Виктор Точинов - Пятиозерье

Все эти дни Света не понимала, что происходит. Неужели ей в подсознание впечаталась единственная и достаточно мимолетная встреча лицом к лицу с мальчишкой? Наяву — в минувшие четыре дня — она избегала встречаться с ним. Не то чтобы сознательно, но... Когда на горизонте появлялась знакомая снежно-белая шевелюра, у Светы как-то сами собой находились дела в иных местах.

Сейчас Света заподозрила страшное.

На самом деле она не проснулась. Всё, происходившее утром: как она открыла глаза и поднялась, как читала записку, как оделась, — лишь элемент сна. Лишь прелюдия к очередному кошмару. Она выйдет за дверь, мальчик возьмет ее за руку и поведет в мир, полный крови и ужаса...

А если она действительно проснулась?

Если все наяву?

Тогда...

Тогда все еще хуже.

Рука поднималась медленно, как чужая, как бесчувственный протез. Но поднялась и набросила крючок на дверь.

Пробежка в это утро не состоялась.

09 августа, 12:18, 350 км к северо-востоку от Пятиозерья

Собеседники сидели на принесенных в разоренную караулку ящиках, за чудом уцелевшим колченогим столом. Но внутри — в разгромленной и сожженной административной зоне колонии строгого режима — едва ли нашлась бы и такая скудная обстановка.

— Дела — дерьмо. — Полковник не спал две ночи и благодушия это ему не добавляло. — Совсем дерьмовые дела, Клещ...

Клещом прозвали майора в далекие курсантские годы. Они с полковником заканчивали одно и то же училище с разрывом в один курс и водили в те времена шапочное знакомство. Но за последние два года, с тех пор как служба снова свела их вместе, полковник ни разу не произнес вслух старой клички... Сегодня — впервые.

Майор молчал, вопросительно глядя на непосредственное начальство. В его обведенных темными кругами глазах читалось одно желание — принять горизонтальное положение и выпасть на несколько часов из паршивой окружающей действительности. Наполненный нервным ожиданием вчерашний день и ночной штурм позволили майору подремать за последние сутки полтора часа — не больше и не меньше. Чутко подремать, вполглаза.

Полковник, так и не дождавшись вопроса от подчиненного, продолжил:

— Лесовоз нашли с сухими баками вот здесь. — Палец полковника ткнулся в крупномасштабную карту. — Триста с лишним километров к юго-юго-западу, двигатель холодный — брошен еще утром...

«Как они в лесовозе-то вшестером разместились? — подумал майор. Это не грузовик, в кузове не прокатишься — за отсутствием такового. Разве что в кабину набились, как кильки в банку...»

— Почему не сработал перехват? — спросил он без особого интереса.

— Почему, почему... Тут каким-то козлам как раз вчера приспичило украсть машину леса, точнее — незаконно вырубить. Ехали в подходящем направлении, на таком же лесовозе... Ну, гибэдэдэшный вертолет над ними завис, осветил — они фары погасили и удирать. К утру поймали, предотвратили, бля, расхищение капиталистической собственности...

— А «наши»?

— А «наши», как я понимаю, хитрый фортель выкинули. — Полковник раскрыл планшет и склонился над другой картой. — Смотри, какой зигзаг выписали... Ну кто мог подумать, что они практически назад, к колонии поедут? А они вот тут свернули, три километра бетонкой — и на шоссе. И покатили вперед и с песнями...

— Никто за всю дорогу не попытался их остановить?

— Попытались... — Полковник помрачнел еще больше. — Вот здесь, через полторы сотни километров. Патруль ДПС. Они ничего не знали — другой, бля, субъект федерации, никто не предупредил. Ну и расстреляли их в упор. С-суки...

— Та-ак... И сколько у них теперь стволов?

— Теперь — шесть. По одному на душу населения. К тому, что имели, еще два ПМ и один АКСУ. Ну и плюс пара броников, баллончики с «черемухой» и кое-что по мелочи... — Полковник помолчал. — А говорить будут, что упустили их — мы. Ты в том числе. И всем будет наплевать, что ты в это время административную зону штурмовал, и заложников спасал, и жен офицерских из-под заточек вытаскивал...

Полковник снова перевернул карту и его усталый, бесцветный голос неожиданно сорвался на крик:

— А говорить обязательно будут! Потому что вот тут, рядом, Пятиозерье!! И вокруг — сплошняком лагеря, и не такие, как здесь — пионерские!!!

09 августа, 12:18, ДОЛ «Варяг»

Граната не долетела до цели — упала на выстеленную хвоей землю, подпрыгнула рубчатым овальным мячиком, гибельным и опасным, способным через секунду исчезнуть, превратившись в чью-то смерть; прокатилась еще немного и застыла.

Раздался хоровой вопль, делившийся на торжествующий рев победителей и разочарованный стон-выдох проигравших.

— Шестнадцать метров восемьдесят сантиметров, — объявил Пробиркин, наклонившись к начерченным чуть в стороне меткам. — В этом соревновании победил отряд «Утята»!

«Утята» радостно загомонили, по сумме набранных очков они выходили на первое место, и оставался только самый последний тур — перетягивание каната.

СВ и Горлового за прошедшие дни осенила плодотворная идея: провести и, соответственно, отчитаться о проведении сразу двух игр. «Орленок» — для младших отрядов, «Зарница» — для старших.

«Вот так, — думал Закревский, — „орлятами“ оказались „утята“, даже если „осьминожки“ их победят в этом самом канате... Ну, канат-то перетягивать зря Доктор придумал, это лишь тем пригодится, которые до штабных кресел дослужатся... там любят на себя тянуть. Остальным стоит поучиться воевать — без снарядов, без жратвы и в „хэ-бэ“ по морозцу. И научиться терпеть, когда мордастые телеведущие будут обзывать их по ящику обидной кличкой „федералы“, а если и процедят сквозь зубы слово „подвиг“, то уж обязательно добавят „бессмысленный“ или что-то вроде этого; а всякие радетели о правах будут проводить сборища в поддержку убийц и бандитов. Еще надо загодя научиться спокойно реагировать на простую и короткую фразу: „Мы тебя туда не посылали!“ И научиться всему этому куда труднее, чем метать гранату на шестнадцать метров и восемьдесят сантиметров...»

...Пробиркин спешил поскорее закончить «Орленок». У него выдался напряженный день — кроме соревнований малышей, которые он организовывал и судил, Доктор собирался сегодня заработать небольшую сумму в прибавку к скудной зарплате. А потом, вечером, отправиться на дальний конец Большого озера, дабы привести в исполнение давно вынашиваемый план.

09 августа, 12:23, 350 км к северо-востоку от Пятиозерья

— Если будет как в Минводах — ты представляешь, что начнется? Если хоть один из них хотя бы попытается взять детей в заложники, то там... — Палец полковника указал на потолок, но майор понял, что он имеет в виду отнюдь не чердак караулки и не ангельскую иерархию. — Там найдутся большие люди с большими звездами на погонах — начнут давить, что спецназ ГУИНу не нужен, что надо всё по старинке, всё вернуть МВД... Помянут, будь спокоен, что «Торнадо» только с безоружными рабочими расправляться в силах, а бунт в колонии подавить толком не может.