Юрий Манов - Молоко за вредность для фараона

— Напрасно вы, уважаемый, на воду налегаете, — лениво сказал мне старший писец, откидываясь на папирусную циновку. — В такую жарищу вода все равно через пот выйдет. Вы лучше арбузика отведайте. В этом году они, хвала Осирису, на удивление сочные.

Я не стал спорить и принял из рук чернокожего раба большой красный ломоть. Действительно, очень сочно, сахарная мякоть аж тает на языке.

— Судя по цвету кожи, вы не местный, а я ведь тоже с севера, — улыбаясь, сказал писец, — с самого побережья. Первое время думал, что не выдержу такой жары, а сейчас ничего, привык…

Он протер лысину белым платком и взял с медного подноса большой папирусный свиток.

— Отчет о ходе работ сейчас посмотрите или вечером, во дворце?

— Вечером, — отмахнулся я. — От этой жары у меня голова пухнет, какой уж тут отчет. Я приехал сказать, что Великий фараон Хуфу недоволен, почему так медленно идут работы?

— Великий фараон Хуфу, да осветит Осирис каждый шаг его по земле, всегда недоволен ходом работ. А у мудрого жреца Имхотепа всегда есть объективные причины для объяснения задержек: то камень не вовремя подвезли, то рабов маловато, то мастера бастуют из-за скудного жалованья, то Нил разлился не по графику. Так было всегда, при моем деде, при моем отце, при мне, всегда… — повторил жрец и махнул рукой в сторону пустыни, над которой уже поднимались стены циклопического строения.

— Кстати, — сказал я, — как там та партия рабов, что я пригнал?

Писец пожал плечами:

— Как все, привыкают понемногу, вон они как раз у северной стены блок тянут.

— Пойду посмотрю, — сказал я и, смыв арбузный сок с рук в чаше с водой, направился к пирамиде. Писец дружески мне улыбнулся, но из-под навеса не вышел, наоборот, дал знак неграм с опахалами, чтобы не шланговали и махали побойчее. Что поделаешь, северный человек, плохо жару переносит. А жара здесь о-го-го!

Кручина был собран и деловит. В белоснежной набедренной повязке в довольно дорогом черном парике конского волоса он поигрывал кнутом с рукояткой, отделанной серебром, и громко командовал:

— И ррраз, и ррраз! Юлин, не отлынивай, всей грудью на упряжь налегай. Это тебе не секретарш по приемным за титьки тискать! И ррраз! И еще рраз! Барычев, а ты что?! Я тебе покажу «ноги стер»! Как по служебной командировке на футбол в Италию летать, так ноги у тебя не болят, а как поработать… Я тебя сейчас быстро вылечу!

Молодые коллеги Кручины разом налегли на упряжь, деревянные полозья, обильно смазанные жиром, заскрипели по камню, и огромный блок из песчаника сдвинулся на полшага.

— Плохо, ребята, очень плохо! — укоризненно сказал Кручина. Громко свистнул кнут, кто-то ойкнул.

Я понял, что с программой все в порядке и снял маску.

Кручина, откинувшись в кресле, беззвучно шевелил губами, то и дело вздрагивал и размахивал руками, видимо, кого-то сек. Я отодвинул ширму, чтобы надсмотрщик-энтузиаст ненароком ее не зацепил, и вышел в коридор покурить. Там меня настигла Клипса — наша общеобщажная кошка и затянула старую песнь о вечном голоде. Я развел руками и сообщил кошке, что у самого в животе урчит, но пообещал поделиться с ней обедом, если повезет. Кошка зыркнула по мне своими желтыми глазищами, но, видимо, поверила обещанию и двинулась по длинной щели общажного коридора, гордо подняв хвост.

До конца сеанса оставалось еще полчаса. Я пересчитал наличные, что звенели в кармане, и решил, что в продмаг с таким убожеством идти стыдно.

Кручина неподвижно сидел в кресле, лицо его было покрыто потом. Я тоже нервничал: наступал самый решающий момент моей деятельности — взимание денег за процедуру. Я долго просил Белкина избавить меня от приема наличных, но тот намекнул, во сколько нам обойдется кассир, и пришлось ради будущего финансового благополучия нашего ООО согласиться.

Стараясь не выдать волнения, я вписал на разграфленный листок циферки, подытожил сумму и протянул его Кручине. Тот тупо в бумажку посмотрел, наконец, сообразил, что она означает, молча вытащил из кармана пиджака потрепанный бумажник и выложил на стол несколько купюр.

— Сдачи не надо, — сказал Кручина, направляясь к двери.

— Но постойте, — запротестовал я, — также нельзя, у меня отчетность…

Но догонять его я не стал. Все равно сдачи у меня не было. Я прикинул в уме и сообразил, что щедрый инженер Кручина «на чай» мне оставили 45 рублей. Однако! Сначала я хотел было весь гонорар положить в специальную жестяную коробочку из-под чая со слониками, но в животе урчало, до визита следующего клиента оставалось больше получаса, и я решил все-таки сбегать в магазин.

Клиент заявился на десять минут раньше, вошел без стука, дверь распахнул мощным пинком ноги. От неожиданности я едва не подавился бутербродом с колбасой и опять плеснул себе кофе на рукав, теперь уже на левый. Клипса тоже чуть не поперхнулась сосиской, отпрыгнула боком и злобно зашипела на пришельца. Крупный бритый молодой человек с соответственной цепью на могучей шее оглядел кабинет и уставился на меня в упор.

— Я на прием. Ты, что ли, этот псих виртуалый? — спросил он по-хозяйски.

Я не стал спорить (с набитым ртом это было трудно), накрыл свой убогий обед салфеткой и отодвинул на край стола. Рукой указал гостю на кресло и, наконец с трудом проглотив пищу, сказал:

— Вы извините, но до сеанса еще десять минут, и я не ожидал, что…

— Да ладно, ладно, че уж там, жри! Че, не понимаю, что ли, — сказал клиент, по-хозяйски располагаясь в кресле. — Я, бывалочи, и сам в зоне… Стоишь так на перекличке, а в кишках оркестр духовой. Дождешься отбоя и в одну харю бачок картошки с салом и буханкой хлеба смолотишь. Так-то! Ладно, братан, время — деньги! Мне надо троих уродов замочить.

Я вздрогнул и едва не выронил из рук тот самый диск № 19.

— Не, ну не вправду, но чтоб как по-настоящему. Мне тут твой «лепила» сказал, что есть такая возможность. Да ты не ссы, они — чисто уроды, никто за них не встанет, в натуре.

— Можно ваше направление? — пролепетал я.

— А, бумажку эту? На, держи!

Видимо, во время общения с этим клиентом у Белкина тоже дрожали руки, его и без того трудночитаемые каракули в этот раз были совершенно ужасны. Но я все-таки разобрал: «Яков… (отчества я так и не расшифровал) Палкин, острое чувство… какой-то неприязни, рекомендуется глубокое погружение для… (чего-то нечитаемого) и снятия стресса. Рекомендуется диск №47».

— Фотографии объектов у вас имеются? — поинтересовался я, наблюдая, как Клипса, встав на задние лапы, пытается стянуть салфетку с моего обеда. Странно, обычно эта интеллигентная кошка крысятничеством не грешит, не иначе как аура клиента на нее так подействовала.

— Вот, братан, эти уроды. Фас, в профиль, в кругу семьи! Достали! Если их сегодня не замочу, все, хана мне, сотворю че-то страшное! Аж сам за себя боюсь! Только ты это, обеспечь, чтобы все взаправду…