Джон Томпсон - Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер

Кэтрин расхаживала по кабинету шерифа, она то прикрывала глаза рукой, как бы вспоминая детали, то вновь поворачивалась к Гарри, чтобы убедиться слушает он ее или нет. Гарри, слушая рассказ Кэтрин, задумчиво жевал бисквитное пирожное. — …и я нашла в сушильном отделении эту девчонку. Как ее зовут? Я забыла…— Шейла. Шейла Джонсон, — подсказал шериф. — Да-да, Шейла Джонсон, она была связана, я ее освободила, перерезав веревки. Но было уже поздно, Гарри, там что-то произошло. Не знаю, может какая-то бомба… Короче прогремел взрыв, а потом… я смутно помню, что было. Помню только стены в пламени, рев огня, рушащиеся перекрытия… Я не помню, как мы выбрались наружу…— Вы выбрались вместе? — спросил Гарри. — Я даже не знаю. Я помню только, что оказалась в лесу…— В лесу?

Кэтрин стояла, оперевшись на свой высокий сучковатый посох. Ее руки в замшевых перчатках лежали на резном набалдашнике. — Да-да, я очутилась в лесу. Я смутно помнила, что произошло со мной. На меня снизошло какое-то озарение или, если хочешь, наоборот, затмение сознания. Я на какое-то время перестала быть сама собой. Я стала совсем другим человеком, который взглянул на свою жизнь со стороны. Увидел, что в ней было плохого и что хорошего. Что было ложью, а что — истиной. — Ты выбралась уже ночью, не слышала воя пожарных машин? Криков спасателей? — Нет, Гарри, я же говорю тебе, я ничего этого не помню. Я просто очнулась в лесу, вокруг шумели деревья. И я ни о чем не хотела думать. Я побрела по тропинке, которая подвернулась мне под ноги. Я просто брела, слышала крики ночных зверей, птиц, видела звезды. Я просто хотела как можно дальше уйти от своей прежней жизни, от этого пожара, от Дома На Холме, от всего того, что угнетало мое сознание в последние дни. — Боже мой, Кэтрин, как бы мне хотелось тоже вот так бросить все и уйти в никуда. Но я не могу. — Я тоже думала, что мне не удастся оставить свою прежнюю жизнь. Но пожар помог мне, Гарри, и я просто брела по тропинке. Ты же видишь, на мне одежда пилигрима, я шла по ночному лесу, я забыла, кто я такая и что со мной произошло. На меня, Гарри, нахлынули воспоминания детства. — А ты не придумываешь всего этого? — вдруг засомневался в правдивости ее слов шериф. — Зачем мне придумывать? Я рассказываю все, как оно было на самом деле. Знаешь, честно говоря, мне не важно, поверишь ты мне сейчас или нет. Мне хочется выговориться. — Хорошо, говори. А выводы я сделаю сам, — Гарри Трумен запустил руку в бумажный пакет и извлек очередное пирожное. — Ты не хочешь, Кэт? — предложил он пирожное женщине. — Нет, я отвыкла от такой пищи. Я съела бы чего-нибудь попроще. — Как хочешь, — Гарри принялся жевать. — Так вот, Гарри, на меня нахлынули воспоминания детства. Я шла и вспоминала… даже нет, мысли сами приходили ко мне, а я все шла и шла… И тут забрезжило солнце. Гарри, ты был когда-нибудь в лесу на рассвете?

Гарри задумался, он помнил, что встречал рассвет в лесу, но так давно, что и не помнит когда. — Конечно, был, — просто ответил шериф. — Я сомневаюсь. И тогда на рассвете я поняла, вот какой он рай. Рай на земле, не небесный, а именно земной рай, куда можно попасть еще при жизни. А потом я вышла к нашему охотничьему домику, к нашей сторожке. Ты же помнишь, Гарри, ты же бывал там? — Да-да, я помню этот маленький уютный домик. — К тому времени я прошла много миль. Я страшно устала и тогда поняла, что привел меня к сторожке ангел-хранитель. Ведь невозможно ночью брести наугад по лесу и выйти именно к тому месту, где можно спастись. К тому же, я абсолютно не ориентируюсь в лесу, я могу заблудиться в трех шагах от дома. А тут я сама без чьей-либо помощи, пройдя уйму миль, совсем не думая, куда иду, вышла к нашему домику. Конечно же, Гарри, это только мой ангел-хранитель мог привести меня к нему. Теперь я крепко верю в его существование. Надеюсь, когда-нибудь поверишь и ты.

Гарри Трумен заметил, что на глазах Кэтрин Мартелл появились слезы. Он вытащил из нагрудного кармана большой мужской клетчатый платок и протянул женщине. Та промокнула глаза и прошептала: — Спасибо тебе, Гарри. У тебя всегда что-нибудь найдется, чтобы утешить женщину. В домике я открыла банку тунца и принялась есть. Ведь у нас в домике всегда хранится минимальный запас провизии. И на этот раз он очень пришелся кстати. — А почему ты так долго не возвращалась домой, Кэтрин? — спросил шериф. — Ну, как же? Ведь меня выманили из дому телефонным звонком, чтобы убить, чтобы я заживо сгорела на лесопилке. Я сидела в охотничьем домике и ждала, когда убийца придет. Рядом со мной лежал заряженный револьвер. И поверь, если бы убийца пришел, я ни минуты не задумываясь, разрядила бы в него весь барабан. — Не очень-то приятное ожидание, — признал Гарри Трумен. — Я вся была соткана только из ненависти. Я сидела и ждала появления убийцы. — А теперь, Кэтрин, что заставило тебя покинуть убежище? — О-о, все очень просто. Кончились консервы. Я вновь пришла в себя. — Да ты, наверное, голодна. Я могу предложить тебе пирожное. Ты ведь уже все рассказала и можешь согласиться на такую деликатную пищу? — Конечно, но только с кофе. Мне все время снился его вкус и запах. — Хорошо.

Гарри вышел из кабинета и сам принялся готовить кофе. — Вам помочь? — спросила Люси, услышав приготовления шефа. — Да нет, занимайся своими делами, — шериф выглянул из-за перегородки и увидел, что Люси стоит посреди приемной на стремянке и пытается заменить лампу дневного света. Шериф усмехнулся, так неумело и неуклюже действовала Люси. — Спасибо, я сам, — бросил он и осторожно понес две чашечки черного дымящегося кофе.

Конечно, Люси могла позвонить в электрическую кампанию и заказать рабочего, чтобы заменить лампу. Но после того злополучного случая с противопожарными устройствами она больше никому не доверяла и решила, что все в полицейском участке будет делать сама, своими руками.

Широко распахнулась входная дверь, и в участок вошел Дик Тримейн, через руку у него был переброшен светлый плащ. Он с удивлением посмотрел на Люси, которая стояла на верхней ступеньке стремянки и тянулась руками к лампе дневного света.

Не поздоровавшись, Дик заговорил: — Знаешь, есть очень хорошая новость. — Какая? — глядя сверху вниз на своего поклонника, произнесла девушка. — Я бросил курить, — Дик Тримейн сказал это так, как будто он, по меньшей мере, совершил перелет через северный полюс. — А вообще-то, что ты здесь делаешь? — недовольно спросила Люси. — Я пришел, чтобы очень серьезно поговорить с тобой.

Услышав голоса, из своего кабинета вышел помощник шерифа Энди Брендон. Он, неслышно ступая, подошел поближе, и различил голос Дика Тримейна. Энди решил пока не показываться, а послушать, о чем будет говорить этот противный хлыщ, Дик Тримейн с Люси. — Я хочу, Люси, поговорить о нашем ребенке. — О нашем ребенке? — изумилась Люси, вертя над головой длинную люминесцентную лампу.