно. Шевелись!

Санитар кивнул и последовал в спальню. Судя по донесшимся звукам, его чуть не вырвало. Минуту спустя он появился в гостиной с простыней в руках.

— Рви ее на куски, — приказал Кристофер. — А затем свяжи их.

Руки санитара тряслись, и было похоже, что он находится на грани обморока. Но каким-то образом он заставил одеревеневшие пальцы повиноваться. Полисмены по приказу Кристофера сели на стулья с высокими прямыми спинками и были накрепко привязаны к ним. Все это время капитан пристально смотрел на Кристофера, словно запоминая его лицо.

— А теперь этого, — приказал Кристофер.

Санитар привязал к очередному стулу последнего полицейского.

— Пожалуйста, сахиб, — взмолился он, закончив работу. — Не связывайте меня. Я буду сидеть здесь так долго, как скажете. Я буду вести себя тихо. Ни во что не вмешиваться.

Кристофер проигнорировал его мольбы и привязал его к стулу, стоявшему у стола. А затем повернулся к капитану.

— Мне очень жаль, — произнес он.

— Вы будете еще больше сожалеть об этом, когда вас поймают. Вам не удастся сбежать, вы сами знаете. Лучше сдаться сейчас. Избавите себя от массы неприятностей. В том числе от увечий.

— Да, — согласился Кристофер. — Я бы с удовольствием последовал вашему совету. Но я не убивал Мартина Кормака и не могу терять время, доказывая это. Это дело вне компетенции полиции. Скажите вашим людям, чтобы они в него не лезли. Поговорите с кем-нибудь из департамента разведки. Попросите, чтобы вас соединили с Уинтерпоулом. Он объяснит. Он все объяснит.

Он повернулся и пошел к двери. За его спиной гостиная начала наполняться мухами.

У Нокс Хоумз были припаркованы две большие машины. Кристофер узнал марку «роллс-ройс силвер хост»: она была популярна среди индийских правителей. Очевидно, у Карпентера были посетители. Важные посетители.

Он увидел замешательство на лице открывшей ему дверь девушки: она явно не знала, что с ним делать. Кристофер больше не был персона нон грата — вчера вечером он ужинал с Карпентерами и был представлен собравшимся сиротам как человек, испытывающий страдания. Но что-то не позволяло ей немедленно впустить его. Кристофер разрешил ее дилемму, толкнув дверь и пройдя мимо нее. Не обращая внимания на ее протестующие возгласы, он прошел к кабинету Карпентера и распахнул дверь. В кабинете никого не было. Со стен глядели на него пустые глаза животных. Он закрыл дверь и направился в гостиную. И вошел, не потрудившись постучать.

Мойра Карпентер принимала посетителей: богатую индийскую матрону в домашней одежде жены мусульманина благородного происхождения и европейку в повседневном платье, судя по всему, старую деву, гувернантку, которая держала в руках чашку с чаем с утомленным видом особы, переживающей характерный для ее возраста и положения кризис. Когда Кристофер распахнул дверь и ворвался в комнату, гувернантка облила чаем свое дородное тело, а Мойра Карпентер чуть не обварила кота. Только бегума никак не отреагировала на его появление, словно ежедневно сталкивалась с такими ситуациями.