Дэн Симмонс - Эндшпиль

– Да.

– Оставайся на месте.

– Даже не думай об этом, – ответила она и встала рядом с Солом, когда тот решил спуститься вниз.

Они спустились уже на сорок футов по склону, когда Хейнс перекатился на живот, поднялся на колени, схватив винтовку, и бросился на противоположную сторону вырубки. Сол опустился на колено, выстрелил, но промахнулся.

– Черт! Вот сюда. – И он толкнул Натали влево, в густые заросли кустарника.

– Сейчас же подойдут остальные, – задыхаясь, прошептала Натали.

– Да, – кивнул Сол. – Ни малейшего звука. – Они продолжали двигаться влево, перебегая от дерева к дереву. Склон на противоположной стороне вырубки был слишком обнаженным, чтобы Хейнс мог их обогнать. Он мог или стоять на месте, или двигаться навстречу им. Сол гадал, вооружен ли пилот.

Сол и Натали двигались с максимальной скоростью, постоянно оставаясь под прикрытием деревьев и стараясь держаться подальше от края просеки. Когда они добрались до того места, где Хейнс скрылся в лесу, Сол жестом показал Натали, чтобы она остановилась в густом подлеске, а сам, глядя влево и вправо, полуприсев, двинулся дальше. В карманах его спортивной куртки позвякивали патроны. Под деревьями уже становилось темно. Тучи комаров облепили потное лицо Сола. Ему казалось, что прошло уже много часов с тех пор, как приземлился вертолет, но оказалось – всего лишь шесть минут.

Горизонтальный солнечный луч высветил что-то яркое на темной хвое. Сол упал на колени и пополз вперед. Затем остановился, перекинул винтовку в левую руку и, вытянув правую, нащупал кровь. Сосновые иглы и земля были политы кровью. Кровавые капли вели туда, где деревья росли чаще.

Сол попятился, и тут слева от него раздался грохот автоматной очереди. Теперь он вовсе не казался игрушечным. Это была безумная беспорядочная стрельба. Он вжался щекой в землю и попытался слиться с грунтом, в то время как пули срезали ветви над его головой, впивались в стволы деревьев и со свистом улетали обратно, на просеку. По крайней мере дважды до него донеслись металлические звуки, но он не стал поднимать голову и смотреть, которая из машин была подбита.

И тут Сол услышал дикий крик и стон, начавшийся с низких нот, а затем перешедший чуть ли не в ультразвук. Сол вскочил и бросился влево, подхватывая на бегу сбитые веткой очки, пока чуть не перелетел через Натали, которая сидела, прижавшись к гнилому пню. Он упал на землю рядом с ней и прошептал:

– С тобой все в порядке?

– Да. – Она указала револьвером по направлению к густым зарослям молодых сосен и елей, где склон холма переходил в овраг. – Шум доносился оттуда. Он стрелял не в нас.

Сол осмотрел свои очки. Дужки погнулись. Затем он ощупал карманы своей спортивной куртки – зазвенели патроны. Револьвер по-прежнему был в его левом кармане. Локти были измазаны грязью.

– Пошли.

Они поползли вперед на расстоянии трех ярдов друг от друга. Вскоре они приблизились к ручейку, выбегавшему из оврага. Подлесок здесь был гуще и состоял из молодых побегов елей, низкорослых берез и пучков папоротника. Здесь-то Натали и обнаружила пилота. Его тело было разрезано почти пополам очередью из М-16. Пальцами пилот судорожно обхватывал серовато-белые кишки, вылезшие из живота, будто он пытался заправить их обратно. Голова человека запрокинулась, рот был широко распялен в оборвавшемся крике, затянутые смертной пленкой глаза устремлены в клочок синего неба, видневшегося меж ветвей.

Натали отвернулась, и ее вырвало в папоротник.

– Пойдем, – прошептал Сол. Шум воды в ручье был достаточно громким, чтобы заглушать более тихие звуки.

За стеной еловых побегов на поваленном дереве виднелись крохотные капли крови. Вероятно, Хейнс побывал здесь за несколько минут до того, как услышал приближение пилота, пытавшегося укрыться в кустах. Сол посмотрел сквозь еловые побеги. В какую же сторону мог двинуться агент ФБР? Слева за прогалиной снова начинался лес, заполнявший долину и поднимавшийся вверх, в низкую седловину, видневшуюся к юго-востоку. Справа тянулся заросший молодыми деревцами овраг, заканчивавшийся узкой расщелиной, покрытой можжевеловыми кустами.

Надо было решать. Куда бы Сол ни двинулся, он оказывался на виду у человека, который направился в противоположную сторону. Психологический барьер, создаваемый прогалиной слева, заставил Сола прийти к выводу, что Хейнс пошел направо. Сол скользнул назад, передал винтовку Натали и, почти прижавшись губами к ее уху, прошептал:

– Пойду туда. Держись за стволом. Предоставь мне ровно четыре минуты, а затем выстрели в воздух. Не высовывайся. Если ничего не услышишь, выжди еще минуту и выстрели еще раз. Если я не вернусь через десять минут, возвращайся в фургон и гони прочь отсюда. Отсюда он не может видеть дорогу. Поняла?

– Да.

– У тебя есть паспорт, – прошептал Сол. – Если дела примут дурной оборот, улетай в Израиль.

Натали молча кивнула. Лицо ее напряглось, она крепко сжала губы, так что они превратились в тонкую полоску.

Сол пополз через мягкую поросль елей, стараясь не удаляться от ручья. Он чувствовал запах крови. По мере того как он углублялся в заросли низкого можжевельника, ее становилось все больше. Он двигался слишком медленно – прошло уже три минуты. Правая ладонь у него вспотела – так он сжимал рукоять “кольта”, очки то и дело соскальзывали с переносицы. Рукава на локтях и джинсы на коленях были разодраны, дыхание со свистом вырвалось из груди. Целая туча мух, которая вилась над очередной лужицей свежей крови, врезалась ему в лицо.

У него оставалось только полминуты. Если Хейнс не удрал, он не мог уйти далеко. Но он мог передвигаться и бегом. Возможно, их отделяло расстояние не более десяти ярдов. Заряд М-16 в двадцать раз превосходил количество выстрелов, которые Сол мог сделать из своего револьвера, включая дополнительную пулю, вставленную им в ствол. У Сола было восемь зарядов. Карманы его были забиты тяжелыми патронами для полицейской винтовки, три же обоймы для револьвера он аккуратно сложил и оставил возле шерифа.

Теперь это не имело значения. До выстрела Натали оставалось двадцать секунд. Уже ничего не имело значения, если ему не удастся подобраться достаточно близко. Сол на четвереньках рванулся вперед, с шумом вдыхая и выдыхая и осознавая при этом, что издает слишком громкие звуки. Он упал под нависающую можжевеловую ветвь и сделал глубокий вдох, пытаясь отрегулировать дыхание.

В овраге прогремел выстрел Натали.

Сол перекатился на спину и зажал рот рукой, чтобы его дыхание было не настолько слышно. Ничего. Сверху не донеслось ни выстрелов, ни шелеста ветвей.

Сол лежал на спине, держа револьвер рядом с лицом, – он знал, что надо двигаться дальше, вверх по склону, но не мог пошевелиться. Небо темнело. Последние лучи заходящего солнца окрашивали в, розовый цвет перистые облака, и над краем оврага уже замерцала первая звездочка. Сол приподнял левую руку и взглянул на часы. С момента приземления вертолета прошло двенадцать минут.