Джон Соул - Опекун

Как только она ушла, внимание Джо вновь переключилась на кусок сырого мяса, зажатого в руке. Разрывая его на части пальцами и зубами, он начал поспешно запихивать их себе в рот и меньше чем через минуту уже проглотил последний кусок.

К тому времени, когда Марианна уложила Логана в постель, Джо уже выбросил целлофан, в который было завернуто мясо, засунув его в ведро поглубже, на самое дно.

Он смыл кровь с рук и лица и насухо вытер их, в это время на кухню вошла Марианна.

— Я передумал, — произнес он. — Я просто выпил немного молока.

Марианна неодобрительно нахмурилась.

— Ты уверен, что больше ничего не хочешь?

Джо кивнул, направился было к двери, но вдруг неожиданно крепко обнял Марианну.

— Я, правда, сожалею, что огорчил Вас, — произнес он. — Постараюсь больше этого не делать.

Марианна обвила его руками, на мгновение крепко прижала к себе, затем выпустила из объятий.

— Одну вещь ты можешь сделать прямо сейчас — хотя бы раз проведи в постели всю ночь. — Смягчая свои слова улыбкой, она подтолкнула его к лестнице. — А теперь иди, живее! Я выключу свет. — Джо поспешил подняться на второй этаж, а Марианна протянула руку к выключателю, но вдруг замерла: взгляд ее упал на холодильник.

Понимая, что ведет себя глупо, что промелькнувшая в голове мысль просто нелепа, она, тем не менее, пересекла кухню и открыла дверцу холодильника.

Она пересчитала отбивные, лежавшие на блюде на нижней полке.

Раньше их было шесть.

В этом она была уверена.

Сейчас их оставалось только пять.

Когда она наконец выключила свет и начала подниматься вверх по лестнице, голова у нее кружилась, а в желудке появилось уже знакомое отвратительное ощущение.

Сегодня ночью ей уже не уснуть.

Она жила в одном доме с мальчиком, которого совершенно не знала.

— Похоже, зима будет ранней, — заметил Билл Сайкес, внимательно посматривая на небо. В это утро было намного прохладнее, и хотя грозовые тучи, затянувшие накануне небо, рассеялись, заметны были уже первые признаки наступающего холода. — Видите, вон там? — спросил он, указывая на полосы белого цвета, медленно движущиеся с севера. — Идет из Арктики. Будет удивительно, если до конца недели у нас не выпадет снег.

— Снег? — переспросила Марианна. — Но ведь только начало сентября!

Сторож пожал плечами.

— Такое произойдет не впервые. Прошлой зимой снега почти не было. — Насмешливая улыбка тронула его губы. — Лыжный сезон едва не сорвался. Еще одна такая зима, и наши дельцы будут по-настоящему огорчены!

— Судя по Вашему тону, не похоже, чтобы Вас это как-то беспокоило, — заметила Марианна. Сильный порыв ветра налетел с гор, и она подняла воротник толстой меховой куртки, которую нашла сегодня утром в шкафу для одежды. — Как Вы думаете, может быть, нам лучше завести лошадей назад в сарай?

— Они проведут еще немало времени взаперти, когда наступят холода, — откликнулся Сайкес, наблюдая за тремя лошадьми, которых он вывел на улицу пару часов назад. — Для них очень хорошо быть на природе — здесь их место. Неправильно держать их все время в сарае. Всегда удивляюсь, о чем они только размышляют, целый день выстаивая в стойле?

— Я не уверена, что они вообще думают, — заметила Марианна.

Сторож, привыкший к работе на свежем воздухе, покачал головой.

— Многие люди так говорят, но не верьте этому. Так им легче обращаться с животными. Они полагают, раз животные не умеют мыслить, то они и не страдают. Но Вы взгляните на них!

Марианна перевела взгляд на поле, где Шейка легким галопом бежала вдоль дальнего забора: голова высоко поднята, хвост развевается. Две других лошади — пятнистый мерин, на котором ездила Одри, и гнедая, принадлежавшая Джо, — стояли рядом, повернувшись друг к другу головами, и с удовольствием пощипывали траву.

— Вы обдумали то, о чем мы говорили с Вами на днях? Вы по-прежнему хотите уйти?

— Ну что ж, сейчас я скажу Вам, — протянул Сайкес, вытаскивая изо рта травинку, которую держал в зубах. — Да, я думал, но мне кажется, что поступлю не совсем правильно, если сорвусь с места и уйду, в то время, как Вы планируете по-прежнему оставаться здесь. — Он взглянул на нее краешком глаза. — А Вы планируете именно это, не так ли?

— Думаю, что да, — ответила Марианна и, помедлив, спросила: — Билл, что Вы мне можете сказать насчет Джо?

Взгляд сторожа слегка омрачился.

— А что насчет Джо?

Марианна помолчала, тщательно подбирая слова.

— Понимаете, мне кажется, что у него очень мало друзей. Вот, например, близнецы Стиффл живут недалеко, в самом конце дороги, казалось бы, они должны играть вместе, правда?

— Джо любит одиночество, — произнес Сайкес, по-прежнему не сводя глаз с пасущихся на поле лошадей. — В этом нет ничего плохого.

— Но почему? — настаивала Марианна. — Между ними что-то произошло? Алисон говорит, что и другие дети в школе, похоже, тоже недолюбливают Джо.

Билл Сайкес сплюнул на землю остатки травинки, которую жевал, обернулся и посмотрел наконец Марианне в глаза.

— Насколько я могу судить, в мире существуют два человеческих типа. Одни хорошо ладят с людьми, другие — нет. Обычно те, кто не уживается с людьми, прекрасно ладят с животными. Похоже, что Джо один из тех, кто скорее находит общий язык с животными. В этом нет ничего плохого.

Час спустя, когда Марианна ехала по дороге к городу, мысли ее вновь и вновь возвращались к тому, что сказал ей Билл Сайкес. Только ли этим объяснялось отсутствие у Джо дружеских отношений с другими детьми? И можно ли так легко объяснять ситуацию тем, что он отдавал предпочтение животным? Допустим, этим можно оправдать его уход в сарай позапрошлой ночью, когда он собирался там спать. Несмотря ни на что, мальчик, похоже, прекрасно ладит с Алисон и Логаном. К тому времени, когда она добралась до здания, где размещались все двенадцать классов сугарлоафской окружной школы, Марианна задумалась, а стоит ли ей вообще говорить с кем-то из учителей. Когда она позвонила сегодня в восемь часов утра директору школы и договорилась о встрече, это казалось ей вполне логичным поступком, но после небольшого разговора с Биллом Сайкесом она уже не была так уверена. Сайкес, кроме того, знал Джо практически всю его жизнь. Если бы у мальчика были проблемы, сторож бы наверняка знал о них.

Но сказал бы он ей об этом?

Она поставила «рейндж-ровер» на свободное место на стоянке и направилась в кабинет директора школы, где ее ожидала Флоренс Уикман.

— Я рада, что Вы сами позвонили мне утром. — Директор школы была крупной женщиной с преждевременно поседевшими волосами. Она провела Марианну в кабинет, закрыла дверь и указала на потертый кожаный стул, стоявший перед ее письменным столом. — Так получилось, что я и сама собиралась позвонить Вам сегодня днем.