Фрэнсис Вилсон - Ярость

Джек всадил пулю в стол прямо перед ним. Три директора подскочили от испуга, Драгович же и бровью не повел. При других обстоятельствах он бы мог вызвать у Джека уважение.

— У меня нет времени вас уговаривать. Предлагаю два варианта: либо вы выпиваете это сами, либо я стреляю вам в живот и выливаю это пойло туда.

Мистер Потный первым осушил свой стакан. Когда он поставил его на стол, вид у него был совершенно несчастный. Брэд чуть было не подавился, и Джек уже думал, что он извергнет выпитое обратно, но, к счастью, все обошлось.

Оставался Монне.

— Вы знаете, что с нами будет после этого?

— Да, по собственному опыту. Я махнул ту дозу, которую кто-то из вас подсыпал Наде.

— Никогда не слышал об этой Наде, — проворчал Драгович. — Кто это? Я ее знаю?

— Значит, это был ты, — сказал Джек, пристально глядя в глаза доктора. Так бы и въехал ему по физиономии. Вместо этого Джек поднял руку в перчатке, почти сомкнув большой и указательный пальцы. — Сегодня утром я был на волосок от того, чтобы избить двоих самых близких мне людей. И все по твоей милости. Думаю, тебе лучше это выпить.

Монне осушил свой стакан.

— Но зачем вы это делаете?

— Меня наняла Надя, — ответил Джек, с трудом удерживаясь, чтобы не выбить доктору зубы. Надя пропала и, возможно, уже мертва по вине этого мерзавца.

— Вот для этого?

— Нет, чтобы я за тобой следил. — Джек указал на Драговича. — Чтобы защитить тебя от него. Она думала, что у тебя неприятности. Беспокоилась за тебя. Ты ей был небезразличен.

Монне был ошеломлен.

— О боже мой!

К удивлению Джека, доктор закрыл лицо руками и зарыдал.

Джек вынул из кармана сверток и бросил его на стол. В бумажном полотенце было то, что он нашел на кухне.

— Можете немного поразвлечься. Но помните, что гласит закон: не проливать кровь. Разве мы не люди?

Наслаждаясь зрелищем поверженных врагов, Джек попятился к двери. Напоследок он не удержался и пустил в Драговича парфянскую стрелу.

— Нет ли у вас старых шин на продажу? — спросил он с тем же аристократическим выговором, с каким говорил с ним по телефону. — Желательно с маслом.

— Так это ты! — заревел Драгович, вскакивая со стула. — Зачем ты это сделал?

— Ничего личного, — ответил Джек. — Меня просто наняли для этой работы.

С этими словами он вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь. Быстро опрокинув стоящий напротив шкаф, он припер им дверь. Потом побежал к лифту, моля Бога, чтобы не опоздать в Монро.

Люк с трудом понимал, что происходит вокруг... Кент толкает дверь, пытаясь ее открыть... они с Брэдом налегают на нее всем телом... панические крики о том, что они в ловушке.

В голове у него звучали совсем другие слова...

«Она думала, что у тебя неприятности. Беспокоилась за тебя. Ты ей был небезразличен».

Слова эти разъедали его мозг, как кислота.

Бедная Надя. Она пыталась мне помочь, а я обрек ее на смерть. В какую скотину я превратился! Как мог так низко пасть!

Подняв голову, он увидел, что с противоположного конца стола на него смотрит Драгович.

— Ну что ж, — криво усмехнулся серб. — Мы опять вчетвером. — Поднявшись, он, чуть прихрамывая, двинулся вдоль стола. Рана не слишком повлияла на его подвижность. Он указал на сверток, оставленный незнакомцем. — Посмотрим, что ваш знакомый оставил нам на память.

— Он не наш знакомый, — возразил Кент. — Мы его в первый раз в жизни видели. По крайней мере, я.

— И я тоже, — присоединился Брэд.

— Он сказал, что вы его наняли.

— Вовсе нет! — воскликнул Брэд. — Он сказал, что «его наняли». Но это не значит, что сделали это мы.

Все повернулись к Люку.

— Ты избавился от Радзмински, не посоветовавшись с нами, — сказал Кент. — И этого парня ты тоже нанял сам?

Люк промолчал. Теперь ему было наплевать, что они подумают.

Драгович стал разматывать бумажное полотенце, в которое был завернут подарок незнакомца. На стол со стуком упали четыре кухонных ножа.

— О боже! — прошептал Брэд.

Драгович взял самый длинный и провел пальцем по лезвию.

— Как бритва, — сказал он с ухмылкой, направив острие в сторону Люка. — Хочешь попробовать?

Люк рванул рубашку на груди. По столу покатилась пуговица.

— Ну, давай! Чего ждешь?

Это не было бравадой. Доведенный до отчаяния, Люк хотел покончить все разом.

— Не бери меня на пушку. А то я и вправду тебя прирежу, а заодно и твоих приятелей.

— Не надо так шутить! — воскликнул Кент.

— А кто шутит?

— Начни с меня, — повторил Люк. — Мне все равно.

Ему действительно было все равно, и, поняв это, он вдруг почувствовал прилив какой-то безрассудной отваги.

Драгович перестал ухмыляться.

— Тебе не будет все равно, когда я всажу эту штуку тебе в горло.

— Прекратите! — остановил его Брэд. — Если вы его убьете, вам все равно не скрыться. Мы будем сидеть здесь взаперти, пока не придут уборщицы. — Он посмотрел на часы. — А они здесь будут уже через час.

— Это верно, — подтвердил Кент. — Вы же не хотите, чтобы они обнаружили вас здесь с мертвым телом и запачканными кровью руками? При таком раскладе даже ваши адвокаты не смогут вас отмазать.

Драгович взвесил ситуацию и, пожав плечами, бросил нож на стол.

— Ну, тогда в другой раз, — прошипел он, наклонившись к Люку. — Когда тебе будет не все равно. И мне так будет приятней.

— Сейчас главное — сохранять спокойствие, — начал Брэд. — Этот человек, кем бы он там ни был, надеется, что мы друг друга поубиваем. Но мы его перехитрим, если сумеем не потерять голову. И тогда посмотрим, кто будет смеяться последним. Сейчас «локи» начнет действовать, а мы выпили столько, что хватит на шестерых. Но мы же интеллигентные люди. Мы сильнее «локи» и можем ему противостоять.

— Правильно, — поддержал его Кент. — Если мы будем сидеть тихо и молчать, то продержимся, пока сюда не придут уборщицы.

Брэд сел на стул в самом конце стола.

— Милош, вы оставайтесь на своем месте. Кент...

— Нет! — возразил Драгович, опускаясь на стул напротив Люка. — Я сяду здесь.

— Хорошо, — согласился Брэд. — Я останусь здесь, а Кент сядет напротив меня. Таким образом, мы будем находиться как можно дальше друг от друга. А теперь тишина и спокойствие.

Наступило молчание. Люк закрыл глаза и стал прислушиваться к слабому шуму кондиционера. Через несколько минут он почувствовал, что настроение у него улучшается. Он больше не терзался мрачными мыслями.

Люк стал снова думать о Наде, но теперь уже совершенно по-другому — трезво и прагматично. Глупо винить себя за Надину смерть, ведь совершенно ясно, что она сама в этом виновата. Если бы девочка занималась тем делом, которое ей поручили, то была бы жива и невредима. А она стала совать нос куда не надо. За что и поплатилась. И потом, скрыла свои отношения с Глисоном. Сказала, что они просто друзья, когда они уже были помолвлены. Помолвлены! Так и надо этой сучке. Она думала, что мне можно врать безнаказанно.