Андрей Буровский - Сибирская жуть-6. Дьявольское кольцо

Да, автобусы никто не охраняет! Нехороший турист подходит к ним вплотную, выбирает нужный… и внезапно ныряет под днище. Луч фонарика прощупывает грязное, забрызганное днище «Икаруса». Непросто найти нужное среди множества металлических деталей, в бесконечных грязевых потеках. А, вот оно! Человек ложится на спину, вставляет в отверстие рукоятку — она почти как изогнутая, коленчатая дверная ручка и очень точно входит в паз. Отжимает, поворачивает рукоятку, отодвигает металлическую пластину. Открывается черный провал, луч света прыгает в него. Человек выключает фонарик, пролезает в этот лаз.

Ага, вот он, рычаг, теперь можно закрыть лаз. С мягким щелчком пластина становится на место, входит в паз, и на мгновение вспыхивает паника: а если не смогу открыть?! Глупости, больное воображение. Вот она, волшебная рукоять…

Опять пляшет лучик фонарика, теперь уже по стенам тайника. Стоять и сидеть в нем нельзя, пахнет бензином и прелью. Впрочем, в нем было удобно, а главное — достаточно просторно. Можно согнуть ноги, можно вытянуть, и притом не издавая шума. Лежать можно было без труда — поролон, ветошь на полу, какая-то обивка на потолке и стенках.

Места хватит и ему, и «дипломату» — с такими плоскими чемоданчиками ходят многие в СССР. В «дипломате» есть еда, емкость с водой… Лучше, конечно, не пить — ведь ехать будем больше суток… Василий устроился поудобнее, вытянулся… и заснул. Стояла глухая ночь, а он все-таки устал… А что, если туриста хватятся?! Если компетентные органы вдруг выяснят, что им давно уже не попадался этот молодой испанец?! Но это маловероятно. Режим в стране легкий, за каждым иностранцем не следят. А он не сделал ничего плохого, никак не выделился, чтобы следить стали бы именно за ним. А если и начнут искать? Ну и пусть ищут. Никто не знает точно, куда он поехал, на сколько… Позвонят домой? Ради бога! И папа, и бабушка туриста знают, что им отвечать. Папа скажет, что парень в Польше. Как это, не в Польше?! Вот, вчера пришла открытка! А бабушка «вспомнит», как внук звонил вчера из Англии. И пусть они, компетентные, сами ищут где хотят; ловят, где им самим хочется.

А «турист» возникнет через месяц и расскажет, если надо, где был. А если «возникать» ему не надо, в туалете автовокзала будет одна маленькая надпись. Турист знает, где она будет, и какая надпись, и карандашом какого цвета. И тогда вступит в действие план «X», и турист поедет к другому человеку, а не к юному польскому другу. И перейдет границу в другом месте, и совсем с другой страной…

Василий не мог сказать, сколько именно проспал. Пол под ним дрожал, вибрировал; по крыше тайника топотали. Слышались веселые голоса, говорили и по-русски, и по-польски. Сильнее воняло бензином. Василий даже испугался, что же это будет? Но автобус начал двигаться, бензиновую вонь относило. Вот было шумно, это да…

Прямо над тайником вопила шумная, восторженная дама из Курска. Откуда она, дама, оповещала громко и визгливо и тех, кто хотел слушать, и кто не хотел. Чуть дальше ревел малыш годиков полутора. Кажется, требовал мороженого.

На трассе голоса слышались мало — выл мотор, шуршали шины… Ехать было шумно, но легко. Не трясло, скорее мягко покачивало, и Василию в тайнике было даже комфортнее, чем пассажирам на сиденьях. Раза два автобус подолгу стоял, и тут голоса были слышнее всего. Василий проверял по часам: стояли в Лодзи, потом долго — на границе. В третий раз стояли в Минске. Сначала Василий это определил по часам, а потом еще и пассажиры завопили, назвали место. Итак, он ехал уже почти полсуток, почти 16 часов сидел в тайнике и ехал уже по русской земле.

За это время он два раза поел и сделал несколько глотков воды. Василий перемогался, сколько получалось, а потом все-таки пописал в бутылку из-под кока-колы, плотно завинтил крышку, а бутылку спрятал в «дипломат». Примерно в 12 часов ночи «Икарус» остановился в четвертый раз. Василий знал — выходить рано. Выходить надо только под утро… Над ним, по крыше тайника, стучали шаги: выходили туристы, шумно, весело перекликаясь. Их путешествие кончилось. Хлопнула дверца водителя. Слышно было, как он обходит автобус, что-то бормочет, зачем-то пинает колеса. И снова была тишина, и можно было и поспать.

В 5 часов утра Василий вылез из тайника. Лежа под днищем «Икаруса», он огляделся, выглядывая из-за колес… Вроде опасности нет. Вокруг — такие же машины, за ними — серый бетонный короб. На нем написано: «Автовокзал». Василий даже с некоторой нежностью посмотрел на свой тайник — удобный, надежный и теплый. Чуть ли не жалко было расставаться… Крышка люка легла почти сама, с легким лязгом. И сразу стало непонятно, где вообще находится крышка…

А потом Василий выбрался из-под автобуса и встал рядом, на земле России. И ничего не произошло. В лицо ему ударил влажный, по-ночному холодный воздух. Василия затошнило от свежего воздуха, от ветра и движения, сильно закружилась голова. Пришлось постоять, постепенно приходя в себя. Ну, идти ему недолго, меньше часа. Что главное, он знает направление, знает, куда. Не страшно даже, если остановят. Остановить могут — он ведь может выглядеть странно, непривычно себя повести… К счастью, документы все в порядке… Есть даже билет с ростовского поезда, и приходит поезд как раз в 5 часов утра. Есть и командировочное, и тем паче паспорт… Работа европейского уровня, смотрите — засмотритесь. Лишь бы самому не сплоховать…

Странно идти по этому мокрому, грязному городу. Такую грязь, запущенность, такое безобразие во всем Володя видел разве что в Нью-Йорке.

Очень странно было думать, что эти плакаты, и этот грязный асфальт, и обшарпанные старые здания, и мокрый ветер, налетающий из-за угла… Что все это и есть Россия…

Странно, на улицах уже появляются прохожие. 6 часов утра, какая рань… Хотя ведь им нужно на работу, часто на другой конец Москвы… Спать Васе совершенно не хотелось; купив билет, почти весь день Василий гулял по городу, по центральным улицам Москвы, заходил в Кремль.

Даже такого, сверхкраткого знакомства Василию было достаточно: Москва — город «ненастоящий». Показушный город, в котором под спудом официоза происходило что-то другое, от официоза крайне далекое.

Русское прошлое: сусальный Кремль, превращенный в пряничный музейный городок; переделанные в музеи храмы, Донской монастырь — все это не составляло органической части жизни города. Русское прошлое существовало как некая декорация, фальшиво-искусственная, не связанная ни с чем. Вся эта игра в «матушку Русь» частично была для иностранцев, чтобы стричь с них, с дураков, валюту. Частично — для самоубеждения в том, что советские — наследники Руси… Ну, Василий-то знал, какие это наследники…