Майкл Стэкпол - Зло нарастает

– Мне не нравится, что вся операция зависит от того, сумеете ли вы открыть эту дверь. Может быть, надежнее будет ее взорвать? Все-таки там кодовый замок, считывающий папиллярный узор.

Сип покачал головой.

– Раджани, дай мне, пожалуйста, меню обслуживания в номерах.

Она взяла со столика закатанное в пластик меню и кинула его Сину. Он открыл его и показал всем находящимся в комнате:

– Это лучшее из всего, что сделал Коуб. Мы войдем, поверьте мне.

Джитт ударила по клавише:

– Пользуясь сетью компании «Лорика», я взломала защиту Галбро и вышла на их вспомогательную сеть.

Они оповещают людей, приглашенных на сегодняшний семинар, что он отменяется.

– Хорошо. – Син повернулся к Нагашите:

– Мой план сработает, поверьте.

– Мне кажется, что все доверие к вам, мистер Мак-Нил, я потерял три года назад, когда вы исчезли, – сказал Нагашита, вытянувшись в полный рост и одарив Сина таким взглядом, что Раджани поежилась. – Однако я служу человеку, который верит вам. Ваш план хорош, м мы будем действовать в соответствии с ним.

– Джитт, ты можешь получить доступ к сетям более высокого уровня?

Она покачала головой, и Раджани почувствовала волну разочарования.

– Тот уровень, в который я проникла сейчас, служит в основном для административных целей, например, для сообщения с людьми, находящимися на отдаленных базах. Я попыталась достичь более высокого уровня, но, видимо, у них сепаратная система.

Раджани нахмурилась:

– Сепаратная?

Джитт улыбнулась ей механической улыбкой:

– Перенос информации из нижней сети в верхнюю, видимо, осуществляется путем переписывания данных на диск однократной записи и физического его перемещения. Однако для передачи приказов от верхней сети к нижней они могут использовать такую же линию связи, что и мы.

Блондинка была настолько сосредоточена, что Раджани не улавливала с ее стороны никаких эмоций. Пальцы Джитт снова перепорхнули на клавиатуру и сухо застучали по клавишам. Потом она замерла, и все присутствующие затаили дыхание. Через несколько мгновений Джитт набрала еще одну длинную последовательность знаков и откинулась на спинку кресла.

– Диски однократной записи характерны тем, что на них можно хранить гораздо больше информации, чем в состоянии выдержать даже самая загруженная система. На эти накопители можно записать только один раз, а читать – неоднократно, и диск, который сейчас находится в дисководе, видимо, использовался в последние несколько месяцев. Для того чтобы обеспечить системе полную безопасность, они должны уничтожать диски после каждого переноса информации, но, очевидно, это крайне невыгодно. Я прочту все данные и скажу, есть ли возможность доступа дальше.

– Доброй охоты, – сказал ей Син и посмотрел на Хэла. – Вы с Джитт будете координировать наши действия внутри здания. Вы войдете вместе со вторым эшелоном войск полковника Нагашиты, займете позицию в офисе Галбро и будете следить за тем, чтобы мы двигались в нужных направлениях. Вам также предстоит выводить Риухито, когда мы его найдем.

Хэл кивнул, и Раджани почувствовала его облегчение, когда он узнал, что ему не нужно будет стрелять. Это не удивило девушку, особенно когда она вспомнила о том, что Хэл недавно потерял жену, да и вообще плохо относится к пушкам. К тому же она чувствовала его убежденность в том, что именно из-за насилия в мире столько бед. Впрочем, если бы он знал, что существуют люди, для которых убийство – норма и даже потребность, то наверняка счел бы, что лишить их жизни можно и даже нужно.

Син посмотрел на Бата, получил в ответ каменный взгляд и снова повернулся к Нагашите:

– Вы сможете, полковник, расставить своих людей по местам и вернуться сюда за нами через один час тридцать минут?

– Хай.

– Тебе хватит этого времени, Кацуо?

– Хай.

Раджани повернулась и открыла дверь балкона; Син проводил японцев до лифта. Она вышла на балкон и поежилась, но вместо того, чтобы вернуться за курткой, закрыла за собой дверь. Новые обтягивающие джинсы и невесомая блузочка с короткими рукавами почти не защищали от ночной сырости, но этого и не требовалось. Девушке хотелось померзнуть.

Она вспоминала все, что узнала за последние четыре часа. Но самое сильное впечатление на нее произвела встреча с отцом. Раджани всегда надеялась, что он выживет, но, когда ее помещали в стасис, уже не верила, что когда-нибудь увидит его. Отец внушил ей уверенность в том, что она идет по верной дороге, и говорил, что гордится тем, что его дочь взяла на себя такую ношу.

Перегнувшись через перила балкона, она посмотрела туда, где сверкал огнями императорский дворец. Он казался таким же далеким, как и всегда, но явно изменился. Это было не то же самое, что средневековый замок в современном мире, но он поразил ее тем, что и простота, и надежность его стали заметнее. Он изменился, так же как и она.

Раджани понимала, что продолжает меняться, но не так, как она менялась в стасисе, или до этого, когда общалась только с доктором Чандрой и его помощниками. Все они, даже ненавистный Никлас, хоть и были сильными личностями, но меркли на фоне Нэтч, Бата или Сина. Она сама большую часть своей жизни чему-то обучалась, вместо того чтобы просто жить. Она поняла, что как бы хорошо она ни относилась к доктору Чандра и его друзьям, как бы хорошо они к ней ни относились, она для них была только лабораторной крысой.

Несмотря на то, что она растерялась, когда отдача АКМ скинула ее со стены, это происшествие ее позабавило. Доктор Чандра излагал ей принцип действия и противодействия, и этот случай с автоматом явился демонстрацией этого принципа на практике. Это был хороший урок, и она никогда его не забудет, но в старые добрые времена учить ее таким образом никто бы не позволил.

Гораздо более важным казалось ей то, что она наконец что-то сделала. Раджани в глубине души понимала, что хотя она и выполнила довольно сложную работу, доставив детей из Зоны 51 во Флагстафф, но при этом не обошлась без их помощи. Они ведь знали, где их дом.

А спасая Сина, она действовала самостоятельно. Она понимала, что поступала импульсивно и даже глупо, но у нее не было выбора, и поступи она по-другому, Син был бы уже мертв.

Внезапно она поняла, что больше всего на свете боится этого.

Ей понравилось, как удивился Бат, когда услышал от Сина, что она автоматной очередью сбила с прицела человека с базукой, но гораздо больше ей понравилась благодарность, с которой Син рассказывал это. Ей понравилось, как он рассмеялся, когда вспоминал, как предложил ей вести машину, но решил, что если она с автоматом не справилась, то с машиной вообще сотворит что-нибудь ужасное.

Люди в лаборатории были чем-то похожи на Бата. В их жизни была одна-единственная цель, Синклер же оказался человеком многогранным. Его сознание всегда бежало немного впереди, стараясь предугадать пользу каких-то действий или отношений, или чего-то еще. И он заботился о людях, причем воспринимал их не как средства для достижения своей цели, но именно как людей, равных себе. Когда он дал консьержке денег на новое платье, он сделал это ради нее самой, а не для того, чтобы, например, переспать с ней, или пустить кому-то пыль в глаза.