Джим Батчер - Обряд на крови

Я стиснул зубы и отогнал внезапное желание пройтись языком по волнительным изгибам ее бедер. Вместо этого я поднял свой жезл и нацелил его на Томаса.

– Два шага назад, цыпочка. Опусти пистолеты, забудь о всех своих штучках – и мы поговорим.

Она застыла на полушаге, и на лице ее появилось слегка озабоченное выражение. А потом прищурилась, и голос ее разлился по воздуху смесью меда и героина.

– Что вы сказали?

Я отогнал давление, которое оказывал ее голос на мое либидо.

– Назад, – буркнул я. – Быстро. – Впрочем, сидевший во мне Дон Кихот не сдавался так просто, и я добавил: – Будьте добры.

Мгновение сестрица Томми смотрела на меня, словно увидела в первый раз.

– Экая бестолковая ночь, – пробормотала она тоном, каким обычно произносят что-нибудь совершенно нецензурное. – Вы Гарри Дрезден.

– Не огорчайтесь. Я довольно ловко обходился без фамилии, представляясь Гарри-Ассистентом-Продюсера.

Она надула губы (надо сказать, это выглядело тоже потрясающе).

– Зачем вы угрожаете моему брату?

– Вечер выдался скучный, а все остальные были заняты.

Она даже намеком не предупредила. Один из ее маленьких пистолетов рявкнул, меня ослепила алая вспышка боли в голове, и я упал на колено.

Не опуская руку с нацеленным на Томаса жезлом, я поднял другую руку и осторожно коснулся уха. Когда я отнял ладонь, на ней темнели капли крови, но боль уже начала стихать. Лара выразительно выгнула свою умопомрачительную бровь. Блин-тарарам, она только чуть оцарапала мне ухо своей пулей. С такой меткостью залепить пулю мне промеж глаз – плевое дело.

– В обычной ситуации я бы восхитилась столь изящно выстроенным ответом, – произнесла она негромким, бархатным голосом. Возможно, она тоже считала, что так выйдет страшнее, чем если она скажет то же самое, но громко. – Но во всем, что касается моего младшего братца, у меня нет настроения играть в игры.

– Понято, – сказал я.

Боюсь, мой голос звучал не слишком уверенно. Я опустил жезл и убрал заряд накопленной в нем энергии. Зловещая красная точка на его конце погасла.

– Прелестно, – отозвалась она, но пистолетов не опустила. Ночной осенний воздух развевал ее шикарные черные волосы, серые глаза сияли в полумраке серебром.

– Гарри, – произнес Томас. – Это моя старшая сестра Лара. Лара, Гарри Дрезден.

– Очень приятно, – кивнула она. – Томас, отойди от чародея. Я не хочу, чтобы какая-нибудь пуля, пройдя навылет, попала в тебя.

Ноги мои разом сделались ватными. Я продолжал держать жезл в руках, но Лара нажала бы на спуск прежде, чем я успел бы прицелиться и выпустить разряд.

– Погоди, – сказал Томас. Он привстал на колено и оказался между мной и вампиром. – Не убивай его.

Она удивленно выгнула бровь, на губах заиграла легкая улыбка.

– Это почему же?

– Ну, во-первых, есть ведь шанс, что он успеет сложить смертное проклятие.

– Допустим. А во-вторых?

Томас пожал плечами:

– А еще у меня есть личный интерес. Я предпочел бы первым делом обсудить все это втроем.

– И я тоже, – добавил я.

Призрачная улыбка так и оставалась на лице у Лары.

– Ты мне симпатичен, чародей, но… – Она вздохнула. – Для переговоров нет времени, Томас. Присутствие Дрездена здесь недопустимо. Независимое предприятие Артуро – внутреннее дело Белой Коллегии.

– Я тут не затем, чтобы связываться с Белой Коллегией, – заявил я. – Вот уж чего мне хотелось бы меньше всего.

Она внимательно посмотрела на меня.

– Всем нам хорошо известна цена благим намерениям. Тогда зачем же, а, чародей?

– Отличный вопрос, – буркнул я, выразительно покосившись на Томаса. – Я бы сам с удовольствием выслушал ответ.

Выражение лица у Томаса сделалось встревоженным. Взгляд его метнулся к Ларе, и у меня вдруг сложилось впечатление, что он готовится броситься на нее. Лара нахмурилась.

– Томас? О чем это он говорит?

– Это все буря в стакане воды, Лара, – сказал Томас. – Сущая ерунда. Правда.

Зрачки Лары расширились.

– Так это ты втянул его во все это?

– Э… – начал Томас.

– Еще как, черт возьми, он! – вмешался я. – Или вы думаете, что я вляпался во все это забавы ради?

Лара раскрыла рот в явном замешательстве.

– Томас. Ты вступил в игру сейчас?

Несколько секунд Томас посидел с плотно сжатыми губами, потом медленно поднялся на ноги, морщась, ощупал затылок.

– Похоже на то.

– Он же тебя убьет, – сказала Лара. – Убьет, если не хуже. У тебя и малой толики нет той силы, которая требуется, чтобы хотя бы угрожать ему.

– Это как посмотреть, – возразил Томас.

– В смысле?

– В смысле, кого решат поддержать остальные члены клана.

Она презрительно усмехнулась:

– Ты что, серьезно рассчитываешь, что кто-то из нас поддержит тебя против него?

– Почему бы и нет? – спокойно ответил Томас. – Сама подумай: отец силен, но не неуязвим. Если его скинуть по моей инициативе, главным стану я, а со мной будет чертовски проще договориться, чем с ним. А если я проиграю, вы всегда можете сказать, что поддерживали меня по принуждению – психическому, разумеется. Вечный козел отпущения. Жизнь течет, и только мне платить за все.

Она прищурилась.

– Ты снова начитался Маккиавелли.

– Ну, почитывал. Жюстине на ночь.

С минуту она помолчала, задумчиво кусая губы. Потом подняла взгляд.

– Все это отчаянно неудачно затеяно, Томас.

– Но…

– Худший момент трудно выбрать. Положение Рейтов среди других кланов на редкость неустойчиво. Если у нас начнутся еще и внутренние раздоры, это сделает нас уязвимыми от Скависов, или Мальвора, или других таких же. Стоит им почуять слабость, и они уничтожат нас, не задумываясь.

– Папа проигрывает, – возразил Томас. – Он ошибается уже много лет, и нам всем это прекрасно известно. Он стареет. Нападение на него других Лордов – вопрос времени, а когда это случится, вместе с ним конец и всем нам.

Она мотнула головой.

– Хочешь знать, сколько братьев и сестер говорили мне все это почти слово в слово на протяжении долгих лет? Он уничтожил их всех.

– Они выступали против него в одиночку. Я же предлагаю нам действовать сообща. Мы вполне можем победить.

– Но почему именно сейчас?

– А почему бы и не сейчас?

Она нахмурилась и с минуту пристально смотрела на него, не шевелясь. Потом передернула плечами, вздохнула и нацелила один из пистолетов мне в голову. А второй – на Томаса.

– Лара! – возмутился он.

– Убери руку из-за спины. Ну!

Томас застыл, но медленно вынул руку с демонстративно растопыренными пальцами из-за спины. Я пригляделся и увидел у него чуть ниже пояса под футболкой некоторую выпуклость.

Лара кивнула.

– Мне очень жаль, Томми, ты мне весьма симпатичен, но ты не знаешь отца так, как знаю его я. Ты ведь не единственный Рейт, пытающийся извлечь преимущества из того, что его недооценивают. Он всегда ожидал от тебя подвоха, и в ту же минуту, как ему покажется, что я с тобой заодно, он меня убьет. Без колебаний.