Алия Якубова - Дети ночи: Ненависть в цепях дружбы

Полина сидела в дальнем кресле и читала какую-то книгу. Эта картина внушала Сергею умиротворение, но и его хватило не надолго.

Как какое-то видение, в его мозгу возникла поражающая своей реальностью картина: его Алекса обнимает Лазель, и они счастливо смеются. Сергей вздрогнул, и видение исчезло. Но горечь от него осталась. И словно кто-то шептал ему на ухо: "Ты так уверен в себе? Ведь Алекса может предпочесть ее тебе. Не забывай, она была с Лазель гораздо раньше, чем с тобой! Алекса сама говорила тебе, что она очень много значит для нее!"

Казалось, речам этого внутреннего голоса не будет конца. Сергей готов был взвыть, но именно в этот момент в комнату влетела Алекса. От одного взгляда на нее ему стало лучше. Она была его светом, стала самой его жизнью. Но где-то в глубине души все же остался осадок тьмы, остатки темных мыслей ревности.

– Ну наконец-то ты вернулась. Я уже начал было думать, не решила ли ты нас бросить, - Сергей не удержался от сарказма.

– С чего вдруг столько горечи? - недоуменно повела бровью Алекса. - Ну, да сейчас не время. Мы переходим на военное положение.

– То есть?

Но вампирша сделала ему знак замолчать и села на диван. На секунду она закрыла глаза, сосредоточилась. В тот же миг и Сергей, и Полина ощутили, будто порыв ветра пронесся по квартире, затыкая собой каждую щель. Алекса, как и советовала Лазель, создала щит, отрезала себя и тех, кого называла своей семьей, от всего остального мира.

– Что случилось? - забеспокоился Сергей. - Зачем ты оградила нас своей силой?

– Так надо, - глухо ответила вампирша. Она посмотрела на Полину, которая ни о чем не спрашивала, но на ее лице застыла тревога. Алекса сначала подумала было отослать свою подопечную и поговорить с Сергеем, но тотчас отказалась от этой мысли. Лучше, если она будет все знать. Предупрежден - значит вооружен. Поэтому Алекса сказала, - Мне нужно с вами поговорить.

– О чем? Что за паника? - продолжал вопрошать Сергей.

– Это не паника. Выслушай меня до конца, и поймешь, что это лишь самая малая мера предосторожности.

И вампирша рассказала о Кадамуне, о том, что поведала ей Лазель, о предложенной ей помощи. Практически обо всем, кроме старой истории их с Сергеем вражды.

Первой заговорила Полина. Обхватив колени руками, она сказала:

– Не могу поверить, что Лазель выпустила такое… такое чудовище. Она казалась мне такой приятной…

– Своей местью она пыталась избавиться от боли, которая точила ее больше трех столетий, - как-то отстраненно заметила Алекса.

– Ты ее оправдываешь! - воскликнул Сергей тоном обвинителя.

– Нет. Но понимаю, - возразила вампирша. - Если, не дай Бог, что-то случилось бы с тобой или Полиной, я бы тоже мстила, мстила до последнего.

– И все-таки ты готова принять ее помощь, даже после того, как она призналась, что хочет убить меня? Как ты можешь доверять ей? - не унимался Сергей.

– Она все же мой друг.

– Даже после всего этого?

– Думаю, да. К тому же, если кто и может помочь, так это она, - голос Алексы звучал как-то устало. Ей сейчас хотелось принять душ, лечь и забыть обо всем. Только сейчас это было невозможно. И оттого она чувствовала себя еще более усталой.

– И все-таки я не понимаю твое такое безграничное доверие к ней, - сокрушенно покачал головой Сергей.

– Оно не безгранично. Я верю Лазель. Она никогда не желала причинить мне боль. И она поможет, так как если с тобой что-либо случится, мне будет очень больно, - вампирша пыталась сформулировать то, что не могла четко объяснить и самой себе. Но она и правда верила Лазель, и не могла перестать считать ее своим другом. Возможно, корни этого доверия находились в том, что Алекса ощущала, что та все еще питает к ней более глубокие чувства, чем просто дружба.

Сергей вздохнул, потом спросил:

– И что мы теперь будем делать?

– Я обещала дать Лазель два дня. Так что это время я тебя буду прятать. Мы сейчас же переезжаем в Катакомбы.

– Ты предлагаешь мне забиться в нору, как последнему трусу? - он протестующее хмыкнул.

– Слушай, мне это тоже не слишком по душе. Но, как говорится, героем быть почетно, но лучше быть живым. Там мы постараемся придумать альтернативный план уничтожения этого неуязвимого Кадамуна. А сейчас мы собираем все необходимые вещи и уезжаем.

– Но…

– Никаких "но", Сергей. Все это слишком серьезно. Я отвезу тебя в Катакомбы, пусть мне даже придется тащить на себе твое бесчувственное тело. И можешь сколько угодно злиться на меня и бурчать, что я ущемляю твое мужское эго. Мы поняли друг друга?

– Да, - сдался вампир. И все же у него осталось много невысказанного. Но сейчас для этого было не время. Он понял это по суровому и решительному лицу своей возлюбленной.

– Так, все, - подвела итог Алекса. - Собираемся по быстрому. Берем самое необходимое и уезжаем.

Не смотря на такую экстренную ситуацию, Алекса сохраняла трезвость рассудка. Все ее действия были расчетливы и обдуманны, ни малейшей паники. Отчаянье она оставляла на потом, когда все уже будет позади. А сейчас на это нет времени. Подобное хладнокровие в жизненно важных ситуациях и отличает истинного магистра.

Сборы заняли около часа. Все их вещи разместились в трех небольших чемоданах, которые погрузили в машину Алексы. Потом отправились в путь. По дороге почти не разговаривали. Слишком мрачное у всех было настроение.

До рассвета оставалось где-то полтора часа, когда Катакомбы открыли перед ними свои двери. Столь неожиданное появление магистра города и ее семьи вызвало у вампиров недоумение, но никто ничего не посмел сказать, а Алекса не была в настроении что-либо объяснять. Она лишь велела позвать к себе Юлия и Николь. Те явились еще до того, как она успела сесть за свой письменный стол.

– Вы нас звали, Алекса? - спросила Николь.

– Да. Несколько дней я, Сергей и Полина пробудем здесь, - это сообщение, казалось, их обрадовало. А Алекса продолжала, - В связи со всеми тревожными событиями охрана Катакомб должна быть максимальной.

– Мы уже приняли меры, - отозвался Юлий.

– Хорошо. Да, и еще, любой новоприбывший не должен допускаться в Катакомбы, пока о нем е будет доложено мне лично.

– Понятно, - оба кивнули практически одновременно.

– А теперь я хочу отдохнуть. Можете идти.

– Может, выставить у дверей в ваши апартаменты охрану? - предложил Юлий.

– Нет, это уже излишне.

Юлий кивнул и вышел, но Николь задержалась и, посомневавшись, спросила:

– Вас что-то встревожило, Алекса?

– Думаю, происходящие странные убийства стоят немного тревоги.

– Дело только в этом?

Алекса подумала, что в проницательности ей не откажешь, но ей не хотелось рассказывать историю заново. Но у нее созрела одна идея:

– Николь, могу я доверить тебе одно деликатное поручение?