Брайан Стэблфорд - Империя страха

— Спасибо, — повторил он, на этот раз более решительно.

— Ты скинешь мокрую одежду? — спросила она.

Он покачал головой, пробормотав:

— Нога болит. Где моя палка?

Она оставила палку в прихожей.

— Палка теперь тебе не нужна, — заверила она. — Как тебя зовут?

— Майкл, — ответил он и добавил: — Майкл Саузерн.

— О да, — сказала она, заметив только теперь сходство. — Несколько лет назад я знала твоего отца.

Возможно, что-то было в самих словах или в том, как они были сказаны, но, несмотря на его слабость, реакция была мгновенной. Лейла посмотрела на выражение лица юноши и попыталась сдержать его, когда он было рванулся встать. Как много обычных людей слышали эти слова от вампирши — Я ЗНАЛА ТВОЕГО ОТЦА МОЛОДЫМ — и воспринимали их как измену своим слишком земным матерям? Но она имела в виду другое. Томас Саузерн был ее обычным знакомым.

— Я тебя не знаю, — сказал Майкл более уверенно и с ноткой враждебности.

— Нет, — подтвердила она. — Я не очень… общительна теперь. Меня зовут Лейла.

Майкл нахмурился. Имя явно ничего не говорило ему.

Его голубые глаза изучали ее лицо, и, когда она встала, продолжали следить на ней, как бы останавливая. Она задержалась, спокойно села и смотрела на него.

Она хорошо понимала причину замешательства в этом взгляде. Лейла была смуглой по сравнению с другими бессмертными в этой части света, бронзовой, а не гипсово-белой, но это было ему безразлично. Он мог думать только об одном: СКОЛЬКО ЕЙ ЛЕТ? ИЗ КАКИХ МРАЧНЫХ ВРЕМЕН ПРОШЛОГО ОНА ПРИШЛА? Когда обычный человек смотрел на вампиршу, он хотел знать, какой временной промежуток ему следует преодолеть прикосновением и воображением.

— Я позвоню твоему отцу, — сказала она.

— Не надо. Он уехал в Галифакс. Мать поехала с ним в магазины. Дома никого нет.

Она посмотрела на свои часы, думая, знает ли он, сколько времени пролежал на берегу. Еще не было пяти, и на ответ она не надеялась.

— Я все же попытаюсь.

Лейла подошла к телефону и взяла телефонную книгу. Она представила улыбку на его лице, когда он заметит, что она незнает номера телефона. В последний раз она видела Томаса Саузерна более двадцати лет назад и его номера никогда не знала. Она нашла его, набрала и услышала зуммер не отвечающего аппарата.

Положив трубку, Лейла увидела, что гость внимательно осматривает комнату — книги на полках в нише за камином, картину над каминной полкой, медный микроскоп, служащий украшением.

— Эта вещь выглядит очень старинной, — заметил Майкл Саузерн. неловко собирая информацию.

— Да, — сказала она. — И по-своему известной. Когда-то этот микроскоп принадлежал Ноэлу Кордери. Мне дал его папа — не Александр, конечно, но один из смертных Павлов, сменивших его в Ватикане.

Она смотрела на реакцию юноши.

Странно, что он невесело засмеялся. Это было неожиданно.

— Совпадение, — сказал он, объясняя свою невежливость. — У меня болезнь, названная именем Ноэла Кордери.

Она удивленно подняла брови:

— Ты очень молод, чтобы подвергнуться преобразованию.

— У меня болит нога, — напомнил он. — Очень болит. Я не могу ходить нормально, поэтому меня чуть не накрыл прилив. Еле добрался до скал.

Он нахмурился, вспоминая, с трудом сел. Она подошла, предчувствуя его боль. Лицо Майкла побледнело, не оставляя сомнений в том, что нога болит.

— Ты забрался далеко от дома. Пешком пришел?

— Дохромал, — ответил он и, сглаживая неловкость, спросил: — Почему папа, кто бы он ни был, дал тебе микроскоп Ноэла Кордери?

— Он знал, что я очень хотела его иметь, — спокойно сказала она. — Я нескромно попросила об этом, он был вежлив и не отказал.

Лейла ждала его реакции, зная, что ее слова многое выдают, если он следит за ходом беседы. Лейла провоцировала его на демонстрацию интереса.

Майкл опять посмотрел на нее, мягче и задумчивее:

— Ты знала Ноэла Кордери молодым?

Он уловил ее веселье, и это ее обязывало. Вопрос был серьезным, но кажущаяся легкость упрощала ответ.

— Да, — ответила она. — Я знала его ОЧЕНЬ молодым.

Он подождал мгновение и сказал:

— В таком случае я не встречался с человеком старше тебя. Ты должна помнить всю историю континента. И всю историю науки о бессмертии тоже — от Ноэла Кордери до Томаса Саузерна. Кровавый эликсир генетического кода… Ты упоминаешься в книгах по истории?

— О да, — сказала она. — В более подробных, во всяком случае. Я была с Ноэлом Кордери в Адамаваре и жила на Мальте до прихода армады. Я была даже в Кардигане до первого отъезда Ноэла из Британии. Но историки во мне не очень заинтересованы, кроме как в свидетеле, способном помочь связать события воедино. Я ничего не сделала, только присутствовала. Возможно, только поэтому еще жива, а другие давно убиты и замучены.

Майкл улыбался, но его внимание было рассеянным.

Он был полон интереса, но мокрая одежда мешала сосредоточиться.

— Можешь дать мне сухую одежду? — спросил он, осознавая неловкость своего положения.

— Да, — сказала она и добавила в ответ на искру его интереса: — Оставленную тем, о ком ты не мог даже слышать.

Лейла поднялась наверх и поискала в ящиках мужскую одежду. Парень был высоким, но довольно худым. Вампирша нашла сорочку, джинсы и толстый свитер. Майкл уже почти снял мокрое, и она подождала, пока он в смущении не накрылся одеялом. Женщина не предложила своей помощи, уверенная в отказе. Она принесла с кухни хлеб с маслом, холодное мясо и сыр. Юноша уже оделся и отложил одеяло в сторону. Он держал ладони над весело потрескивавшим огнем.

— Извини, все холодное, но я вскипячу воду. Чай или кофе?

— Кофе был бы хорош, — сказал он и, помолчав, как бы извиняясь, добавил: — Я не ранен, просто устал, перенапрягся, уходя от прилива.

— Знаю, — заметила она. — Кости целы, я проверила. Врач не нужен, но твоя нога, наверное, очень болит.

Он показал ей пластиковый флакон, который, видимо, лежал в кармане брюк.

— Таблетки, успокаивающие боль. Я принимаю их нечасто, но все время держу при себе.

Она кивнула и пошла за кофе. Принеся чашки, села на кушетку, отодвинув ненужное одеяло.

— Я позвоню тебе домой позже, если ты только не поедешь на такси, — сказала она. — У меня нет машины, но за тобой заедут.

— Хорошо, — согласился он. — Ты говоришь, что не очень общительна. Тебе доставляют припасы?

Лейла кивнула, минуту или больше они сидели, глядя на языки пламени, отпивая кофе. Потом Майкл опять посмотрел на нее тем же задумчивым взглядом, к которому примешивались любопытство, удивление и легкий страх. Это был страх не перед ней, а перед великой пустотой, разделявшей его и ее опыт. Он находился во временной точке, достигнутой историей, простой парень, продукт своей эпохи. Она, напротив, была частью нити этой истории, реликвией бессмертного прошлого. И он все больше понимал, что она ближе к средоточию пряжи, чем другие.