Джон Соул - Черная молния

Поднявшись на ноги, он повернулся к Лоис Эккерли.

– Час от часу не легче. Сначала он убивает брата Ричарда Крэйвена, а вот теперь его мать. Что за чертовщина, в самом деле?

Лоис Эккерли окинула тело равнодушным взглядом.

– Не понимаю я этого. Сначала он подставляет Ричарда Крэйвена, ждет, когда его казнят, а потом начинает охоту за его братом и матерью. Какой смысл?

Губы Марка Блэйкмура изогнулись в мрачной ухмылке.

– Я тоже знаю не больше твоего. Но сейчас во всех его действиях просматривается хоть какая-то система, – сказал он. – А если у преступника есть система, то, разобравшись в ней, его можно изловить. Так что давай работать.

Блэйкмур принялся отдавать приказания – пора было начинать систематический осмотр окружающей местности. Он не сомневался в том, что убийца, как всегда, все за собой прибрал и не оставил ни малейшей зацепки, которая позволила бы на него выйти. Тем не менее осмотр так или иначе следовало провести. Рано или поздно даже убийцы такого класса совершают ошибку.

А когда он ее совершит, Марк Блэйкмур будет тут как тут.

– Пап, а пап, что-нибудь не так?

Слова Кевина достигали сознания Гленна Джефферса, но он воспринимал их с трудом. Сидя на месте пассажира в "саабе" Гленна, Кевин с волнением наблюдал за отцом. Однако стоило Кевину попытаться заговорить снова, как Гленн перевел взгляд на сына.

– Нет, все нормально. Мы уже почти приехали. Голос Гленна звучал уверенно, но он в очередной раз задал себе вопрос, насколько его слова соответствуют действительности. По правде сказать, состояние, в котором он пребывал, вряд ли являлось нормальным. С самого утра с ним происходило что-то непонятное. Он даже стал подумывать о том, чтобы отложить поездку на следующий уик-энд, но, заметив горькое разочарование на лице сына, отбросил колебания. Кроме того, когда Энн задала ему вопрос в лоб о его самочувствии, он не смог сказать ей ничего определенного. Пожалуй, он и самому себе не смог бы ответить на этот вопрос. Весь вчерашний день он чувствовал себя просто отлично. Не было никаких затмений в сознании наподобие тех, что он испытал в четверг. В конце концов он решил, что из-за какого-то неопределенного чувства не стоит лишать Кевина удовольствия. К тому времени, когда они с Кевином наконец забрались в машину и двинулись на восток через мост Эвергрин-пойнт, его самочувствие улучшилось. Однако когда они проехали на восток немного дальше и оставили за собой Редмонд, а потом направились в сторону водопадов, Гленна охватило странное чувство, именуемое в литературе "дежа вю" – чрезвычайно реальное ощущение того, что по этой дороге он уже проезжал раньше и все то, что совершалось с ним сейчас, уже когда-то происходило. Более того, ему стало казаться, будто он находится в преддверии некоего действия, которое он уже совершал прежде и которое ему просто необходимо снова осуществить.

Он вдруг вспомнил, что совершенное когда-то и забытое деяние принесло ему бездну удовольствия, и даже сейчас, не имея представления о том, в чем это деяние заключалось, он испытывал прилив сил и приятную дрожь возбуждения.

Он взглянул на Кевина, и в его мозгу на мгновение вспыхнул странный и почти неуловимый образ.

Тем не менее память цепко его держала.

Это было сердце.

Человеческое сердце, которое он, Гленн, держал в руках.

Как, почему в его сознании запечатлелась эта картина?

Затем к Гленну вернулась память о странном опыте, который ему довелось обрести два дня назад, когда ему привиделось, будто он стоит над обнаженным женским торсом. Тогда, в своем воображении, он безжалостно кромсал лежавшее перед ним тело, хотя ему вовсе не хотелось это делать. Тогда его руки действовали сами по себе, без малейшего участия его рассудка.

Так это было сердце той женщины? Неужели он вырвал у нее сердце? От таких воспоминаний у него засосало под ложечкой. Но затем совсем другое чувство, острое, словно удар тока, пронизало все его существо.

Однако ничего подобного не происходило на самом деле! Это был сон, мираж, если угодно – кошмар, игра воображения... Разве психиатр не говорил ему, что все это ни в коем случае не реальность, а самый настоящий бред?

Он попытался защитить свое сознание от страшных картин, а когда почувствовал настоятельный позыв снова взглянуть на Кевина, то удержался и продолжал смотреть на дорогу прямо перед собой. К этому времени они уже порядочно углубились в горы. Справа от дороги с гор рвалась в свое скалистое русло река, до белизны вскипая на поворотах и преграждавших ей путь гранитных глыбах.

– Мы куда едем, пап? – осведомился Кевин, с любопытством разглядывая стремительный горный поток. А вдруг он поскользнется во время рыбалки и сорвется в воду? Что тогда, спрашивается, будет? Плавать-то он умел, но не слишком хорошо. – Мы ведь не будем спускаться вниз, правда?

– Через пару миль будет кемпинг, – сообщил Гленн. – Там мы и остановимся.

"Кемпинг? – тут же с недоумением подумал Гленн. – Какой кемпинг?" Никаких кемпингов он здесь не знал. Но несколькими минутами позже, когда он вырулил из-за поворота, то и в самом деле увидел дорожный знак с изображением палаток и стола для пикника. Под рисунком красовалась надпись: "1 миля". Гленн почувствовал, как увлажнились его ладони, сжимавшие руль. Ну откуда он, спрашивается, узнал о кемпинге? Неужели по какой-то странной причуде судьбы его сны обратились в реальность? Нет, ничего подобного. Просто в его памяти всплыло старое воспоминание об одной из поездок с женой и детьми, вот в чем дело! Должно быть, кемпинг – точно такой же, как этот, – отпечатался тогда у него в мозгу. Гленн замедлил движение автомобиля и уже собрался было повернуть к кемпингу, как вдруг заметил полицейскую машину, блокировавшую въезд, и представителя Государственной инспекции, который жестом велел ему проезжать. За патрульным в некотором отдалении виднелось еще несколько полицейских машин, припаркованных поблизости от кемпинга в самом конце подъездной дороги.

– Что случилось, пап? – спросил Кевин, чуть ли не по пояс высовываясь из окна. – Может, остановимся и выясним? Может, медведь кого-нибудь задрал?

– Останавливаться мы не будем, – сказал Гленн. – Ты хорошо пристегнулся? – спросил он сына, заметив, что тот беспокойно вертится на сиденье. Одновременно в его сознании сам собой возник вопрос.

"Ты помнишь кошку?"

Гленн замер. Его пальцы будто прикипели к рулю.

"Мы можем это проделать снова, – зазвучал у него в сознании голос. – Снова... И никто не узнает".

Неожиданно веки Гленна будто налились свинцом и дорога у него перед глазами начала расплываться. Его сознание стало окутываться туманом, он ощутил сильнейшую сонливость. Если бы он мог позволить себе закрыть глаза хоть на минуту...