Дэн Симмонс - Утеха падали

— Утешительная мысль, — сухо заметил Барент. — А ты что думаешь, Джимми?

Саттер промокнул лоб шелковым носовым платком и пожал плечами.

— В том, что говорит Джозеф, есть резон, брат К. Доказано, что парень был не в себе. Зачем было тратить столько сил на сочинение всей этой истории, чтобы в результате промазать?

— Он не промазал, — покачал головой Барент. — Он пробил президенту левое легкое.

— Я имел в виду тебя, — широко улыбнулся Саттер. — В конце концов он впервые присутствовал в качестве полноправного члена на заседании Клуба Островитян.

— Тони? — Барент повернулся к Хэроду.

— Не знаю, — откликнулся тот. — Просто не знаю.

Барент кивнул Ричарду Хейнсу.

— Может, это сумеет помочь нам в наших рассуждениях.

Свет опять погас, и на экране задергалось зернистое изображение, зафиксированное на восьмимиллиметровой пленке, которое позднее было переведено в видеозапись. Это были разрозненные массовые сцены. Перекрывая толпу, проносились полицейские машины, кавалькады лимузинов и передвижные средства тайной службы. Хэрод понял, что это приезд президента в отель «Хилтон» в Вашингтоне.

— Мы отыскали и конфисковали всевозможные частные записи, сделанные в этот момент, — прокомментировал Барент.

— А кто это «мы» ? — поинтересовался Кеплер. Барент приподнял одну бровь.

— Несмотря на то что безвременная кончина Чарлза стала для нас большой потерей, Джозеф, мы продолжаем сохранять определенные контакты с известными кругами. Вот это место.

На экране возникла почти пустая улица и чьи-то затылки. Хэрод догадался, что снималось это с расстояния тридцати-сорока ярдов от места выстрела, с противоположной стороны улицы. И снимал человек, страдавший нервной трясучкой. Попыток привести камеру в неподвижное состояние почти не предпринималось. Звука не было. О том, что были произведены выстрелы, можно было догадаться только по усилившемуся волнению толпы. Объектив камеры в это мгновение не был направлен на президента.

— Вот! — воскликнул Барент.

Кадр застыл на большом видеоэкране, угол зрения, под которым велась съемка, был неудобным, но между плечами двух зевак отчетливо виднелось лицо пожилого человека лет семидесяти. Из-под клетчатой спортивной кепки выбивались седые волосы. Он стоял на противоположной стороне улицы и внимательно наблюдал за происходящим. Взгляд его маленьких глаз был холоден и спокоен.

— Это он? — спросил Саттер. — Ты уверен?

— Но он не похож на человека с фотографии, которую я видел, — откликнулся Кеплер.

— Тони? — вновь спокойно осведомился Барент.

Хэрод почувствовал, как на его лбу и верхней губе выступили крупные капли пота. Застывший кадр был зернистым, искаженным из-за плохого объектива, снят под неудобным углом и на дешевой пленке. Нижний правый угол кадра был засвечен. Хэрод мог бы сказать, что изображение слишком туманно, что он не уверен. Он мог еще не впутываться во все это — и в то же время не мог.

— Да, — кивнул он, — это Вилли.

Барент опустил голову, Хейнс выключил экран, зажег в салоне свет и отбыл. В течение нескольких секунд стояла полная тишина, если не считать успокоительного гула реактивного двигателя.

— Может, это всего лишь случайное совпадение, Джозеф? — осведомился К. Арнольд Барент, обойдя стол и усаживаясь в кресло.

— Нет, — откликнулся Кеплер. — И все же я ничего не понимаю! Что он пытается доказать?

— Возможно, всего лишь то, что он по-прежнему действует, — предположил Джимми Уэйн Саттер. — Что он ждет. Что он может захватить любого из нас, когда того пожелает. — Преподобный опустил голову, так что его щеки и подбородок прорезали глубокие складки, и улыбнулся Баренту сквозь свои бифокальные стекла. — Полагаю, ты на время воздержишься от появлений в общественных местах, брат К.? — спросил он.

Барент скрестил руки на груди.

— Это наше последнее собрание перед летним выездом в июне на остров. До этого времени... я уеду из страны... по делам. Прошу всех вас принять необходимые меры предосторожности.

— Меры предосторожности против чего? — осведомился Кеплер. — Что ему надо? Мы уже предложили ему членство в клубе по всем возможным каналам. Мы даже послали к нему с этой информацией еврея-психиатра и убеждены в том, что он успел связаться с Лугаром, перед тем как оба погибли во время происшедшего взрыва...

— Идентификация не была исчерпывающей, — оборвал его Барент. — У дантиста в Нью-Йорке не была обнаружена карточка Соломона Ласки.

— Да, — согласился Кеплер, — ну и что? Наше сообщение почти наверняка было получено фрицем. И чего он еще хочет?

— Тони? — спросил Барент, и все трое повернулись к Хэроду.

— Откуда мне знать, чего он хочет?

— Тони, Тони, — покачал головой Барент, — ты сотрудничал с ним в течение многих лет. Ты ел с ним, беседовал с ним, шутил с ним... Чего он хочет?

— Играть.

— Чего? — спросил Саттер.

— Как играть? — наклонился вперед Кеплер. — Он хочет играть в летнем лагере на острове? Хэрод покачал головой.

— Он знает о ваших играх на острове, но ему нравятся другие Игры. Думаю, ему это напоминает прежние времена. Как в Германии, когда он и эти две старые шлюхи были молодыми. Это как шахматы. Вилли становится сам не свой, когда дело доходит до шахмат. Он как-то рассказывал мне о своих снах: он считает, что все мы — фигуры в дьявольской шахматной партии.

— Шахматы, — пробормотал Барент, сложив кончики пальцев.

— Да, — подтвердил Хэрод, — Траск сделал ошибочный ход, позволил нескольким пешкам слишком далеко зайти на поле Вилли, и бац! — Траска с доски удаляют. То же самое с Колбеном. Дело не в личных отношениях... это просто такая Игра.

— А старуха? — осведомился Барент. — Она была добровольным ферзем Вилли или одной из его многочисленных пешек?

— Откуда мне знать! — рявкнул Хэрод. Он встал и заходил взад и вперед по салону, но толстое ковровое покрытие скрадывало звук его шагов. — Насколько я знаю Вилли, — продолжал он, — в такого рода вещах он не доверяет никому. Может, он ее боится? Одно я знаю наверняка — он навел нас на ее след, потому что знал, что мы недооценим ее Способности.

— Это и произошло, — согласился Барент. — Эта женщина обладала исключительной Способностью.

— Обладала? — переспросил Саттер.

— У нас нет доказательств, что она жива, — пояснил Джозеф Кеплер.

— А как насчет наблюдения за ее домом в Чарлстоне? — спросил преподобный. — Там кто-нибудь сменил Нимана и группу Чарлза?

— Там сейчас мои люди, — ответил Кеплер. — Пока никаких сведений.

— А как насчет авиарейсов? И прочих средств сообщения? — не унимался Саттер. — Колбен был уверен, что она пыталась выехать из страны, пока что-то не спугнуло ее в Атланте.